Йон Колфер - Зов Атлантиды Страница 27

«Переживать из-за того, что Джульетта переживает за меня, буду потом, — решил Дворецки, стараясь не думать о сверкающей пузырящейся струе, поднимающей их в небо все ближе к летательному аппарату, куда они были привязаны. — Берегитесь все, кто под нами».

Когда Дворецки надел шлем Плута, у него обнаружились проблемы более насущные, нежели Джульеттино беспокойство. Они с огромной скоростью мчались к автожиру, никак не контролируя полет. Плута хватало только орать что-то о своем мозге, поэтому спасти обоих мог только Дворецки. Проблема заключалась не в высоте. Они взлетели не настолько высоко, чтобы пострадать в результате падения, особенно учитывая мягкий водяной матрас внизу. Проблема заключалась в винте автожира, который нарежет их тонкими ломтиками, а потом летательный аппарат взорвется и оные ломтики поджарит. Двигатель работал практически бесшумно, но пара тел, пройдя сквозь винт, неизбежно выведет глушители из строя.

«Мой последний поступок на земле раскроет существование волшебного народца, а я не могу это предотвратить».

Они со свистом неслись вверх спиной вперед, ветер трепал их одежду, холодил кожу. Выпученные глаза гнома закатились, кожа на щеках повисла складками.

«Совсем недавно щечки были пухлыми, это точно».

До вращающихся лопастей оставалось всего несколько метров, когда они, взлетев над автожиром, зависли на наносекунду в воздухе и у Плута наконец иссякли запасы топлива в нижнем тоннеле.

— Давно пора! — прорычал Дворецки.

И они полетели вниз, прямо на лопасти винта.

«И все же, — подумал Дворецки, — я погибну, спасая сестру от кровожадного гнома. Могло быть и хуже».

В самый последний момент винт повернулся на девяносто градусов, автожир накренился и поймал Дворецки и Плута в люк с подветренной стороны.

Гигант едва успел поблагодарить звезды за чудесное спасение, как понял, что угодил из огня да в полымя.

Судя по всему, между входящими в банду гномами возникла серьезная ссора. На полу пассажирского отсека валялись бесчувственные тела, а три оставшихся бойца продолжали драться, двое против одного. У этого одного из носа текла кровь и на плече красовалась закопченная звезда, там, где его пометили выстрелом из «нейтрино», но он и не думал сдаваться.

— Ты как раз вовремя, — вполголоса заметил он телохранителю. — Эти парни очень недовольны, что я едва не кувырнул их леталку.

— Могила, предатель! — завопил один из гномов.

— Могила?! — Дворецки ухитрился совместить стон с вопросом.

— Да, — отозвался старый друг Дворецки Мульч Рытвинг. — Взял новое имя на выходе. Кстати, тебе повезло, что я вышел.

Стабилизаторы выровняли автожир, и Дворецки, воспользовавшись мгновением относительного спокойствия, оторвал от себя Плута и выбросил его через дверь отсека.

— А, Плут… — сказал Мульч. — Редко встретишь существо с таким подходящим именем.

Дворецки не слушал его. Если и бывает время слушать болтовню Мульча, то оно еще не настало. Он повернулся к оставшимся вражеским гномам.

— Вы, двое. — Он скорчил самую свирепую рожу, некогда заставившую тролля усомниться, а не откусил ли он больше, чем способен прожевать.

Парочка сжалась от страха под взглядом Дворецки и стала судорожно прикидывать, каков может оказаться приказ великана.

Дворецки указал большим пальцем на дверь отсека.

— Прыгайте, — просто сказал он.

Гномы переглянулись, и взгляды их были красноречивее всяких слов.

«Или выпрыгнуть под палящие лучи солнца, — думали гномы, — или остаться здесь и сражаться с этим ужасным человеком-горой».

Они взялись за руки и прыгнули.

Всего несколько мгновений понадобилось Мульчу на то, чтобы взять управление автожиром на себя и подобрать Джульетту.

— Привет, Нефритовая Принцесса! — крикнул он с места пилота. — Как успехи на ринге? Кстати, теперь у меня тоже есть второе «я». Меня называют Могилой. Как тебе?

— Мне нравится, — сказала Джульетта и поцеловала Мульча в щеку. — Спасибо, что спас нас.

Мульч улыбнулся.

— По телевизору не показывали ничего интересного. За исключением платных каналов, а я из принципа отказываюсь платить за программы. Есть, правда, передачка одного похабного шеф-повара. Мне он нравится, особенно его шедевр из индюшачьих гребешков и пары стручков фасоли.

Вновь обретенные воспоминания подсказали Джульетте, что Мульч одержим едой.

— Значит, ты случайно оказался в баре, когда этим ребятам передали заказ? — недоверчиво произнес Дворецки, сбрасывая сухие пайки выбравшимся на берег гномам.

Мульч потянул на себя штурвал, дабы побыстрее скрыться в облаках.

— Да. Это судьба, друзья мои. Ради вашего спасения я пошел против своих. Надеюсь, вы по достоинству оцените мой поступок. Вернее, надеюсь, его по достоинству оценит ваш богатый хозяин.

Дворецки закрыл дверь, и шум ветра стих.

— А по-моему, основную работу выполнил я.

— Только сорвал мой план, — огрызнулся гном. — Они бы оглушили вас обоих, подняли на борт, и вот тогда настал бы мой черед.

— Гениальный план.

— По сравнению с падением на винт автожира?

— Один — один.

Повисла тишина, причем совершенно недостижимая на борту человеческого летательного аппарата. Такая иногда возникает, когда небольшая группа людей задумываются о том, как долго можно выходить из смертельно опасных ситуаций, сохраняя приемлемую дозу жизни в теле.

— Полагаю, начинается, — нарушил молчание Мульч. — В смысле, начинается очередная авантюра с целью чудом спасти мир в самый последний момент, верно?

— Ну, за сегодняшний вечер мы подверглись нападению зомбированных фанатов реслинга и невидимых гномов, — мрачно произнес Дворецки. — Выходит, ты прав.

— Куда летим? — спросил гном. — Надеюсь, не туда, где слишком солнечно. Или слишком холодно. Ненавижу снег.

Дворецки почувствовал, что улыбается, не то чтобы ласково, но и без звериного злорадства.

— В Исландию.

Мульч на мгновение выпустил штурвал из рук, и автожир резко клюнул носом.

— Дворецки, если ты вздумал пошутить, то шутка не удалась.

Улыбка исчезла с лица Дворецки.

— Это не шутка.

Глава 7

KAK Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ?

Ватнайёкюдль, настоящее время

 Орион Фаул пристегнулся ремнями к креслу за спиной у Элфи и тут же принялся шептать ей на ухо, пока она вела спасательную капсулу по напоминающему змеиную нору тоннелю, проточенному в леднике мятежным зондом.

Такое нашептывание раздражает само по себе даже в более благоприятной обстановке, но если человек несет романтическую чепуху во время погони на головокружительной скорости, когда обладатель уха сражается с ручками управления двадцатилетней спасательной капсулы, оно не просто раздражает, а опасно отвлекает внимание.

Элфи протерла иллюминатор рукавом костюма. Только луч носового прожектора освещал недавно прорытый ход.

«Прямой, — подумала она. — По крайней мере, прямой».

— Как я люблю тебя? — задумчиво произнес Орион. — Сейчас подумаю. Люблю тебя страстно и бесконечно… конечно, бесконечно, понятно без слов.

Элфи сморгнула пот.

— Он серьезно? — спросила она, через плечо, Жеребкинса.

— Еще как. — Голос кентавра дрожал от тряски. — Если попросит осмотреть его тело на наличие родимых пятен, немедленно откажись.

— О, я не посмею, — заверил ее Орион. — Дамы не осматривают тела на предмет наличия родимых пятен, это работа для славных малых, как этот прекрасный зверь и я. Дамам, подобным госпоже Малой, достаточно просто существовать. Они источают красоту, и этого вполне довольно.

— Я ничего не источаю, — прошипела сквозь стиснутые зубы Элфи.

Орион похлопал ее по плечу.

— Позволю себе не согласиться. В данный момент вы источаете чудесную ауру. Пастельно-голубую с маленькими дельфинчиками.

Элфи стиснула штурвал.

— Сейчас меня стошнит. Он сказал «пастельно-голубую»?

— С дельфинчиками, — подтвердил Жеребкинс. — Маленькими такими.

Он обрадовался возможности отвлечься от мыслей о погоне за зондом, взорвавшим их шаттл. Погоня эта напоминала преследование мышкой кошки, гигантской кошки-мутанта с лазерными глазами и пузом, набитым маленькими злобными кошечками.

— Замолчи, прекрасный зверь. Замолчите оба.

Элфи не могла позволить себе отвлекаться, поэтому, чтобы заглушить лепет Ориона, принялась громко описывать свои действия для фиксации их в бортовом журнале капсулы.

— По-прежнему идем сквозь лед, невероятно толстый пласт. Без радара, без сонара, ориентируемся только по огням.

Сквозь иллюминатор световое шоу выглядело и жутко, и красочно. Двигатели зонда пронзали резной лед лучами, радугами мерцавшими на плоских поверхностях. Элфи могла поклясться, что заметила целое стадо вмерзших в ледник китов и, кажется, какую-то огромную морскую рептилию.