Евгений Сивков - Советник Страница 35

Как и всякий полукровка, Махмудгэгэн был более националистом, чем полноправные представители аборигенной народности. Рок должен быть только бурятским по форме и буддистским по содержания. Реализуя своё кредо, Махмудик создал знаменитую на всю Сибирь группу Atomic Chickens Club, или, в русском варианте – Термоядерные курицы. В состав коллектива кроме Махмудика (к этому времени его всё чаще уважительно называли Волосатое Чмо) входили собственно курицы: четыре дебелые блондинистые молодухи славянского типа. Они обладали неплохими музыкальными способностями, отменно лабали на электрогитарах, клавишных и ударных. А солистка группы – самая белобрысая и румяная матрёшка Женя Гузовлёва, обладательница среднеконсерваторских вокальных данных, даже освоила бурятское горловое пение. Махумтгэгэн исполнял партии на нетрадиционных инструментах: стиральной доске, губной гармонике, контрабасе, сямисэне и волынке. Наряженные в национальные бурятские одежды, водрузив на головы торжественные полумесяцы архарьих рогов, курицы перед началом каждого выступления строем выходили на сцену, кланялись публике в пояс и произносили символ веры Atomic Chickens Club: «Нет музыки, кроме рока, и Роберт Плант пророк его». Волосатое Чмо издавал могучий горловой рык, и с криком «Ребут Кулверстукас!» давал отмашку на исполнение первой композиции. Успехом Термоядерные курицы пользовались феноменальным. А на вопрос о том, что означает столь необычное присловье, Махмудик туманно отвечал, что для понимания его смысла необходимо посмотреть мультфильмы про крокодила Гену на литовском языке. Если кто-то обращался за разъяснениями в интернет, то ему становилось известно, что Кулверстукас – по-литовски Чебурашка. Чем не угодил неизвестный науке зверь бурятскому чудищу – так и осталось тайной. Курицы обожали своего сурового командира, но обожание это носило самый платонический характер. Дело в том, что Махмудик довольно рано женился и хранил верность своей избраннице, которую он почтительно величал полным именем: Лизелотта Генриховна, geborene Катцнеленбоген. Молодая строгая немка из Вильнюса, обладательница пышной шевелюры натурального каштанового цвета и чеканной гвардейской поступи, держала Махмудика в строгости. Стоило ей свирепо скомандовать: «Драйтаузендтойфельнохайнмальпиздохеншванцен!», как Махмудик покорно прекращал репетиции и гастрольные туры, и немедленно возвращался в лоно семьи, к суровой жене и шаловливой дочке Маришке. Поэтому поклонение термоядерных куриц проявлялось только в кулинарных жертвоприношениях своему божеству. Объедаясь домашней выпечкой, которой «девки» снабжали его в неимоверных количествах, Махмудик уже к 25-и годам обзавёлся увесистым тугим пузцом.

В нашем безумном мире пути Господни неисповедимы, мало того, траектория дао неведома даже Бодхисатве. Что могло связать воедино судьбы бурятского хакера Махмудгэгена Русланджина, китайского чиновника Ху Таобея и агента британской разведки Джека Пибоди?

Знакомство господина Ху с Махмудгэгэном произошло при самых удивительных обстоятельствах. В своём стремлении приобщиться к сокровенным тайнам буддизма, господин Ху обратил свои взоры на Бурятию. Он решил нанести визит в один из дацанов, где находилось нетленное тело впавшего несколько десятков лет тому назад в нирвану Хамбо-Ламы. Махмудика туда привело совсем другое дело. Ламы предложили хакеру-буддисту интересный заказ. Он должен был написать программу перебора истинных имён будды Майтрейи. Всего таких имён насчитывается свыше девяти миллиардов. Волосатое Чмо вначале не мог понять, почему для такой элементарной работы требуется специалист его квалификации. Ламы объяснили невежественному в эзотерических вопросах программеру, что одно из имён буддистского мессии обладает весьма интересным свойством: будучи произнесённым, оно вызовет конец света. Поэтому программа должна быть написана таким образом, чтобы перебор не включал в себя это апокалиптическое словосочетание. Махмудик поинтересовался: какой практический смысл тогда заключается в произнесении остальных имён Майтрейи? На это ламы с присущей им святой простотой сообщили, что около десятка имён тоже обладают очень полезными свойствами. Их произнесение в определённой тональности и с соблюдением нужных обрядов может вызвать катастрофы локального характера: где-нибудь случится разрушительное землетрясение или прокатится цунами. Не исключено и внезапное падение астрономического объекта. И задачей хакера было как раз аккуратное извлечение именно таких словосочетаний. Махмудик заказ принял, но поставил ламам одно условие: они должны были дать разрешение на проведение рок-концерта на территории дацана. Огромное количество туристов, приезжающих взглянуть на нетленного ламу, должно было пополнить список поклонников Atomic Chickens Club. Ламы согласились, но выдвинули встречное требование: одна из рок-композиций должна быть посвящена проблеме прекращения китайской оккупации Тибета и возвращению Далай-Ламы в Лхасу. На этом и ударили по рукам.

Господин Ху, пребывая после лицезрения нетленного ламы в самом благостном настроении, решил посетить этот концерт, так как его уверили в исключительно буддистском содержании предлагаемых группой песен. Горловое пение в сопровождении мощных гитарных рифов ему в целом понравилось. А содержание текстов не заинтересовало господина Ху, ничего необычного в них не обнаруживалось: банальные стоны по поводу несбывшихся надежд, разбитой любви и невозможности свободного употребления лёгких наркотиков. Рок – он и в Бурятии рок. Правда, иногда в текстах употреблялись такие слова, как «карма», «сансара», «бодхисатва». Местный колорит сегодня ценится во всём мире. Когда Женя лихо отчебучила: «Карма, карма ты моя, нет ни травки, ни х…», господин Ху только брезгливо поморщился. Однако название следующей композиции его насторожило.

«Не валяй дурака, Поднебесная! Музыка Николая Раздолбаева, группа ГЭБЭ, слова замечательной приуральской поэтессы Белочки Тременс», – объявил Махмудгэгэн притихшим зрителям. И тут же грянуло:

Не валяй дурака, Поднебесная!Вилкой рис уж пора бы метать,Жрачка ваша до ужаса пресная —Неча пасть на Тибет разевать!

Не валяй дурака, Поднебесная!За Янцзою пахать вам не в лом.Вам обломится Лхаса чудесная,Все вертайтесь в пекинский содом.

Пёстры улицы, девки щурятся,Любо-дорого гнутся в у-шу.Разбитные шанхайские курицыДалай-Ламе насрали в душУ!

Много жёлтой у вас материи,На повязки и на галифе.За свободу Буддистской империиХунвейбинам аутодафе!

Не валяй дурака, Поднебесная!По понятьям тебе говорят:Возвращайте чудесную ЛхасочкуДля тибетцев и прочих бурят.

Что Байкал, что Тибет Будде следуют —Соя, дао, нирвана и чай.Возвращайте места заповедные,Убирайтесь в любезный Китай!

По мере того, как смысл происходящего проникал в просветлённое сознание господина Ху, его волосы постепенно поднимались дыбом. Высокопоставленный китайский чиновник присутствует на провокационном сепаратистском мероприятии! За это на родине по головке не погладят. Господин Ху стремительно выбежал из зала. Несмотря на ночное время, он быстро собрал вещи, вызвал такси и умчался в Улан-Удэ, где взял билет на ближайший рейс до Пекина.

Махмудик не оставил без внимания стремительную ретираду одного из своих зрителей. Тем более что господин Ху располагался во втором ряду, и со сцены было отлично видно, как он, наступая на ноги своим соседям, в ужасе мчится к выходу. Волосатое Чмо навёл справки. И когда господин Ху, вернувшись домой, стал проверять электронную почту, он к своему ужасу обнаружил странное послание: текст песни «Не валяй дурака, Поднебесная!», заботливо переведённой на китайский язык.

История эта закончилась для господина Ху благополучно. Китайские спецслужбы, видимо, не в силах обеспечить стопроцентную перлюстрацию почтовых отправлений миллиардного населения страны. Господин Ху вежливо поблагодарил волосатого весельчака, между ними завязалась переписка. Китаец оценил таланты молодого бурятского хакера и решил при случае воспользоваться его услугами. А заодно порекомендовал своему британскому другу Джеку Пибоди.

Махмудгэгэн к тому времени стал настоящим тяжеловесом международного хакерского сообщества. Он создал несколько собственных вирусных сетей, каждая из которых включала в себя десятки тысяч компьютеров, заражённых созданными Сусликом шпионскими программами. По заказу своих клиентов Волосатое Чмо организовывал атаки на крупные корпорации и государственные учреждения. Торговля Бот-Нетами приносила ему стабильный доход.

МИ-6, как известно, организация, состоящая из шпионов-джентльменов. Они не любят понапрасну пачкать свои холёные руки, а потому для грязной работы, как правило, нанимают людей со стороны. Джек Пибоди занимался такой деликатной задачей, как обрушение фондового рынка Аргентины. Англичане не могли простить аргентинцам покушения на Фолкленды в начале 80-х годов прошлого века, а потому пакостили непокорному государству, как могли. Махмудик вступил в переговоры с мистером Пибоди. Британец, несмотря на рекомендации китайского друга, позволил себе выразить сомнение в том, что бурятский программер может в одиночку решить столь сложную задачу. Он попросил тайм-аут, пытаясь подыскать другие варианты. На следующий день после того, как Пибоди совершил столь опрометчивый поступок, все компьютеры в главном офисе МИ-6 приказали долго жить. Три дня самые маститые специалисты пытались разобраться с проблемой. А на четвёртый день ожил принтер, находящийся в кабинете самого мистера М. Оттуда с жужжанием выполз листок, и обалдевший лорд-супершпион прочитал издевательскую фразу: «Are you surprised, assholes?»