Арина Свобода - Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька Страница 22

Чувствуя, как дрожат колени, он сполз по стене и замер, скорчился, обхватил голову руками. Происходило что-то очень страшное и совсем непонятное.

Любимая оранжевая майка комком лежала под компьютерным столом. Значит, Ваньку и правда отпустили.

— Слушай, а может, ты зря боишься? — сказала Снежка. — Мало ли? Люди дорогу спросить хотели, например…

— Какую дорогу? Мы же их видели! Помнишь? Это они Ваньку украли.

— Ну и что, что видели! — возразила упрямая девчонка. — Ты что — номер запомнил? Это что — единственный «Шевроле Тахо» на планете? Да и потом дядя Саша сказал же, что вы им не нужны. Ну, спросят тебя про прибор, скажешь, что ничего не знаешь.

Трусить перед девчонкой было стыдно. Как ей объяснишь, что он соврал ее любимому дяде Саше? А вдруг эти «черные» знают про его дар? Вдруг Ванька что-то заметил и выболтал? Вычислили, что это он болезнь на всех наслал и заберут в клинику. Для опытов. И все…

— А что это вы тут делаете? — благоухая одеколоном, в комнату вошел Ванька. В первый миг Глеб даже не узнал брата. Его лицо больше не скрывалось наполовину под косой челкой, затылок был свежевыбрит.

— Это что еще за коза? — Ванька злобно зыркнул на Снежку.

Девочка собиралась что-то сказать в ответ, но вдруг побледнела, ойкнула и выскочила в коридор.

— Дебила кусок! — зло бросил Глеб брату.

Снежка на удивление быстро разобралась с замками и уже мчалась по лестнице наверх. Глеб бросился ее догонять.

— Эй! Ты куда?! Снежка, ну чего ты? — он тронул ее за плечо. — Обиделась?

Она обернулась, в глазах плескался страх.

— Он… он…

— Придурок, согласен, — сказал Глеб. — Видишь, даже похитители его на место вернули.

— Ты не понимаешь! Это не он. Это выворотень, а Ванька там…

Спятила, подумал Глеб, заговаривается. Наверное, не долечилась еще.

В этот момент снизу донеслись шаги. Не дойдя совсем немного, они остановились, и раздался звонок в дверь. Щелкнул замок…

— Здравствуйте! Глеб Гордеев здесь проживает?

Глеб зажал рот рукой, чтобы не закричать. Это совершенно точно был тот самый мужик! Из джипа!

Снежкины глаза тоже округлились.

— Да, — ответил мамин голос. — А в чем дело? Вы, собственно, кто?

— О, простите… Вот…

Глеб бесшумно подкрался к перилам и выглянул в пролет. Черный мужик протянул маме какую-то бумагу, продолжая негромко говорить. Второй громила стоял рядом, расставив ноги и спрятав руки в карманах черной куртки.

— Да, конечно, — наконец сказала мама. И крикнула в глубину квартиры: — Глеб! Глеб! К тебе пришли! Извините, — повернулась она к мужчинам.

— Мы подождем, — заверил ее один из визитеров.

Мама скрылась в квартире, опасные гости терпеливо ждали на площадке, не делая попыток ворваться внутрь. Спустя несколько минут мама вернулась и обескуражено произнесла:

— Вы знаете, он, оказывается, ушел гулять… Зайдите попозже.

— Спасибо, — две мощные фигуры синхронно развернулись и затопали вниз по ступенькам. Дверь квартиры захлопнулась. Вдруг один из черных шагнул к перилам и поднял лицо вверх. Глеб отодвинулся, вжался в стенку и затаил дыхание. После паузы шаги возобновились, вскоре хлопнула дверь подъезда.

— Как в кино прямо! — ахнула Снежка. — Нужно что-то делать. Твой брат…

— Ага, кино… — перебил ее Глеб. — Только в кино у таких дядек обычно есть очень большие черные пистолеты.

Он выглянул в лестничное окно. Люди в черном сели в джип и, похоже, не собирались уезжать.

— Думаешь, это они с Ванькой такое сделали? — с ужасом спросила Снежка.

— Чего — такое?

— Отправили в Выворот! Нужно срочно сказать об этом дяде Саше.

Она вытащила телефон, но Глеб вырвал трубку и набрал номер Гнома.

— Они опять меня пасут. Слушай, мне надо пересидеть где-нибудь!

— Давай ко мне! — сказал Гном.

— А как я из подъезда-то выйду? — Глеб глянул в окно — джип торчал, как приклеенный.

— А ты их… Того… — предложил Гном.

— Чего — того? — оторопел Глеб. — Замочить что ли? Ты за кого меня принимаешь?

— Это ты меня за кого принимаешь?! — возмутился приятель. — Почему сразу замочить? Нейтрализовать.

— Хм… Нейтрализовать… Как?.. О! Придумал!

Глеб сосредоточился. Через мгновение на месте черной машины стоял… гараж. Добротный, кирпичный. Запертый. Точно такой же, как в соседнем дворе.

Снежка зажмурилась и помотала головой.

— Ты это видел?

— Ходу! — подавая пример, Глеб бросился вниз по лестнице.

— Это ты? — ахнула она. — Ты пользовался потенциатором?

Он остановился. Вернулся и схватил Снежку за руку. Они выскочили на улицу и рванули к Пашкиному дому. На бегу Глеб злорадно показал гаражу неприличный жест:

— Что, съели?! Уроды!

Ржавые петли протяжно скрипнули.

— Давненько я тут не был. С тех самых пор, — вздохнул Александр. — Смазать надо будет! Проходите, ребята, не стесняйтесь.

Глеб с Пашкой пошли по вымощенной тропинке к старой запущенной даче. Тусклые от пыли стекла, облупившаяся краска, покосившиеся ставни. В воздухе пахло мокрым деревом и сладковатой гнильцой. Красные яблоки валялись на желтой листве, некоторые плоды еще висели на ветках, похожие на новогодние шары. Клумба у дома была усыпана яркими фиолетовыми и розовыми кляксами поздних астр и хризантем.

— Как тут красиво! — сказала Снежка, крутя головой. — Дядя Саша, а я тут раньше бывала?

— Каждый год, — кивнул он.

— Жаль, не помню совсем. Тут летом, наверное, очень здорово.

Алекс снял с двери тяжелый амбарный замок.

— Добро пожаловать!

В доме было три комнаты, ванная и кухонька рядом с просторной веранда. Снежка начала суетиться, наводить чистоту. Алекс принялся разводить огонь в печке, а Гном вызвался нарубить дрова.

Глеб разложил свои вещи и сел на кровать, не зная, чем заняться. В комнате был огромный книжный шкаф, сплошь забитый книгами. Глеб пробежался пальцами по толстым темным корешкам. Ничего интересного, какие-то учебники по медицине, психологии, физике. Ни тебе компьютера, ни телика. И чем тут заниматься? Он выглянул в окно. Необычно теплая для осени погода, похоже, закончилась. Небо начало темнеть, и ветер застучал в стекло яблоневыми ветками, точно скрюченными пальцами. Глебу вдруг стало неуютно. Он уже сто раз успел пожалеть, что связался с этими ненормальными.

Огонь весело потрескивал в печке, дом наполнилась мягким теплом. И сыростью уже не так сильно пахло. Снежка с Пашкой и дядей Сашей разговаривали и весело смеялись, готовя ужин на кухне, будто ничего необычного не произошло. Гному, похоже, тут вообще понравилось.

— Здорово же, как в лагере! — говорил он. — Можно картошку в костре испечь и сосиски. А дома просидели бы за компом все каникулы.

Глеб растянулся на старой коротковатой тахте, перебирая в памяти события сегодняшнего дня. Ему уже хотелось домой. Он уже скучал по родителям, Нике и даже Ваньке.

Как Глеб не уговаривал Снежку не рассказывать своему дяде про трюк с гаражом, она, естественно, не утерпела. Дядя Саша сказал, что теперь Глебу небезопасно оставаться дома. И предложил им с Гномом пожить какое-то время у него на даче и все обсудить. Родителей долго уговаривать не пришлось. Потому что пришлось обмануть. Глеб сказал, что поживет недельку у Пашки, а Пашка, что у Глеба. Главное, хотя бы раз в день отзваниваться родителям, чтобы ничего не заподозрили. Врать было противно, но еще ужаснее то, что Глеб совсем не был уверен, сможет ли он вообще когда-нибудь вернуться домой. Вот ведь влип, так влип!

Лампочка под потолком мигнула и погасла. Вошел Гном, зажег подвесной фонарь, работающий от батареек. Устроился на диване, с интересом глядя на Глеба.

— Чего? — огрызнулся тот.

— Давай! Тренируйся. Я не хочу, чтобы ты ночью случайно закинул меня куда-нибудь.

— А как?

— А я знаю? Это же ты у нас… человек игрек.

— Пошел ты! — беззлобно бросил Глеб и задумался.

Он полежал, глядя в потолок. Перевел взгляд на Гнома. Сосредоточился…

В чувство его привела увесистый удар под дых. Хватая ртом воздух, Глеб вытаращился на друга:

— Ты чего?

— Сам чего! Ты что собирался делать? Научиться останавливаться! А не колдовать по полной! Балбес! Прикалывается еще!

Глеб перевел взгляд на диван… На то, что было диваном. И понял, почему Пашка выглядит как-то странно — он попросту был весь мокрый! А на месте бывшего дивана возвышалась роскошная белая красавица-ванна, полная воды. Горячей — к потолку поднимались густые клубы пара.

— Кретин! — продолжал возмущаться Пашка. — Где сушиться теперь?!

— Извини… — давя неуместный хохот, произнес Глеб. — Сейчас.

Еще одно мысленное усилие — все-таки за прошедшее время он довольно хорошо научился управлять даром — и вместо ванной стоит большая русская печка. Такая, как у прабабушки в деревне — с облупившейся побелкой, уходящей в потолок трубой и закопченной железной дверцей, за которой весело пляшет огонь. От печки густо потянуло теплом и дымом.