Джордж Макдональд - Принцесса и Курд Страница 4

– Но все ли ты делал так уж плохо, Курд? Подумай хорошенько, – сказала старушка, и ее голос стал еще нежней.

– Я делал ошибку за ошибкой. Самое главное – я никогда не пытался стать лучше. Я не помогал своей матери, да и отцу не слишком-то помогал. Знаете, мне все время казалось, что что-то идет не так, но мне не с кем было поговорить. Я ворчал на свою работу, да и вообще все делал спустя рукава. Не знаю, смогу ли я теперь исправить все это.

– Не осуждай себя слишком жестоко, Курд, – остановила мальчика старушка. – Знаешь, я даже рада, что ты подстрелил моего голубя.

– Матушка! – воскликнул Курд. – Как такое может быть?

– Это заставило тебя взглянуть на себя со стороны и увидеть свои ошибки. Теперь ты хочешь их исправить, и ты достоин помощи, как и моя маленькая птичка. Поднимись, мой голубок.

Как бы в ответ на слова женщины голубь слабо зашевелился.

– Я вылечу моего маленького, ангела, – сказала дама, – и через неделю или две он снова сможет летать. Так что о голубе можешь больше не беспокоиться.

– Спасибо! Большое спасибо! – воскликнул Курд. – Не знаю, как и благодарить вас! Что я могу сделать для вас?

– Есть только один способ меня отблагодарить: никогда и никого не убивать без особой на то причины.

– Матушка, я сейчас сбегаю и принесу лук и стрелы. Я сожгу их прямо тут, у вас на глазах.

– У меня нет огня, чтобы сжечь твои лук и стрелы, Курд.

– Тогда я засуну их в наш очаг, когда мама станет готовить завтрак.

– Нет-нет, Курд. Оставь их у себя. Ты должен вырасти хорошим стрелком. На свете слишком много зла, и с ним необходимо бороться. В нужный день ты используешь свое мастерство во благо.

– Но когда? – спросил Курд. – Неужели вы знаете, что произойдет со мной в будущем, матушка?

– Сейчас я не могу тебе ничего сказать. Все узнаешь в свое время, – ответила старая королева. – Но прошу тебя: если ты услышишь, как кто-то говорит обо мне, не смейся и, самое главное, не пытайся защищать меня, если кто-нибудь будет меня ругать.

– Хорошо, матушка! – воскликнул Курд, удивленный такой необычной просьбой, и отступил к двери.

– Стой, стой, – женщина подошла к мальчику. – Люди, живущие по соседству, иногда рассказывают нелепые истории о таинственной старой женщине, наблюдающей за всем в округе. Они имеют в виду меня. Не вмешивайся в их разговоры. Ладно, Курд?

– Хорошо, матушка. Но я же вижу вас. Вы не тайна...

Старушка печально улыбнулась.

– Да. Ты видишь меня, – ответила она. – Но мысленно. Я не хочу ничего объяснять... Прошу только: попридержи язык.

– Это будет легко, – ответил Курд. – Но, матушка, я ведь вижу вас своими собственными глазами.

– Не так все просто, как тебе кажется, – ответила старушка, и улыбка ее показалась Курду странной.

– Я хочу стать твоим другом, – сказала она после маленькой паузы. – Я хочу этого, как бы ты ни относился ко мне.

– Я бы тоже хотел быть вашим другом, матушка, – сказал Курд.

– Но прежде чем снова прийти ко мне, ты должен быть уверен, что тебе в самом деле плохо и ты не можешь сам себе помочь. Я благодарна тебе за то, что ты принес мне раненого голубя и осознал все свои ошибки.

Говоря все это, она подала мальчику руку. Курд помог старой королеве встать, но ничего не сказал. Теперь она стояла рядом с ним: высокая, сильная женщина, настоящая королева. На ее лице не было никакого следа морщин. Она выглядела совершенно другим человеком. Ее волосы были белыми и густыми, они сияли серебром в лунном свете.

– Я вижу вас! – воскликнул Курд. – Я вижу вас наяву! Я никогда не забуду вас!

– Мы уже говорили об этом, – остановила мальчика старая королева.

– Да, матушка, – согласился Курд.

– К сожалению, большего я тебе пока рассказать не могу, – покачала головой старая дама. – А теперь возвращайся.

– Хорошо, матушка... – Курд улыбнулся и направился к двери.

– Что же сказать вам на прощание? – спросил Курд, но когда он повернулся, ожидая ответа, там, где только что стояла старая дама, никого не было. Это было очень странно. Может быть, она вышла из комнаты? Курд подумал, что мог не заметить этого, так как луч лунного света исчез и все вокруг погрузилось во тьму. Страхи, от которых Курду удалось было избавиться, вернулись к нему. Ощупью мальчик добрался до двери, вышел из комнаты и начал осторожно спускаться по лестнице. На этот раз лестница показалась ему намного короче. Он шел вниз и вниз, а потом вдруг сразу оказался у открытой двери и вышел из дома под звездное, но безлунное небо.

Без всяких приключений Курд добрался до выхода: ведь он неплохо знал королевский парк. Всего за несколько минут, несмотря на темноту, он домчался до своего дома. Пробегая мимо скалы, возле которой он ранил голубя, мальчик почувствовал, как у него защемило сердце. Он испугался и припустил еще быстрее. Дома мать и отец уже ждали его к ужину и очень волновались.

Глава 4. Родители Курда

Мать и отец давно видели, что их сын изменился. Когда он прибежал домой, они сразу поняли, что случилось что-то необыкновенное.

– Прошу прощения за опоздание, – Курд говорил так вежливо, как никогда в жизни. Все тепло своего сердца вложил мальчик в эти слова.

Мать и отец сразу заметили изменения в сыне. Они даже не стали ругать его за опоздание. Если сердце ребенка полно тепла и любви, родители никогда не будут ругать его. После ужина вся семья пошла посидеть перед сном на свежем воздухе на берегу ручья. Они расселись на огромных камнях на лугу, неподалеку от тропинки к вершине горы. Курд целый час рассказывал своим родителям о том, что с ним случилось. Может, он поступил неправильно – ведь старая королева взяла с него обещание никому не говорить о ней. Но ведь не мог же он скрывать что-то от своих родителей! Лето только начиналось, вечера стояли теплые и тихие, высоко в небе сверкали необыкновенно большие звезды. Наступила ночь, сжав весь мир своей прохладной рукой. Наконец Курд закончил свой рассказ. Было очень тихо. Даже деревья перестали перешептываться и настороженно молчали. Только звуки журчащего ручейка нарушали тишину.

Ручей, торопливо бежавший с горы вниз, ни слова не понял из рассказа Курда. А мать и отец, хоть и поняли все, что рассказал их сын, но не слишком-то ему поверили. Они ведь давно уже были взрослыми людьми, и их мир был ограничен домом и шахтой.

– Что ты скажешь на это, мама? – спросил Курд, закончив свой рассказ. – Все это странно, правда? – сказал он и замолчал.

– Пожалуй, Питер Петерсон, с нашим мальчиком действительно произошла очень странная история, – повернулась к мужу мать Курда.

– Похоже на то, – ответил Питер и улыбнулся. Было темно, и никто этого не увидел, но его жена почувствовала, что и Питер не слишком-то верит в рассказ своего сына. Питер и его жена жили счастливо и не верили в грустные сказки, которые рассказывал им мальчик.

– А как ты сам думаешь, Курд? – спросила у него мама.

– Я, – ответил Курд, – не знаю, что и думать.

– Все это так необычно. Но если и впрямь было так, как ты рассказал, то этот случай должен послужить тебе хорошим уроком.

– Пожалуй так, мамочка, – согласился Курд.

– Верно, Джоан, – согласился со своей женой Питер. – Я и сам так думаю. Однако история довольно странная.

– Ты помнишь, Курд, – продолжала его мать, – что, когда принцесса отвела тебя в башню в первый раз и показала своей прапрапрабабушке, ты вернулся домой, разозлившись на нее. Ты сказал, что в том месте, куда отвела тебя маленькая Ирен, ничего не было – лишь старая кадка и куча соломы. Я очень хорошо помню, как ты тогда все это рассказывал! Старая кадка, куча соломы, высохшее яблоко и луч солнца, бьющий в окно. Если верить твоим глазам, то тогда ты увидел только пустой, старый, огромный, пыльный чердак. А теперь ты вдруг встретил на том же самом чердаке старую королеву!

– Да, мама, я видел ее... или не видел, – Курд уже начал путаться не только в мыслях, но и в словах. – Та, кого я видел своими собственными глазами, была высокой тощей старухой, она плыла в лунном свете как летучая мышь из серебряной бумаги или как кусок ткани, если сделать ткань из паутины. Она взяла меня за руку и пожала ее, и я знал, что она сильнее меня, мама... Во много раз сильнее!

– Может, так все и было, если она выглядела так, как ты рассказал, – сказала миссис Петерсон.

– Но если это и впрямь был сон, – вырвалось у Курда, – я бы очень хотел окончательно проснуться, чтобы такие сны больше не тревожили меня.

– К сожалению, – ответила его мать, – тут я не могу помочь тебе и сказать, где сон, а где явь, если ты сам этого не знаешь. Я лишь думаю, что происшедшее с тобой весьма удивительно. Только это я и могу сказать тебе. Но ты должен знать, что все, сказанное старой королевой, – правда. Иногда ты забываешь о своих родителях. Я уж и не помню, когда ты вел себя, как послушный и ласковый сын.