Александр Смоленский - 210 по Менделееву Страница 63

– Боюсь, ларчик так бы никогда и не открылся, если бы Игорь чудом не обнаружил флэшку на связке ключей, которыми пользовалась прислуга в доме Люсиновых, – заметил Мацкевич.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Разве что треск поленьев в камине и робкое дрожание окон от неизвестно откуда налетевшего ветра разбавляли ее.

– Да-а, интересно получается… – задумчиво произнёс Духон. – Вас, конечно, можно только поздравить, полковник! Одни убийцы наказали себя сами, других настигла смерть от руки неизвестного стране героя. Но как быть с академиком? И с мистером икс, Куратором?

– А вы, господа, просто молодцы! – не мог не отметить Интеграл. – Ведь именно вам первым пришло в голову связать между собой две гибели – Люсинова и Лэнга. К тому же вы догадались сразу вызвать Леонида Сергеевича. Обратите внимание, как же все тонко связано… Без его приезда мы бы не встретились – это во-первых. Во-вторых, я вообще вряд ли был бы сейчас жив. Вот так-то, господа. Ей-богу, у вас потрясающая наблюдательность и богатая интуиция!

– Спасибо, конечно, за комплимент, но мы же собрались здесь не «одним местом» мериться, – довольно хамовато даже для мужской компании и громко, чтобы слышали все, произнес Багрянский. – Духон спросил об академике Адове и мерзавце Кураторе. Ведь так? А вы, господин Свиридов, в реверансы пустились. Словом, ушли от ответа. Негоже, однако…

В салоне, предназначенном для музыкального концертирования, вновь повисла звенящая тишина.

– Левушка, ты бы не очень со своей прямотой-то… – немного неопределенно высказался хозяин. – Все-таки Игорь Михайлович, помимо того, что мой гость, еще и пострадал, в отличие от нашей троицы, был ранен. Рискуя жизнью, избавили мир от чудовища, торговавшего смертью. Поэтому, дорогой, выбирай выражения. У вас, писателей, такое принято, а в приличном обществе…

– И все-таки, Игорь Михайлович, что вы скажете на мой конкретный вопрос? – будто не замечая, что его культурно отстегали, упорно гнул свое Багрянский.

Еще перед тем как спуститься в салон, Интеграл отлично понимал: разговора об академике и неком Кураторе ему не избежать. Но что он мог сказать? Что, прежде чем дать ход обнаруженным фактам, сначала хочет приватно поговорить с Адовым? Потому что не может поступить иначе с учетом своих отношений с Наядой?

– Простите, товарищи дорогие, но по-моему, Игорю Михайловичу стало худо, – неожиданно пришел на помощь своему ученику Гуру. – Что, опять обострилась рана?

Свиридов вздрогнул. Как сказать старику, что не рана, а душа отозвалась невыносимой болью? Спецагенты только делают вид, что они сделаны из стали. На самом деле боль есть боль, и разведчики ощущают ее, как любой другой человек. Душа никогда не советуется с головой, и полная чушь, когда говорят, что они могут жить в согласии друг с другом. Никогда! Или почти никогда, особенно у людей его профессии. Но сейчас лучше об этом просто промолчать.

– Извините, я действительно почувствовал себя неважно. Но и лгать тоже не могу. Давайте не будем трогать данную тему. Пока. Я и так позволил себе лишнее, упомянув об вышеназванных персонах. Не могу бросаться голословными обвинениями. Надо сначала всё выяснить, детально изучить… И вас, господа, прошу не делать далеко идущих выводов. Поживём – увидим. А теперь позвольте откланяться, я пойду отдохну.

Свиридов явно был недоволен и одновременно встревожен поворотом беседы. Он поднялся с кресла и осторожными шагами направился к лестнице, ведущей на второй этаж шато.

– Ну что ж, и на том спасибо! – произнес ему вслед Александр Духон.

«Э-э-э, как я погляжу, эта публика и впрямь не промах! – пронеслось в голове Свиридова. – Того гляди привяжутся с подковерными вопросами, хрен от них отделаешься! Нет, пора и честь знать! Хватит отлёживаться! Необходимо срочно исчезнуть отсюда, не то беды не оберёшься с нашими доморощенными любителями детективных приключений».

Спустя буквально десять минут случилось то, что заставило Интеграла окончательно и бесповоротно утвердиться в правильности своих намерений.

Зайдя в спальню, он машинально включил телевизор. Свиридов ещё ни разу не пользовался им, а тут откуда не возьмись возникло неодолимое желание посмотреть новости Би-би-си. Что происходит на белом свете? И в Лондоне в частности.

Отыскав канал, он с изумлением увидел на экране самодовольно улыбающееся лицо своего лондонского конкурента – детектива Барлоу. Сыскарь из Скотланд-Ярда давал интервью.

«Чему, интересно знать, он радуется?» – подумал Игорь, почувствовав, как где-то в груди пробежал холодок недоброго предчувствия.

Тем временем с экрана телевизора доносился бодрый баритон старшего следователя отдела по борьбе с терроризмом:

– Три дня назад я получил агентурные сведения о том, что в дом покойного мистера Люсинова, скончавшегося недавно от отравления радиоактивным полонием, тайно намерены проникнуть некие неизвестные лица. С согласия руководства я принял решение устроить в доме засаду, предварительно обезопасив сына покойного. Вдова мистера Люсинова, как, наверное, известно тем, кто следит за развитием событий в этом деле, находится сейчас в лечебнице.

– Господи, что он несёт? Ушам своим не верю! Какая наглая ложь! – невольно вскрикнул Игорь, вспыхнув от душившей его ярости.

Он был настолько поражен, что готов был запустить в телевизор первым попавшимся под руку предметом. И даже схватил вазу с цветами, но вовремя спохватился, решив до конца дослушать информацию, распространяемую Скотланд-Ярдом.

Барлоу продолжал вещать:

– Проникновение злоумышленников в дом Люсиновых произошло поздней ночью, но я и другие оперативники были готовы встретить их. Налётчиков оказалось двое, они были вооружены до зубов. События сразу стали разворачиваться по непредсказуемому сценарию. В итоге произошла короткая перестрелка, в результате которой оба преступника были убиты. Конечно, важную роль сыграл фактор внезапности…

«Вот сволочь! Да-а, Барлоу от скромности не умрёт! – несколько остудив свой пыл, размышлял Свиридов. – Вот артист, врёт и не краснеет! Лоренс Оливье, да и только! Зачем это ему нужно?»

Между тем с экрана раздался голос ведущей программы – миловидной худенькой девицы в строгом бордовом костюмчике:

– Мистер Барлоу, вы просто герой дня! В одиночку расправиться с двумя вооруженными террористами – настоящий подвиг! Я думаю, наши телезрители очень рады узнать, что Скотланд-Ярд снова оказался на высоте! Но скажите, пожалуйста, мистер Барлоу, кто были те люди и с какой целью они проникли в дом Люсиновых?

– О, это очень любопытно! Но, во-первых, хочу вас поправить: в доме, повторяю, я был не один. Другое дело, что мои выстрелы были точнее остальных. Теперь, как говорится, во-вторых. Оба преступника уже опознаны, но в интересах следствия их имена не разглашаются. Обещаю обязательно сообщить их телезрителям, но – когда следствие завершится.

Что же касается цели визита головорезов в дом Люсиновых, то скорее всего они задумали заурядный грабеж. Очевидно, преступники хотели найти в доме ценности и деньги, тем более что Люсинов слыл в Лондоне состоятельным человеком. Британской общественности известно, что мистер Люсинов являлся автором целого ряда разоблачительных книг и публикаций в прессе о преступной деятельности его бывших коллег из спецслужб России.

Не выдержав нервного напряжения, Свиридов выключил телевизор и плюхнулся на кровать. Он никак не мог успокоиться, правда, не очень понимая почему. Хотя смутные мысли уже роились в голове.

«Вот уж действительно сегодня важнее обыграть противника не в боевом столкновении, а в информационной войне! – огорченно размышлял Интеграл. – Коллеги-конкуренты снова опередили нас, пустив в ход откровенную дезу. Просто взяли и приписали себе «подвиг разведчика»… Как умело и, главное, своевременно сделали неожиданный ход конём, одним махом обратив своё явное поражение в победу над русскими! Так тонко умеют работать только англичане. Чёрт, возьми, ведь после этой «утки», пущенной по каналам Би-би-си, ничего уже не докажешь. Даже раздобытая мной бесценная флэшка будет объявлена липой.

Что ж, кто успел, тот и съел! Но вряд ли Барлоу сам додумался до столь изящного хода. Тогда кто? И самое главное зачем? Но ведь кто-то же придумал, как, состроив хорошую мину при плохой игре, убить сразу двух зайцев: во-первых, спасти престиж своей конторы, а во-вторых, получить возможность перейти в контрнаступление. Выждут и перейдут! И попробуй докажи теперь в Москве, что я не верблюд… – вздохнул спецагент. – Засиделся я здесь. Надо было вовремя передать в Центр информацию. Но, с другой стороны, опять-таки большой вопрос, кто и в каких целях воспользовался бы ею?»

Звонок внутреннего телефона отвлек Интеграла от грустных размышлений.