Александр Смоленский - 210 по Менделееву Страница 61

Водрузив в кресло пилота, который после удара стал приходить в себя, и положив на панель управления тысячу евро – компенсацию за моральный ущерб, Свиридов и Мацкевич выбрались на поле.

– Пусть он и отвечает за неудачную посадку, – усмехнулся Свиридов, легко подталкивая Мацкевича в спину.

– Не возражаю. Бедный парень! Невинная жертва нашей авантюры и беспардонного отношения к людям… – с грустью в голосе заметил отставной гэбэшник.

– Ничего не поделаешь, судьба – злодейка!

– А ты, оказывается, совсем стал циником! – огорчённо воскликнул Леонид Сергеевич. – Не ожидал. Неужели тебе действительно нисколько не жаль парня? Его же выбросят из аэроклуба!

– Нас бы кто пожалел! Давайте лучше тикать отсюда подобру-поздорову, пока нас не заметили французские селяне.

– Да-а, похоже, нам все-таки надо двигать к моим товарищам… Тем более что всё равно я должен передать Духону его картину… – Мацкевич внимательно оглядывал местность в поисках какой-нибудь дороги.

– И мне, к сожалению, придется идти на поклон к олигарху, хотя, если честно, при всей моей благодарности к нему делать это не очень-то хочется. Но рана моя, увы, опять даёт о себе знать… – пробормотал Свиридов, поддерживая одной рукой другую.

Воспоминания разведчика о коллизиях, связанных с побегом из Лондона, неожиданно прервал стук в дверь.

– Входите! Я не сплю! – крикнул Игорь.

Через секунду створки распахнулась, и на пороге спальни появилась сутуловатая фигура Мацкевича. Он улыбался и выглядел весьма забавно – лицо отставного полковника в четырех местах было заклеено полосками пластыря. Это были последствия недавнего не слишком удачного приземления на «Пчелке».

– Довольно, товарищ дорогой, разлёживать, как Обломов на любимом диване! – шутливо заговорил отставной полковник. – Пора завтракать! Хотя уже час дня и для остальных членов нашей компании твой завтрак уже будет ланчем. Тебе наверняка придётся по вкусу запечённая на гриле тюрбо под трюфельным соусом.

– Всё сибаритствуете, господа? А ведь миллионы людей на планете Земля пухнут от голода! – в том же духе откликнулся Свиридов, натягивая халат, одолженный хозяином дома.

– Ну зачем же перегибать палку… При чем тут голодающие? Ты что, не в настроении? – встревожился Мацкевич.

– Напротив! Всё отлично, спасибо, Леонид Сергеевич. Просто задумался немного… – с неподдельной улыбкой ответил Игорь.

– Послушай меня внимательно, дорогой мой… – начал было Мацкевич, но почему-то замялся и умолк.

– Ну, что ещё?

– Обязан тебя предупредить, что мои товарищи сильно волнуются, а вместе с ними, не скрою, и я…

– Что же вас так разволновало, если не секрет? – не без иронии спросил Свиридов, догадываясь, о чём говорит Гуру.

– Словом, все мы ждём не дождёмся, когда ты наконец соизволишь выполнить данное тобою обещание. Когда же покажешь нам флэшку? Я, конечно, знаю, что обещанного три года ждут, но…

– Вот именно, «но»! Я не имею права показывать вам ее, – довольно бесцеремонно оборвал Мацкевича его бывший ученик. – Увы, Леонид Сергеевич, сами знаете, что в нашей конторе существуют незыблемые правила допуска к секретным материалам.

– Мне они, конечно, известны, однако неудобно как-то получается. В конце концов, долг платежом красен! Ведь мы тоже активно участвовали в расследовании. Именно мы засекли Бирона и чем смогли помогли тебе! Не вправе дать нам почитать флэшку – так ты изложи хотя бы устно, в общих чёртах, о чём в ней идёт речь. Неужели команда «Старых центурионов» не заслужила чуточку доверия и скромной награды за труды свои праведные?

– Разумеется, заслужила! – рассмеялся Игорь. – Сейчас переоденусь и выйду к ланчу, там и расскажу. Уговор дороже денег!

Когда за коллегой закрылась дверь, Интеграл с досадой вздохнул.

«Надо ж было старику напомнить о проклятой флэшке… Какое настроение испортил! А впрочем, как ни играй в страуса с головой в песке, от выполнения обещания, данного, видимо, в бреду, всё равно не уйти».

С какого-то момента Интеграл был вообще не рад, что нашёл злополучную флэшку. Ибо то, что он вычитал в предсмертных записях бывшего однокашника по спецшколе, не могло не породить мерзкого ощущения, а заодно и тревожных мыслей. В понимании спецагента приведённые во флэшке факты и признательные откровения были столь невероятными, что боевой офицер «Ибиса» почувствовал себя в роли несчастного гонца, которого непременно казнят за то, что ему выпала доля доставить ко двору повелителя недобрую весть.

Свиридов отлично сознавал, что всякий раз, раздобыв взрывоопасную информацию, разведчик сам поневоле становится её заложником. Именно поэтому он тянул время не только с рассказом «пенсионерам», но и с донесением в Центр. Из записок Люсинова Интеграл узнал, что, оказывается, на территории России уже около десяти лет действует некий преступный синдикат «Альбега», одним из ключевых эмиссаров которого и являлся Вадим. Всё это время синдикат нелегально продавал за рубеж радиоактивные материалы, похищенные у ядерных объектов страны. Но самым ужасным открытием для Игоря явилось то, что отцом-основателем и главой одиозного синдиката был академик Адов. Не случайно все-таки спецслужбы, да и сам Свиридов давно интересовались знаменитым учёным, которого коллеги уважительно окрестили «королем мирного атома».

И вот сейчас, спустя много лет, ему удалось раздобыть неопровержимые доказательства причастности Змия к криминальному бизнесу. Но профессиональная удача не радовала Интеграла. Скорее – наоборот. Причина лежала на поверхности: Игорь уже не раз ловил себя на предательской мысли, что по-прежнему без ума влюблён в Надю Адову, и ему очень не хочется причинять ей душевную боль и муку. А это, судя по всему, неизбежно.

Решение пришло неожиданно. Прежде чем отправиться с докладом на Лубянку, нужно непременно встретиться со Змием. Потом он придет к Наде, и там уж, как говорится, куда выведет кривая…

Начитавшись откровений Люсинова, Игорь, как ни странно, сомневался, можно ли кому-либо доверить раздобытые им сведения. И разумеется, встал перед ним вопрос: насколько вообще им верить? Свиридова пугала очевидность того факта, что даже в высших эшелонах власти есть оборотни. Подсознательный страх невольно зародился у него, когда из тех же записок стало ясно, что, оказывается, нити преступной деятельности пресловутой «Альбеги инк» тянутся чуть ли не на самый верх, что парадом командует некая высокопоставленная особа, Куратор.

А если всё так, то реально предположить, что именно Куратор и заказал Бирону ликвидировать скромного бойца «Ибиса». Собственно, точно такой же версии, даже не читая записок, придерживается и Гуру. Стало быть, расправившись с Бироном, Свиридов все равно не может быть спокоен за свою жизнь. Куратор, зная, что для него существование преступного синдиката – не тайна, тем более не угомонится.

Но кто же такой этот всемогущий, высокопоставленный чиновник? Знать бы… И первым нанести по нему удар! В своих предсмертных записках Люсинов пишет, что, к сожалению, не в курсе, как его настоящее имя. Допустим. Но зато оно наверняка известно академику Адову. И тогда…

Что, собственно, тогда?

Тогда, если понадобится, Игорь пойдет на все, даже добьется приема у президента. Хотя стоп! Что, если кураторская деятельность санкционирована на самом верху?

– О! Какое чудо! Наконец-то мы имеем счастье видеть вас, Игорь Михайлович, в здравии! Или почти что в здравии. Заждались, заждались… Присаживайтесь скорее к столу! – громкими возгласами приветствовал хозяин шато появившегося в гостиной Свиридова.

– Всем доброго дня! – широко улыбнулся Интеграл. – Действительно, давненько мы не виделись. Со времен совместного морского круиза. Неплохо вы отразили те события в своей книге…

И хотя в доме не было посторонних, собравшиеся в комнате с сознанием некой объединившей их тайны стали друг другу подмигивать.

Трапеза длилась недолго, тем более что замечательная рыбка тюрбо, запеченная под трюфельным соусом, быстро закончилась и сразу подали кофе.

Курильщики задымили сигаретами.

– Господа, я думаю, настало наконец время «Ч». Не так ли, уважаемый Игорь Михайлович? Мы просто горим от нетерпения выслушать ваш рассказ о таинственном завещании Люсинова! – торжественно обратился к гостю Духон. – Предлагаю перейти в салон.

Четверо мужчин двинулись вслед за Духоном, и вскоре недавние сотрапезники удобно расположились в креслах у предупредительно разожженного камина, рядом с которым стоял ломберный столик, уставленный разного рода горячительными и прохладительными напитками.

– Скажу откровенно, особых сенсаций от меня не ждите. Уверен, благодаря собственным, а также Леонида Сергеевича стараниям вы и без моего сообщения о многом уже знаете или догадываетесь.