Александр Смоленский - 210 по Менделееву Страница 52

Женщина распахнула дверь перед социальным чиновником.

– Проходите в дом, сэр.

Затем домработница провела Свиридова через просторную гостиную и узкий коридор прямо на кухню, где сразу же принялась выгружать продукты.

Проходя по первому этажу, гость успел мимолётом заметить, что убранство дома не то что убого, а скорее, кондово старомодно. В гостиной стояли два потертых плюшевых кресла и такой же диван. Старомодный телевизор был водружен на массивный чёрный комод, на окнах висели когда-то тёмно-зелёные, но уже выцветшие шторы. Для Свиридова стало очевидным, что Вадим Люсинов купил особнячок, построенный в типично английском стиле, что называется, на корню, то есть со всем содержимым, и ничего не стал менять в его убранстве.

«Эх, Вадим, Вадим, неужели ради этой сомнительной роскоши стоило бросать успешную карьеру, записываться в предатели и отщепенцы?!» – с нескрываемой грустью подумал Интеграл.

– Мисс Рэдсон, я бы хотел поскорее познакомиться с Антоном, – сказал Свиридов, нетерпеливо поглядывая за тем, как прислуга суетится между холодильником и плитой.

– Мистер Скиннер, позвольте сначала приготовить ребенку завтрак. Да и вас накормлю заодно, за столом и познакомитесь. Антон любит по утрам яичницу и тосты с вишневым джемом или мёдом. Вы не станете возражать против такого меню?

– Нет, нет, благодарю вас, я уже завтракал. Но вот от крепкого кофе не откажусь.

– Кстати, я тоже, – улыбнулась в ответ дама, которая на какие-то минуты превратилась в хозяйку. – Вы знаете, сэр, с тех пор, как бедную жену господина Люсинова поместили в лечебницу, Антон будто язык проглотил. Сидит в своей комнате дни напролет у компьютера и молчит. Со мной разговаривает редко, да и то чаще жестами. Мне кажется, мальчик очень напуган. Его ведь тоже допрашивали! Просто ума не приложу, что с ним делать?

– Не мудрено, что парнишка не в себе после пережитого. Вполне возможно, он впал в аутизм, – высказал предположение Игорь.

– Я не поняла, что вы сказали?

– Аутизм, мисс Рэдсон, это такое психическое заболевание, когда человек замыкается в себе и совершенно отключается от внешнего мира. Своеобразная защита от агрессивной окружающей среды. В наше время такое явление всё чаще наблюдается у детей из неблагополучных семей.

– Откуда вы обо всём знаете? – поднося гостю чашку с ароматным кофе, спросила старая служанка.

– Профессия обязывает. Работники службы социальной опеки обязаны знать такие вещи, – улыбнувшись, объяснил Свиридов.

– Вы, как я погляжу, действительно профессионал! – восхищенно воскликнула женщина. – Знаете, о чём я сейчас подумала? Если Лиза надолго останется в лечебнице, то деваться некуда. Придётся определять Антона в приют для детей-инвалидов. Я ведь долго не выдержу. Годы, знаете ли, не те уже. Совершенно не могу спать не у себя дома, то есть оставаться здесь на ночь. А вы представляете, как страшно, наверное, мальчику ночевать одному в пустом особняке?

– Представляю. Так что насчёт приюта вы абсолютно правы!

Свиридов себя ненавидел в эти минуты. Так сочинять милейшей старушке! Да кто он после этого? Правильнее сейчас было бы не флэшку искать как одержимый, а ребенку хоть как-то помочь. Надо срочно что-то ей сказать, успокоить, подумал Игорь. И продолжил:

– Непременно займусь проблемой устройства мальчика. Кстати, нам, социальным работникам, порой приходится оставаться на ночь у своих новых подопечных. Это, с одной стороны, помогает глубже изучить атмосферу в доме, побеседовать с ребенком, понаблюдать за ним, а с другой стороны, составить для опекунского совета подробный отчёт.

– Так долго? – удивилась прислуга.

– Что «долго»? – не понял Свиридов.

– Простите меня, сэр, но как вы не понимаете? Мальчику помощи ждать неоткуда. А решение вашего совета, как я понимаю, – дело не завтрашнего дня. То, что вы можете остаться здесь хотя бы на пару дней, просто замечательно. И лишний раз характеризует вас с положительной стороны. Я приготовлю вам гостевую спальню на втором этаже.

– Ну и отлично! Премного благодарен. Кстати, где находится комната Антона?

– Естественно, здесь же, на первом этаже, вторая дверь слева по коридору. Он, между прочим, отказался выходить к завтраку, – объяснила пожилая женщина.

– Ну что ж, мне отступать некуда. Если гора не идет к Магомеду, тогда… – Свиридов встал. – Словом, я зайду к нему сам.

Комната подростка оказалась крохотной, с одним окном, выходящим на задний дворик. У правой стены стояли кровать и платяной шкаф, а прямо у подоконника – письменный стол с компьютером. Там же находился музыкальный центр. Над ним, в отличие от гостиной, новомодный телевизор. По всей видимости, родители ни в чём не отказывали сыну. Жалели парнишку.

Антон сидел спиной к двери, уставившись в экран монитора. Пальцы мальчика шустро бегали по клавишам. Он не мог не слышать, как кто-то вошёл, тем более что Свиридов намеренно с шумом закрыл за собой дверь, но никак не отреагировал, усиленно продолжая делать вид, что увлечен компьютерной игрой.

Гость громко кашлянул, и лишь тогда Антон ловко развернул кресло, очутившись лицом к лицу с неизвестным мужчиной.

Игоря удивило, что паренёк вовсе не выглядел напуганным или робким, скорее, наоборот. Его карие глаза излучали сейчас откровенную неприязнь к постороннему человеку, а плотно сжатые губы придавали Антону вид ожесточенный, даже злой. В пристальном взгляде подростка легко читался немой вопрос: «Зачем пришли, если вас не звали?»

Тем не менее Интеграл не стушевался и уж тем более не ретировался.

– Здравствуй, Антон! Извини, что отрываю тебя от занятий. И ради бога, не напрягайся так! Я давний приятель твоего отца… – как можно мягче обратился к подростку Игорь по-русски.

В ответ парнишка лишь замотал головой, что, очевидно, означало: «Ничего не хочу слышать, я вам не верю».

– Вот, взгляни на фотографию, и ты поймешь, что я не обманываю тебя. – Интеграл достал из кармана пиджака снимок и протянул Антону.

На фото в обнимку стояли в воде по пояс и улыбались два сокурсника – Вадим Люсинов и Игорь Свиридов. Снимок был сделан на пляже.

Антон недоверчиво взял снимок в руки и довольно долго рассматривал его.

– Тоша, неужели ты не помнишь меня? Правда, в то время ты был ещё совсем крохой… – Игорь улыбнулся и жестом показал, какого роста был тогда Антон. – Я же дядя Игорь. Когда-то нередко бывал у вас дома в Москве. Неужели совсем забыл? Ты можешь доверять мне! Пойми, мальчуган, я пришёл помочь тебе и твоей маме!

В ответ подросток, все еще не проронив ни слова, лишь замотал головой. Во взгляде его по-прежнему сквозили неприязнь, отчуждённость, недоверие.

– Эх, парень, не очень-то вежливо ты ведешь себя с гостем! И совершенно напрасно! – попытался пошутить Игорь. – Поверь, Антошка-картошка, я же специально прилетел из Москвы. Я – коллега и однокашник твоего папы, пришёл, чтобы с твоей помощью обелить его имя, найти доказательства его невиновности. Я не верю, что Вадим мог стать предателем, понимаешь? Просто твой отец выполнял здесь, в Лондоне, секретное задание. За это его и отравили…

В ответ Антон вдруг покраснел как рак и начал бешено раскручивать кресло вокруг своей оси.

– Тошка, не валяй дурака! Остановись! Знаешь, чтобы ты мне поверил, я покажу тебе такое, что никому, кроме определенных товарищей, показывать нельзя. Это особый пароль!

Игорь скинул рубашку и подошёл вплотную к опешившему подростку.

– Смотри. Смотри внимательно. – Он поднял левую руку и ткнул пальцем правой руки в крохотную красную татуировку под мышкой. – Ты видел такой же знак у отца?

Антон, внимательно присмотревшись к красному пятнышку с изображением ибиса, утвердительно кивнул.

– Вот видишь! Мы с Вадимом были боевые коллеги. Поверил теперь, что я говорю правду?

Одеваясь, Игорь внимательно наблюдал за реакцией подростка. Похоже, что-то шевельнулось в его душе, на глазах неожиданно выступили слёзы. Но уже буквально в следующее мгновение произошло невероятное. Антон открыто посмотрел в глаза Свиридову и тихо, но внятно произнёс:

– Мне очень страшно, дядя Игорь! Я очень устал. Не оставляйте меня одного.

– Ну наконец-то заговорил, дорогой ты мой! – радостно воскликнул Свиридов и обнял Антона. – Отныне, парень, никого и ничего не бойся! Я не оставлю тебя в беде! Хочешь, отправлю тебя на лечение в Швейцарию или Израиль? Там врачи чудеса творят!

И вдруг Игорь почувствовал, как у него защемило в груди, а к горлу подкатил предательский комок. Ещё немного, и на глаза многоопытного разведчика навернулись бы слёзы. Подобной сентиментальности Интеграл от себя никак не ожидал.

– Будь уверен, Антошка-картошка, что бы ни случилось, я не оставлю тебя и помогу чем смогу!