Дэвид Моррелл - Защитник Страница 69

Он снова ударил ножом, застонав от боли. Потом он обернулся к Джэми и увидел, что она заваливается вбок, падая в воду, заполняющую салон машины и дошедшую ему уже до живота. Кавано схватил ее за плечо и вернул в сидячее положение. Продолжая ударять ножом в крышу, он пытался вырезать в ней круглое отверстие. Его дыхание гулко отдавалось в замкнутом объеме. Изо рта шел пар. Вода дошла до груди. Он снова ударил ножом в крышу, но сопротивление воды не позволило ему нанести удар в полную силу, и на этот раз лезвие не пробило металл.

Свет фар и приборная доска погасли. Погрузившийся в темноту «Таурус» продолжал тонуть. Кавано чуть не закричал от бессилия. Сопротивление воды и отсутствие освещения не позволят ему закончить работу и сделать отверстие в крыше. Он почувствовал, как Джэми снова начала заваливаться на бок, погружаясь в воду. Рывком усадив ее обратно, он молча прикоснулся к ее лицу. "Прости меня, — едва не плача, подумал он. — Если бы я любил тебя настолько, чтобы прислушаться к твоим словам, мы бы сейчас были дома. Я не смог защитить тебя, как это ни печально".

Вода дошла ему до середины груди. Его охватила ярость. Господи, помоги мне. Здесь должен быть...

Он мгновенно нажал на кнопку, открывающую багажник. Стряхнув с ног ботинки, переполз на заднее сиденье. Дрожа от холода, Кавано откинул чехол с сиденья и воткнул в него нож. Отрывая куски пластика и обивки, он добрался до стальной пластины, которую сам же устанавливал у задней стенки багажника. Сделав глубокий вдох, Кавано нырнул внутрь багажника. Давление воды не давало задней двери открыться. Он толкнул ее. Хотя до этого он и нажал кнопку, открывающую багажник, ничего не произошло. Багажник деформировался при падении машины, понял Кавано. Он толкнул сильнее. Легкие начали болеть от распиравшего их воздуха. Просунув нож в щель, он повернул его и надавил им как рычагом. Дверь поддалась. Надавив на нее спиной, он открыл ее.

Дышать. Надо сделать вдох. Нырнув сквозь дыру в сиденье, он вернулся в салон и поднял голову, стукнувшись о крышу. Хриплый звук его выдоха отдался в замкнутом пространстве. Между водой и крышей осталась прослойка воздуха сантиметров в пятнадцать. Кавано тут же сделал глубокий вдох, погрузился под воду и нащупал Джэми. Схватив ее за плечи, он поднял ее голову вверх, чтобы она оказалась над водой.

Джэми застонала. Слава богу. Если ты еще можешь стонать, значит, ты дышишь. Сняв с ее ног ботинки, Кавано развернул Джэми лицом к себе, открыл ей рот, прижался губами к покрытыми засохшей кровью губам и сделал выдох, стараясь наполнить ее легкие воздухом. Иначе она не перенесет то, что сейчас придется сделать. Перетащив через сиденье, он протиснул ее сквозь дыру и вытащил в багажник. Упершись ногами в пол, Кавано вылез наружу, стараясь двигаться в такт с волнами.

Он почувствовал, как волны качают его туда-сюда, и потерял ориентацию в пространстве.

Тысяча один.

Тысяча два.

Тысяча три.

Тысяча четыре.

Когда они с Джэми поднялись к поверхности, он услышал грохот, похожий на взрывы. Волны бились о прибрежные скаты. Джэми судорожно вдохнула. Кавано обхватил ее за плечи и начал грести ногами и одной рукой.

Свет фонаря чуть не ослепил его. Фонарь был в шести метрах над ними, на мосту, рядом со склоном, с которого скатился «Таурус». "Прескотт, — подумал Кавано. — Решил довести дело до конца". Пытаясь плыть мимо скал, он ждал удара пули. Он не почувствует его. Эта пуля просто вышибет ему мозги. Джэми утонет, если Прескотт раньше не пристрелит и ее. Течение подхватит тела и вынесет в океан.

Близко. Мы слишком близко.

— Ты сукин сын! — с трудом прокричал Кавано.

— Что? Я вас не слышу! — раздался мужской голос. Это не был голос Прескотта. — Попытайтесь доплыть до этих скал!

У Кавано не было сил что-то ответить.

Фонарь продолжал светить, ослепляя его.

— Когда я заметил разбитое ограждение, я остановился и увидел, как ваша машина тонет! Я вызвал полицию! Подплывите поближе! У меня в кузове есть веревка!

5

Две медсестры везли лежавшую на каталке Джэми по коридору. На ее лице была кислородная маска, к руке подсоединена трубка с кровью, текущей из аппарата для переливания. Двери автоматически открылись. За ними оказался ярко освещенный коридор с дверями, ведущими в операционные. Вслед за медсестрами шли двое хирургов. Цифры на стенных часах показывали 12:35. Глядя, как закрываются двери, Кавано еще сильнее сжал в руках края обмотанного вокруг него одеяла.

— Я слышал, что ты остановил кровотечение с помощью гидроизоляционной ленты, — раздался голос за его спиной.

Кавано обернулся к Разерфорду. Его темное лицо было серым от усталости. Повреждения, полученные от побоев, еще не зажили, как и у Кавано.

— Пора преподавать эту методику в Академии, — добавил Разерфорд.

Внутри у Кавано была такая пустота, что он с трудом нашел в себе силы ответить.

— Рад тебя видеть, Джон.

— Верится с трудом, учитывая то, в какие неприятности ты влип, избегая встречи со мной.

— Когда ты прибыл?

— Вчера вечером. Когда стало очевидно, что ты в очередной раз обвел нас вокруг пальца, мы решили лично полюбоваться Кармелем. На самом деле твой второй звонок застал меня уже в самолете, принадлежащем Бюро. Где-то над Огайо.

— Ты дал команду полиции сообщать обо всех происшествиях с людьми, внешне похожими на нас?

— Вполне разумная тактика. Ты все время попадаешь в неприятности. Она поправится? — спросил Разерфорд, кивнув головой в сторону дверей хирургического отделения.

— Они не знают, — ответил Кавано, глядя на свои руки.

— Мне очень жаль. Мы должны были попытаться помочь тебе вернуть ее.

— Попытаться. Слишком много времени на то, чтобы все скоординировать. Правительство больше беспокоится о том, чтобы найти Прескотта, а не помочь мне. Я не мог так рисковать.

— Врачи не сказали, когда они смогут сделать первые выводы насчет ее состояния?

— Через четыре-пять часов.

— Нелегкое ожидание, — вздохнул Разерфорд. — У тебя есть выбор. Провести это время за решеткой или вместе с нами. Ты готов помочь нам найти Прескотта?

6

В помещении для инструктажей отделения полиции Монтеррея стояли два ряда скамеек. На них сидели усталые офицеры Министерства юстиции и местные полицейские. Они слушали Кавано. То и дело звонили телефоны. Каждый раз, услышав звонок, Кавано напрягался, думая, что это звонят из больницы. Но оттуда не звонили.

— Художник попытается набросать портрет, исходя из твоего описания. Все аэропорты на побережье оповещены, — сказал Разерфорд.

— Я не думаю, что он решит бежать отсюда, — откликнулся Кавано. Яркий свет резал глаза. — С его точки зрения, мы оба должны быть мертвы.

Он задумался. В данный момент можно было сказать, что Джэми умирает. Собравшись с силами, он продолжил:

— Я сообщил Прескотту, что правительственные службы не смогли узнать о том, что он находится в Кармеле. В конце концов, если бы я работал на правительство, я бы не действовал в одиночку. Прескотт исключительно уверен в себе и может решить, что ему наконец-то удалось замести все следы. Он может сделать то, чего от него вовсе не ожидают. Остаться дома. Где тот список, о котором я говорил?

Кавано имел в виду список людей, купивших или взявших в аренду недвижимость в районе Кармеля и Монтеррея в течение последних трех недель, а также тех, кто подавал заявки на игру в гольф на самых престижных из местных площадок.

Разерфорд передал Кавано несколько листов бумаги.

— Вот то, что есть на сегодняшний день. Сюда не входят люди, снявшие недвижимость напрямую, в обход риелтеров. Мы проверяем последние объявления в местных газетах, пытаясь связаться с собственниками предоставляемого в аренду жилья, чтобы узнать, с кем они договаривались.

— Больше, чем я ожидал, — сказал Кавано, глядя на листы. Казалось, свет стал еще ярче.

— Это весьма популярный район.

— Почему адреса находятся в основном за пределами Кармеля?

— Очень дорогая недвижимость. Мало кто может позволить себе такую. Кроме того, место столь хорошее, что очень немногие продают дома.

Кавано продолжал разглядывать список имен. На листах были указаны люди, проживающие в Пасифик-Гроув, Монтеррее, Сисайде, Кармеле и Кармель-Хайлэндс.

— Чтобы проверить все эти адреса, нужна куча народу. Много времени и усилий, чтобы не дать Прескотту заподозрить, что мы подбираемся к нему.

— Надеемся, что удастся частично сэкономить время и силы, если какие-то из этих имен покажутся вам подозрительными, — сказал сотрудник ФБР.

— Когда Карен делала новые документы для Прескотта, она, по идее, не должна была выбрать какое-то необычное имя. И еще помнить о том, чтобы оно не вызывало ни малейших ассоциаций с прежней жизнью Прескотта, — пояснил Кавано.

Сидевшие в комнате люди устало поглядели на него.