Елена Сенде - Покушение Страница 8

— Другая… другая ты…

Сириль приподняла брови.

— Возьмите ручку и запишите свой кошмар в подробностях. Таким образом уже завтра мы сможем начать работу над содержанием вашего сна.

— Который сейчас час?

— Шесть утра. Через час вам принесут завтрак. Отдохните пока.

Убедившись, что Жюльен принялся записывать детали своего сна, она тихонько закрыла дверь второй палаты.

Она прислонилась к стене, охваченная страхом, который была не в состоянии контролировать, на грани ужаса. Жюльен Дома упомянул реальность, которая не совпадала с ее собственной. Как это «другая ты?» Она поднесла руку к пылающему лбу. Ее пациент не был агрессивным, но все это могло плохо закончиться. Не в состоянии сделать хотя бы один шаг, она оперлась рукой о стену коридора и глубоко вздохнула. В ее голове все перемешалось. Ей нужно было немного поспать.

Она услышала звон посуды. Помощница медсестры (сегодня это должна была быть Клотильда) готовила завтрак. Сириль отправилась в кухню. Невысокая женщина лет пятидесяти в голубом халате склонилась над раковиной с губкой в руке. Она явно не ожидала, что кто-то войдет.

— Доброе утро, Клотильда, — негромко сказала Сириль.

Клотильда вздрогнула.

— Доктор Блейк! Как вы меня напугали!

— Могу ли я оставить вас одну на час? Мне нужно отдохнуть. Доктор Мерсье будет в семь утра.

— Конечно, мадам. Поспите, вы много работали на этой неделе.

— Спасибо. Пациент из второй палаты несколько взбудоражен. Не обращайте внимания на его слова, они могут быть не вполне логичными.

— Ай-яй-яй! — воскликнула Клотильда, качая головой. — Вы по-прежнему пытаетесь сделать всех счастливыми… А о себе вы заботитесь? Хотите, я сделаю вам отличный кофе? Вы выглядите уставшей.

— Нет, спасибо. Думаю, мне лучше поехать домой и немного поспать. Я вернусь к двум часам. До встречи.

Сириль сняла халат, бросила его в корзину с грязным бельем, завернулась в плащ и завязала вокруг шеи шарф. Она дрожала. Она вышла из клиники и направилась к своей машине, «мини-купер», припаркованной перед зданием. Вставив ключ в зажигание, она заметила, что небо окрашено в сиреневый оттенок. Сириль оперлась подбородком о руль, наблюдая за движением туч. Она все еще чувствовала руку Жюльена Дома на своей талии, его запах и его отчаяние.

Что-то ускользнуло от нее с самого начала, но что именно?

6

7 октября, утро

«Пустая улица, темно, я один, мне холодно. Я хочу свернуть с этой улицы, но не могу. Я иду вперед, когда появляется темный силуэт. Я перехожу на другую сторону, человек следует за мной, приближается. Я не вижу его глаз. В руке он держит короткий нож. Нож для устриц. Он поднимает его, я стою неподвижно, и он наносит мне удар. В этот момент появляется Сириль. У нее очень длинные темные волосы, но я знаю, что это она. Призрак бросается на нее. Я ранен. Он несколько раз ударяет ее. Она падает на землю. Она истекает кровью…»

Жюльен не закончил фразу. Он скомкал лист бумаги, исписанный мелким аккуратным почерком, и бросил его на неубранную постель. Сидя в кресле перед окном и положив ноги на подоконник, он пил горячий шоколад. На нем были только пижамные штаны. Его взгляд не выражал никаких эмоций, он просто любовался красками рассвета, ласкающего небольшой сад. Его пульс стал спокойнее, грудь приподнималась в такт восстановившемуся дыханию. Шоколад приносил ему больше пользы, чем любые лекарства. Приступ прошел. Наступило время избавиться от этих кошмаров, этих видений, отравлявших его ночи. Он будет работать с доктором Блейк и победит демонов. Она ему это пообещала.

Сириль…

Он потерял все, что было в его жизни. Мама… Дедушка и бабушка… Затем Сириль. Он должен был защитить ее, пусть даже против воли! Сны подсказывали ему, что она в опасности.

Бамбук во дворе изящно покачивался на ветру, его листья дрожали. На земле воробей что-то клевал. Щелк, щелк… Жюльен мысленно фотографировал краски утра. Его взгляд отметил мягкие полутона, игру цвета гибискуса, фуксии, белых роз, пурпурных листьев японских кленов в виде звездочек. Он открыл окно, положил на подоконник несколько крошек круассана и принялся ждать, потягивая горячий шоколад. Он не ощущал холода. Любопытный воробей, привлеченный крошками, аккуратно стучал клювом по цементу. Жюльен был очарован птицей. Он поставил чашку, положил крошки на ладонь и осторожно вытянул руку. Воробей сначала отлетел в сторону, но потом решился и приблизился к этому новому источнику пищи. Он поклевывал руку Жюльена, как будто ее кололи маленькими иголочками, но молодой человек не двигался. Птичка пировала, а он внимательно наблюдал за ней, как будто от этого зависела его жизнь. Затем его взгляд стал стеклянным, и он резко свел пальцы, зажав маленькое теплое существо в руке.

7

Температура воды была 39 °C. Сириль встала под душ и облегченно вздохнула. Каждые пять дней, возвращаясь после дежурства, она выполняла одни и те же процедуры, получая от этого огромное удовольствие. Обжигающий душ, мягкий пеньюар, обильный завтрак, затем три часа утренней сиесты. В одиннадцать она возвращалась к своему привычному распорядку и приступала к новому рабочему дню, отправляясь в клинику к двум часам дня.

Но сегодня горячая вода не смыла ее опасения. Сириль ощущала глухую угрозу, которая с каждым часом только усиливалась. Как будто за ее спиной притаилась тень, готовая напасть. Вздор! Но очень реалистичный. Она вышла из ванной комнаты, прошла в кухню и съела бутерброд — стоя, прислонившись спиной к холодильнику. У нее не было аппетита. Астор мурчал у ее ног, Сириль налила ему молока и почесала за ушами.

Ему был один месяц и он представлял собой комок шерсти, когда она нашла его в саду медицинского колледжа. Котенок бродил по клумбе и жалобно мяукал. Он всего лишь хотел жить. Сириль завернула его в свитер и принесла в свою комнату в студгородке. Случилось это восемнадцать лет назад, она была на втором курсе. В то время она считала своим «заданием» спасать души и хотела стать психиатром. Тогда у нее были длинные светлые волосы, которые она обычно завязывала в хвост, перед которым не могли устоять ее преподаватели. Один из них до сих пор делил с ней постель.

Восемнадцать лет — серьезный возраст для домашнего кота. Тем не менее Астор мирно проводил свои дни, не выказывая ни единого признака слабости. Он и сейчас не отставал от хозяйки, пока та шла по коридору в спальню. Сириль тихонько открыла дверь и легла в постель. Ее осторожность была излишней. Она услышала, как в душе бежит вода. Великий Человек уже встал.

Она закуталась в одеяло и попыталась расслабиться. Ей нужно было поспать, но мозг отказывался выключаться. Сириль закрыла глаза, пытаясь успокоить свои мысли. Когда Бенуа поцеловал ее в щеку, она подскочила.

— Не очень устала за ночь?

— Нет, я спала.

— Хорошего дня, дорогая.

— И тебе. Сегодня вечером я приготовлю ужин.

— Отличная мысль! Я вернусь не поздно. До вечера.

— Твоя флешка на тумбочке у входа.

— Спасибо.

Бенуа Блейк собирался уже выйти из комнаты, но вернулся.

— Что-то забыл?

— Скорее всего, он просто сочиняет…

Сириль привстала в постели.

— Почему ты так думаешь?

— Ты видела его дело из Сент-Фе? Подписанное твоей рукой?

Он увидел, как жена нахмурилась.

— Нет. Секретарь Маньена сказала Мари-Жанне, что нужно сделать запрос.

— Могу поспорить на бутылку шампанского, что ты фигурировала в нем как референт, а лечил его кто-то другой. Это происходит постоянно.

— Но он утверждает, что его лечила я!

— Откуда ты знаешь, что он не выдумщик? Он видел тебя в Сент-Фе и выдумал все это. А ты попалась на его удочку. Вот и все!

Сириль опустила голову на подушку. Слова мужа не были лишены здравого смысла.

«Почему я сама не подумала об этом раньше?»

На какую кнопку нажал Жюльен Дома, что она принялась паниковать без особых на то причин?

Астор запрыгнул на кровать. Бенуа погладил его по спинке.

— Отправь его в больницу.

— Я увижусь с ним сегодня после обеда. Думаю назначить лечение на четыре дня и рекомендовать его коллегам.

Бенуа Блейк скептически хмыкнул.

— Четыре дня, не больше?

Сириль натянула одеяло до подбородка.

— Не волнуйся, дорогой, я тоже не хочу, чтобы это затянулось надолго.

8

В два часа дня Сириль вернулась в клинику, решительно настроенная не позволять опасениям управлять собой. Пациенты ждали ее в зале для занятий йогой, расположенном на первом этаже. Сняв обувь, они сидели на полу на объемных подушках — четыре мужчины и три женщины.

— Здравствуйте! — приветливо сказала она.

— Здравствуйте, доктор! — в один голос ответили они.