Лорел Гамильтон - Голубая Луна Страница 43

Как бы они ни привязывали их мунинов к этому месту, это была магия крови, магия смерти. Я резанула по ладони и прижала ее к дереву. Я взмолилась и окропила кровью кости у ног. Круг силы рванулся на привычное место в порыве, который приподнял мою кожу, будто она собиралась сползти с плоти. Я призвала круг. Я вызвала защитные заклинания. Совершила ритуал поклонения, и этого было достаточно.

Вопли, крики заполнили ночь. Вампиры загорелись. Они бежали, пылая, к краю защитного круга и все, кто пытался преодолеть его, взрывались дождем горящих частиц и кусочков.

Я чувствовала где-то надо мной Дамиана и Ашера. Ни один из вампиров вокруг не пытался делать что-то иное, кроме как бежать. Большинство упали горящими грудами на землю, не сделав и шага. Чуть не сотня погибли там, где стояли.

Индеанка приблизилась к краю круга костей. Она смотрела на меня, пока вампиры кричали и умирали, и вонь горящей плоти и волос была достаточно густой, чтобы задохнуться. Ее лицо ничего не выражало. Она сберегла дубинку.

Наконец она сказала:

– Я должна тебя убить.

Я кивнула.

– Да, должна, но твои союзники мертвы, а твой мастер улетел. На твоем месте я выждала бы до более удачного расклада.

Она кивнула и бросила дубинку на землю.

– Колин и Барнаби живы, и мы увидимся снова, Анита.

– Жду с нетерпением, – усмехнулась я. Я надеялась, что она не заметит, как я прижимаюсь к дереву спиной, потому что не уверена, что смогу стоять на собственных ногах.

Никки кивнула и пошла в темноту, мимо дерева и костей. Она что-то пробормотала, потом шагнула через защитный круг. Когда она переступила через него, магия прекратилась, вновь поглощенная землей.

Она посмотрела на меня из темноты с другой стороны умолкшего круга. Мы смотрели друг на друга долгую минуту, и я знала, что, встреться мы снова, она убила бы меня, если бы смогла. Она была человеком-слугой Колина. Это было ее работой.

Я скользнула вниз по дереву, пока не села на кости. Мои ноги были слишком слабы, чтобы держать меня, и руки начали мелко дрожать. Широко открытыми глазами я смотрела на лупанарий, смотрела на дело моих рук. Некоторые тела все еще горели, но ни один вампир внутри круга не двигался. Вампиры были мертвы. Все до одного.

21

Еще одна драка, еще один душ. Запах разлагающегося вампира – не из тех ароматов, которые приятно ощущать в постели. У меня еще не высохла голова, когда я позвонила Жан-Клоду, чтобы посвятить его в то, что мы сделали. Прошу прощения, в то, что я сделала.

Я выдала ему самую короткую из возможных версий. Его ответ:

– Ты сделала… что?

Я повторила.

Молчание на другом конце телефонной линии. Я не могла расслышать даже его дыхание.

– Жан-Клод, ты все еще там?

– Я здесь, ma petite, – вздохнул он. – Ты в очередной раз меня поразила. Такого я не предвидел.

– Ты не кажешься счастливым, – заметила я. – Ты ведь знаешь, что новости могли быть хуже. Мы все могли быть мертвы.

– Я не думал, что Колин будет настолько глуп.

– Живи и учись, – сказала я.

– Колин был прав, что боялся тебя, mapetite.

– Я сказала Колину, что случится, если он полезет в драку с нами. На кнопку нажал он, а не я.

– Кого ты пытаешься убедить, mapetite, меня или себя?

Я подумала об этом секунду и призналась:

– Не знаю.

– Ты допускаешь, что была не права? – В его голосе так и сквозила легкая усмешка.

– Нет.

Я попыталась обдумать, как это сказать. Наконец, проговорила:

– Мы проигрывали, Жан-Клод. Они бы вот-вот нас убили. Я должна была что-то сделать. Я даже не была уверена, что это сработает.

Я сжимала телефонную трубку и хотела, чтобы он был здесь, обнимал меня. Мне ужасно не нравилось, что я так этого от него хотела. Что я хотела этого от кого бы то ни было. Я терпеть не могла нуждаться в людях. У них была склонность умирать на моих руках. Но в этот момент я бы многое отдала за две утешающие меня руки.

– Ma petite, ma petite, в чем дело?

Я позвала Ашера к телефону.

– Поговори со своим помощником. Спроси Ашера, был ли выбор. Если и были другие варианты, я их не видела.

– В твоем голосе что-то не то, mapetite. Что-то хрупкое. – Он прошептал последнее слово.

Я только кивнула, и вручила трубку Ашеру. Я отошла в сторону, крепко обхватив себя руками. Хрупкое, он сказал. Скорее уж испуганное. Сегодня ночью я испугала сама себя. Что-то в силе, которую я освободила, погасило факелы вокруг лупанария. Те из нас, кто еще держался на ногах, передвигались в свете горящих тел. Это была сцена точно из “Ада” Данте, и это сотворила я. Сила внутри меня сотворила это. Да, испуг – почти точное слово.

Дамиан подошел ко мне и шепотом поставил в известность:

– Джейсон ревет в душе.

Я вздохнула: “Прекрасно, все, что мне было нужно – это еще один кризис”. Но не стала задавать вопросов. Просто пошла и постучала в дверь ванной.

– Джейсон, с тобой все хорошо?

Он не ответил.

– Джейсон?

– Я в порядке, Анита. – Его голос даже из душа звучал напряженным. Я вообще-то никогда не слышала раньше, чтобы он плакал, но именно так и звучал его голос, низкий от слез.

Я прижалась лбом к двери и вздохнула. Сегодня мне это совсем было не нужно. Но Джейсон был моим другом, и кого еще я могла послать его успокоить? Дамиан пришел с этим ко мне. Зейн был не из тех, кто может подержать за руку, а Шерри… Ну... послать утешать его другую женщину казалось трусливым. Ашер? Ну, уж нет.

Я снова постучала в дверь.

– Джейсон, можно мне войти на минутку?

Молчание. Если бы он хотя бы приближался к нормальному состоянию, он бы отвесил какую-нибудь шуточку, насчет того, что я наконец пожелала увидеть его в душе. То, что он совсем меня не дразнил, было определенно плохим признаком.

– Джейсон, можно мне войти... пожалуйста?

– Заходи, – сказал он, наконец.

Я открыла дверь, и теплый воздух заклубился вокруг меня. Я закрыла дверь за собой. Воздух в помещении был плотным и вязким от тепла. Было жарко, влага осела на всех поверхностях, как будто он открыл горячий кран до упора. Этого хватило бы, чтобы плоть отделилась от костей, если бы он был человеком.

Свет обрисовывал его силуэт на белой занавеске. Он не стоял. Он сидел под душем на полу, скорчившись.

Я сняла полотенце с сиденья табуретки и села, положив его на колени.

– В чем дело?

Он глубоко втянул воздух, и даже из-за душа я услышала его рыдания. Плач было слабым словом, он рыдал.

Я хотела видеть его во время разговора, но не хотела видеть его обнаженным. Выбор, опять выбор.

– Расскажи мне, Джейсон. Что не так?

– Я не могу избавиться от этого. Я не могу отчиститься.

– Ты говоришь метафорически или буквально? – спросила я.

– Оно на мне повсюду, и я не могу это смыть.

Я была трусихой и ханжой. Я взялась рукой за занавеску и медленно оттянула ее, пока не смогла увидеть его, не забрызгав водой всю ванную.

Джейсон сидел, плотно прижав колени к груди, сцепив вокруг них руки. От воды исходил жар, заставивший меня отодвинуться. Его кожа стала густо-вишневой, но и только. У меня к этому времени уже были бы волдыри или даже хуже.

На его спине налипли хлопья черной дряни. Черное пятно было на задней стороне руки. Он едва не сварился и скреб себя почти до мяса, и не мог отмыться.

Он неподвижным взглядом уставился на краны прямо перед собой, слегка раскачиваясь.

– Я был в порядке, пока не пошел в душ, а оно не отмылось. И тогда я вдруг увидел тех двух вампирш в Брэнсоне. Я думал об Иветт, видел, как она гниет. Но дело в тех двоих в Брэнсоне. Я словно чувствую их руки на себе, Анита. Иногда я просыпаюсь среди дня в холодном поту от одного этого воспоминания.

В Брэнсоне, Mиссури, мы столкнулись с местным Мастером Города. Она собиралась пытать двух молодых женщин, если мы не отдадим ей на пытку кого-то из нас. Она сказала, что если Джейсон займется любовью с двумя женщинами-вампирами, они позволят одной из девушек уйти. Думаю, сначала он получал удовольствие, но потом они начали разлагаться.

Джейсон вырвался от них, пополз к стене. Его голая грудь была покрыта частицами их плоти. Кусок чего-то плотного и тяжелого медленно сползал с его шеи на грудь. Он шлепнул по нему, как сбивают паука, обнаружив его ползающим по коже. Он вжался в черную стену, его штаны были спущены на бедра.

Тогда блондинка перекатилась на живот и поползла к нему, протягивая руку, от которой остались лишь кости с присохшими клочками плоти. Казалось, будто она разлагалась в сухой земле. Брюнетка была мокрой. Она легла на пол, и под ее телом натекла лужа темной жидкости. Она расстегнула кожаную рубашку, и ее груди казались тяжелыми бурдюками.

– Я готова, – сказала брюнетка. Ее голос был по-прежнему четким и ясным. Человеческий голос не мог бы исходить из этих гниющих губ.

Блондинка схватила Джейсона за руку, и он закричал.

Я тряхнула головой, стараясь избавиться от воспоминания. Оно потом долго преследовало меня во снах. Но для Джейсона это стало его личной фобией. Одна из прислужниц Совета была такой же. Она тоже забавлялась с ним, потому что ей нравилось, насколько сильно он ее боялся. Маленькое развлечение Иветт состоялось около двух месяцев назад. И сегодняшние игры и забавы переходили уже всякие границы.