Андрей Жвалевский - Здесь вам не причинят никакого вреда Страница 51

– Не годится, – сказала Мари.

– А, ты думаешь, если мы как побежим в разные стороны, она на нас не бросится сразу за двумя одновременно? Да, ты права, может и не броситься. Тогда как мы ее победим? Подбросим этой гадине гадюку в сумочку? Подложим на ее стул мину нажимного действия? Заманим на заброшенный завод и раздавим стотонным прессом? Что ты молчишь?

– Я думаю.

– Кто же молча думает? – удивилась сестричка.

Мари остановилась. Ирэн хихикнула.

– Извини, – сказала она. – Это я нервничаю, поэтому шучу. Ты молчишь, а я не знаю, что и думать. Вот и думаю что попало. Все, молчу, не буду тебе мешать думать, как победить Каргу.

– Я не про Каргу думаю, – сказала Мари.

– А про кого? Про лейтенанта О.? Да, он симпатичный. Хотя мне больше капитан Макс…

– Я про детей думаю.

– Сначала замуж выйди.

– Я не про тех детей думаю…

– Вот именно! – воскликнула Ирэн. – Не про тех детей ты думаешь! Надо про своих думать, а ты про кого? Про тех, к кому мы идем? А что про них думать? Придем, возьмем Каргу за шиворот и уведем в тюрьму. Дети счастливы.

– А если на ее место пришлют другую Каргу? Да мало ли злых взрослых бывает! Детей нужно учить плавать, а не спасать их из воды непрерывно.

Ирэн недоверчиво скривилась.

– Что-то ты мудришь, сестренка, – сказала она. – Или ты уже все придумала? Придумала, да?

Глаза младшенькой загорелись.

– Ты им выдашь оружие? Пистолеты? Нет, пистолеты детям рано, ты научишь их полицейским приемчикам! Здорово! Они тогда любого злого взрослого – через бедро и об пол!

Ирэн на ходу изобразила несколько движений, которые, как ей казалось, были «полицейскими приемчиками». С куста акации обрушился водопад утренней росы.

– Ирэн! Хватит придуриваться! Самое грозное оружие – это мозги. Тебя уже поздно учить ими пользоваться, а детей еще можно. Ирэн!

Вошедшая в раж Ирэн лягнула урну и взвыла. Мари не стала ее жалеть. Ирэн демонстративно захромала.

– Я тебя потом пожалею, честно, – смягчилась Мари, – но сейчас нужно немного напрячь мозги. Одна голова хорошо, а две лучше.

Ирэн дохромала до скамейки, плюхнулась, состроила страдальческую гримасу и принялась растирать ушибленную ногу.

– Больно, – сказала она, – а все ты. Лечи теперь.

Мари взяла ее ступню в руки и подула на больное место. Ирэн откинулась на скамейке с видом принцессы, которой под перину подсунули дикобраза.

– Тебе дай волю, ты всех заставишь за себя думать. Даже этих бедных детей в школе. Эй! Ты чего? Давай дуй, у меня еще не прошло!

Но Мари уже отвлеклась. Она сгребла сестру в охапку и принялась ее целовать.

– Умница! Конечно, заставлю! Мы дадим детям задание: пусть сами придумают, как бороться со своими страхами.

– Ты серьезно?

– Еще бы! У них проблема – пусть ищут решение. А когда придумают, это будет их решение, а не взрослых. Вот как ты все замечательно придумала.

– Да, – сказала Ирэн не очень уверенно, – я умная.

– Пошли, – Мари потянула сестру за руку, и та послушно поднялась. – В школу опоздаем.

Видимо, обдувание голени оказало целительное действие, потому что остаток пути близняшки преодолели резвой рысью.

– Надо еще название для урока придумать, – Ирэн понравилось предлагать гениальные идеи. – Что за урок без темы? Напишем ее на доске, чтобы дети сосредоточились на проблеме. Например: «Как извести Каргу».

И бывшей больной ногой ловко подфутболила пустую пивную банку.

– Нужно что-то доброе, – Мари подобрала банку. – Например: «Позитивное переосмысление детских комплексов».

Ирэн фыркнула.

– Ты что, диссертацию защищать собралась?

– Согласна, надо попроще, – курсантка метнула банку, попав точно в урну. – Может, так: «Обретение ощущения внутренней безопасности»? Нет, надо более образно и ярко. «Психологическая самозащита от кошмаров»!

– Скукотища! Лучше: «Умри, злобная Карга!». Образно и ярко.

Теперь фыркнула Мари.

– Что ты заладила? При чем тут Карга вообще? – она открыла школьную калитку. – Дети должны научиться справляться с любой опасностью.

– Тогда: «Надаем кошмарам по башке!». Или: «Смелому все по барабану!».

Мари схватила Ирэн за руку и потащила ее за куст.

– Эй-эй! Ты чего?! – пискнула сестричка. – Что я такого сказала?!

– Пригнись! – прошипела курсантка. – Тихо.

Ирэн замолчала, и у Мари появилась возможность подумать не двумя головами, а только своей.

«Что же за тема может быть у этого урока? Урока, на котором объясняют, как жить в опасном мире? Не спасаться, не выживать, а просто жить. Кто-то недавно что-то про это говорил…»

Калитка хлопнула. Карга простучала каблуками мимо затаившихся девушек и скрылась в дверях школы.

– Пятьдесят минут до первого урока, – сказала Мари. – Пришла стрелы рисовать. А через полчаса придут дети.

Близняшки выбрались из кустов и принялись приводить себя в порядок.

– Какая миленькая школа, – сказала Ирэн. – Ой, кажется, пятно посадила! И не подумаешь, что под школой водятся чудовища.

«Да, вокруг еще было полно чудовищ… – Мари попыталась не упустить мысль. – Нет, не в подвале под школой… и не в подвале под аэропортом…»

– Ну, пошли уже, – Ирэн закончила прихорашиваться, – а то я тут состарюсь, пока ты думаешь.

«В коллекции Лео, вот где! Что старичок тогда сказал? Не надо ужасов бояться… Не то… Безобидней кошмаров только тараканы… Хорошо, но не то… Вспомнила!»

– Придумала! – воскликнула Мари, мимоходом поймав себя на вранье: она ведь не придумала, а вспомнила. – Пошли. Есть название урока!

– Жаль… – сказала Ирэн.

– Чего жаль?

– Жаль, голову Омордня с собой не взяли.

– Во-первых, она не уцелела. Во-вторых, мы не пугать детей идем, а вселять в них уверенность.

– Ничто так не вселяет уверенность, – сказала Ирэн, – как голова свежелопнутого Омордня.

Сестры вошли в класс.

– Давай мел, я напишу! – потребовала Ирэн. – У меня почерк лучше. Что писать?

Глава 21

Здесь вам не причинят никакого вреда

В воспитании детей главное – уметь вовремя скрыться.

Десять минут на рисование белых стрел, пять минут на тщательное мытье рук в туалете – прошлый раз она едва не оплошала с пальцами в мелу – тридцать четыре минуты па торчание в учительской. Пора.

Карга идет по коридору. В класс она вступит точно со звонком. Точность и аккуратность – это синонимы неизбежности.

Все дети должны, сидеть на местах. Должны все, но она надеется, что сегодня увидит несколько пустых мест. Тот, кто спал в подвале под школой, всегда приходил ровно на десять дней. Точно и аккуратно. Неизбежно. И в последнюю ночь он всегда… пировал.

Он опять ушел на долгие десять лет. Жаль. Очень жаль. Но есть и другие. Они не так хороши, они медлительны, они… пугливы (Карга усмехается), они слишком долго подбираются к тем, кого она показала.

Но в конце концов они все-таки добираются до ее детишек. Кошмары всегда приходят к тому, на кого указывает белая стрела.

Неизбежно.

Уж кто-кто, а она в этом убедилась.

Звонок. Карга входит в класс, не глядя на учеников. Она никогда не смотрит на них, входя в класс, она и так знает, что все на своих местах. Кроме тех, кого утром увезли к врачам.

И сейчас все на своих местах. Но что-то неправильно. Что-то очень не правильно.

Они не встали.

Карга, сдерживая разгорающуюся ярость, поднимает глаза… и начинает размеренно и глупо, как пластмассовая кукла, моргать.

Раз. За последней партой сидит девчонка-полицейский в штатском, которая приходила накануне.

Два. За последней партой сидят две одинаковые девчонки-полицейских в штатском.

Три. Пустых мест нет. Все тридцать детей здесь. Включая тех, кого она показала вчера. Они смотрят на нее серьезно и даже как будто заинтересовано.

Четыре. На партах нарисованы не десять, а тридцать белых стрел.

Пять. Все тридцать белых стрел направлены на нее.

Шесть. Тридцать первая стрела на учительском столе тоже указывает на нее.

Семь. Учительница младших классов поворачивает голову и моргает в последний раз.

На доске написаны шесть слов.

Но, кажется, они адресованы не ей.

ЗДЕСЬ ВАМ НЕ ПРИЧИНЯТ НИКАКОГО ВРЕДА