Александр Смоленский - 210 по Менделееву Страница 53

– Будь уверен, Антошка-картошка, что бы ни случилось, я не оставлю тебя и помогу чем смогу!

В момент этой трогательной мизансцены в комнату вошла прислуга. Хорошо еще, что гость уже успел одеться, не то, упаси бог, пожилая женщина не оправилась бы от такого удара.

Мисс Рэдсон с нескрываемым удивлением уставилась на Игоря.

– Вы говорите по-русски, мистер Скиннер?!

– Да, я… я… – В первое мгновение тот растерялся, но потом быстро сообразил, что ответить. – Тут нет ничего удивительного, поэтому, собственно, служба опеки и направила меня к мальчику. Видите ли, бабушка моя была родом из России. Благодаря ее стараниям я и владею русским языком.

– Не надо продолжать, сэр, я всё поняла! – как-то криво улыбнулась пожилая женщина. – Для меня главное, что Тони наконец хоть с вами заговорил.

– Если вы всё поняли, мисс Рэдсон, значит, вам можно доверять! – Игорь одарил служанку своей знаменитой загадочно-томной улыбкой, которая безотказно действовала на всех женщин независимо от возраста.

– Конечно, можете… – кокетливо опустив ресницы, ответила пожилая дама. – Извините, что помешала вашей беседе.

– Погодите. Меня интересует один вопрос – кто и как в настоящее время оплачивает ваши труды? Ведь хозяйка дома в настоящее время отсутствует.

– Госпожа, перед тем как её увезли в лечебницу, оставила мне не только ключи от дома, но и свою кредитную карточку. Ею я и пользуюсь пока… Правда, надолго ли хватит денег, что лежат на счету, я сказать не могу.

Не говоря ни слова, Свиридов полез во внутренний карман пиджака и извлёк оттуда бумажник.

– Вы поистине святая, мисс Рэдсон! Настоящая мать Тереза! – с пафосом воскликнул он и, отсчитав десять купюр достоинством в пятьдесят фунтов стерлингов, протянул их женщине. – Это лично ваши деньги.

– О! Мистер Скиннер, вы слишком щедры! Мои старания не стоят таких денег! – Домработница явно смутилась, но деньги приняла с радостью.

– Не надо недооценивать свой труд. Считайте, что вы получили материальную помощь от опекунского совета, – серьёзным тоном добавил посетитель.

Теперь Интеграл был почти уверен, что накрепко привязал к себе добродушную, пожилую английскую даму, которая отныне будет готова сделать для него всё что угодно.

– Вы ж понимаете, мисс, что мальчику нужна защита… – продолжал гнуть свою линию Игорь. – Как я уже говорил, я намерен остаться с Антоном на некоторое время. Но у меня к вам будет убедительная просьба – об этом, учитывая все обстоятельства семьи Люсиновых, не должна знать ни одна живая душа. Договорились?

– Если так надо, я рада помочь… – покорно улыбнулась служанка, пряча полученные купюры в карман скромного платья. – Но ради бога, сэр, вы уж постарайтесь подыскать хороший приют для Тони, такой, где ему будет комфортно. Обещаете?

– Вы просто поразительная женщина! Такое по нашим временам большая редкость! – не поскупился на очередной комплимент Свиридов.

– Ни в какой приют я не хочу! Я буду ждать возвращения мамы здесь, дома! – неожиданно вновь подал голос Антон.

– Ну, Тони, мальчик мой, это же только на время, пока не выздоровеет твоя мама, – заботливо поглаживая мальчика по голове, попыталась успокоить его добрая женщина.

В шесть часов вечера прислуга попрощалась и ушла домой, оставив мальчика и мужчину наедине друг с другом. Они еще немного поговорили и часам к одиннадцати отправились спать. Свиридов был доволен тем, что Антон всё больше стал проникаться к нему доверием.

«Итак, день прожит не зря», – подумал разведчик, укладываясь в постель, застеленную белоснежным накрахмаленным бельём. Прежде всего с мальчиком установлен контакт. К тому же лучшее убежище ему трудно было найти. Кому придёт в голову искать его здесь, в доме покойного Вадима Люсинова, практически в эпицентре разыгравшейся трагедии? И наконец, он получил возможность спокойно искать злополучную флэшку с предсмертными записями хозяина дома. Интуиция упорно подсказывала – та где-то здесь.

Двое суток, которые Свиридов отвел себе для поисков, пролетели быстро. Отношения с Антоном складывались как нельзя лучше. Мисс Рэдсон старалась не мешать их общению, занимаясь повседневными делами. Подросток буквально на глазах повеселел. Игорь подолгу вел с ним интеллектуальные беседы на самые разные темы, и Антон поражал гостя не по годам богатой эрудицией. Как оказалось, обладая феноменальной памятью, мальчик владел не только русским и английским языками, но самостоятельно освоил ещё и французский. Кроме того, он отлично играл в шахматы, увлекался музыкой. Однако самым поразительным открытием для Свиридова явилось то, что Антон довольно глубоко занимался программированием и уже создал несколько довольно сложных компьютерных игр. Что-что, а это Интеграл как специалист довольно высокого уровня мог оценить. В недалеком прошлом, при выполнении задания, ему пришлось даже переквалифицироваться в руководителя одной из компьютерных фирм.

«Парнишка просто вундеркинд! – восхищенно размышлял Игорь. – Есть всё-таки справедливость на свете. Физическая ущербность Антона компенсировалась необычайным взлётом интеллекта. А не будь он прикован к инвалидному креслу, вряд ли достиг бы в юношеском возрасте таких широких знаний. Ему просто-напросто не хватило бы усидчивости и терпения, потому что в жизни здоровых мальчишек слишком много других соблазнов. Зачастую им просто некогда учиться…»

– Послушай, Антошка-картошка, а ты, случаем, хакерством не балуешься? – спросил как-то Игорь.

– Балуюсь, – честно признался Антон. – Хакерить даже интереснее, чем программировать. В хакерстве присутствуют дух соперничества, азарт! Особенно я люблю возиться со сложными серверами. Но вы, дядя Игорь, меня не выдавайте…

– А смог бы ты взломать сервер Скотланд-Ярда? – задал неожиданный вопрос Свиридов.

– Наверное, да, но только это очень опасно… – состроив непонятную гримасу, серьезно ответил Антон. – И потом, я не стал бы… из принципа.

– Что так? – с нескрываемым любопытством поинтересовался разведчик.

– Только не подумайте, что я боюсь. Просто не хочу пачкать руки. Ненавижу этих подонков! И вообще, не желаю соприкасаться с ними. Ведь именно они довели маму до больницы. Ходил тут к ней каждый день один тип. Будто я ничего не понимаю… Сволочь редкая! Он… он… спал с моей мамой…

Выражение лица Антона стало сначала озлобленным, а потом вдруг печально-задумчивым. Паренёк отвернулся, чтобы скрыть выступившие на глазах слёзы. Свиридов давно заметил, что подобная реакция была у Антона всякий раз, как только речь заходила о родителях. Подросток замыкался в себе, словно прячась в некий панцирь. Поэтому Свиридов никак не мог приблизиться к изначальной цели своего пребывания здесь – получить хоть какие-нибудь сведения о судьбе злополучной флэшки.

Наконец, потеряв терпение, он не выдержал и решил откровенно поговорить с Антоном.

– Антошка-картошка, оторвись на минуту от компьютера и внимательно выслушай меня. Мы же с тобой друзья?

– Думаю, да, – улыбнулся Антон и развернулся в кресле в сторону собеседника.

– А коль так, хочу задать тебе один прямой вопрос. Правдивый ответ на него очень важен для нас обоих… – начал Игорь издалека.

– Я вас внимательно слушаю, – насторожился Антон.

– Скажи честно, как на духу: тебе известно о том, что твой отец перед смертью написал некое завещание и сохранил его на флэш-карте? В последний момент он передал ее твоей маме, мне доподлинно известно. Так вот, я хотел бы знать, ты случайно не в курсе, где флэшка сейчас может находиться?

– И вы туда же, дядя Игорь! А ещё в друзья набиваетесь… Гады из Скотланд-Ярда спрашивали меня о том же. Так вот, оказывается, с какой целью вы появились в нашем доме! – Антон криво усмехнулся, в его интонациях явно звучали разочарование, горечь и обида. – Нет, мне ничего неизвестно ни о какой флэшке.

– А вот мне так не кажется, – решился сыграть ва-банк Игорь, понимая, что отступать некуда. – Ты поверь мне, Антон, я очень хочу найти доказательства, оправдывающие твоего отца, а затем выяснить, кто и по чьей указке отравил его. Поэтому и уверен, что в предсмертных записках Вадима можно найти ответ на все вопросы.

– Папу никто и ничто не может оправдать! Он… он… сам во всём виноват… Не напоминайте мне больше об этом! – неожиданно, заикаясь от волнения, но твердым голосом произнёс Антон и тяжело задышал. – Думаете, я не понимаю? Он родину свою предал… А теперь, прошу вас, оставьте меня в покое. Пожалуйста!

Как ни странно, Интеграл не расстроился после казалось бы провальной беседы. Скорее наоборот, утвердился во мнении, что паренёк, очевидно, знаком с содержанием отцовских предсмертных записок. И именно они настолько сильно разочаровали его, что озлобили против отца.