Легенды и мифы древней Греции - Вера Васильевна Смирнова Страница 9

Необычная тишина встретила их на берегу. Гавань была пустынна и заброшена, городские улицы безлюдны, дома заперты наглухо.

Аргонавты прошли по безмолвному городу и приблизились к царскому дому. Страшное запустение царило здесь. Все растения погибли в царском саду. Куча отвратительных нечистот лежала перед домом; солнце жгло их, и нестерпимая вонь стояла в воздухе. На раскрытых воротах сидели две громадные костлявые птицы и, спрятав головы под крылья, спали.

С изумлением смотрели на все аргонавты и хотели уже поскорее пройти мимо, как вдруг услышали чей-то слабый зов. Они откликнулись. Из дома вышел, шатаясь, старик и направился к ним, протянув вперед дрожащие руки и осторожно ступая, как слепой. Он и в самом деле был слеп и так истощен и худ, что страшно было смотреть на него. Едва дойдя до пришельцев, он ослабел и упал перед ними на землю. Аргонавты подняли его, подвели к крыльцу, усадили и обступили, ожидая, что он скажет.

Отдышавшись, старик заговорил тихим и печальным голосом:

— Я узнал вас, герои Эллады! Сердце сказало мне, что вы — те, что отважились плыть за золотым руном через три моря в далекую Колхиду. Аргонавты, товарищи и спутники Язона, это вы! Уже давно я жду вас. Мне предсказано, что вы придете спасти меня. Слушайте! Когда-то я был царем в Салмидессе. Мое имя Фине́й…

Услышав это имя, с криком бросились к старику Бореа́ды, два крылатых брата, сыновья бога ветров, и остановились, боясь верить своим глазам: это был муж их любимой сестры, фракийский царь Финей.

— Да, я не чужой вам, — сказал старик, — я был женат на прекрасной дочери Борея. Два милых сына были у меня, я был богат и счастлив. У меня был дар угадывать будущее, многие тайны жизни были мне открыты, но я не имел права разглашать их. А я был добр и мягок сердцем и стал предсказывать людям их судьбу. Боги разгневались на меня — я ослеп. Семья моя распалась, сыновья покинули меня. Люди оставили меня одного, потому что боги послали сюда чудовищ, которые стерегут меня и не дают никому помочь мне. Голод мучит меня, я умираю от истощения… Спасите меня, Бореады!

Охваченные жалостью, аргонавты быстро собрали то, что было у них с собой — хлеб, кусок сыра и немного плодов, — и положили старику на колени.

— Возьми и ешь, — сказал Язон. — Подкрепись немного, и пойдем с нами на «Арго», там мы накормим тебя досыта.

Вдруг раздался хриплый и протяжный крик и хлопанье крыльев: птицы на воротах проснулись и подняли головы. Аргонавты увидели: у них были женские головы на длинных голых шеях, безобразные, костлявые, старые и страшные лица. Высокомерно и жадно они глядели на Финея и нетерпеливо перебирали лапами с длинными крючковатыми пальцами.

Вдруг они взвились и с криком стали кружить над домом.

Старик испугался и выронил из рук еду.

— Это Гарпии. Сейчас они прилетят, — пробормотал он. — Вот они!

Как гнев богов, неумолимые, слетели Гарпии на несчастного Финея, когтями раздирая ему руки и одежду. Они вырвали у него хлеб и плоды, мгновенно сожрали все и улетели, обрызгав бедного старика вонючей грязью.

Обнажив мечи, взлетели за ними крылатые сыновья Борея. Гарпии с криком умчались на запад, за море. Бореады погнались за ними и скоро скрылись в морском тумане. Тогда с неба через все море протянулась семицветная дуга, на землю сошла вестница богов богиня Ири́да и сказала Финею, что срок его наказания прошел, боги простили его и злые Гарпии никогда больше не прилетят к его дому.

Увидев, что Гарпии улетели далеко за море, салмидесские жители стали выходить из домов. Поспешно вычистили они двор и дом, обмыли самого Финея и надели на него чистую одежду. На быстрых крыльях своих вернулись назад Бореады и радостно обняли Финея. Аргонавты принесли с корабля жирную овцу, подаренную им бебриками, приготовили сытный обед, накормили Финея, ели сами и угощали всех, кто был голоден в Салмидессе. А когда насытились, сели все у огня, пили вино, говорили о том, как им дальше плыть, о неизвестном море и спрашивали Финея, что их ждет впереди. Благодарный Финей так отвечал своим избавителям:

— Я не могу сказать, что с вами будет, — боги опять разгневаются на меня. Но я могу вам дать совет. Когда вы покинете салмидесскую гавань и пойдете в пролив, соединяющий Пропонтиду с другим морем, вы увидите в конце пролива две скалы. Это Симплега́ды. Они не стоят на месте — постоянно то сдвигаются, ударяясь одна о другую, то расходятся. Никто из смертных еще не проходил между Симплегадами, ни один корабль не проплывал между ними. Но вам нельзя миновать их: они стоят на вашем пути. Сделайте же так. Возьмите с собой голубя и, когда приблизитесь к Симплегадам, выпустите вперед птицу. Если она успеет пролететь между скалами, смело направляйте корабль, быстрее гребите и спешите проплыть — все зависит от силы и быстроты ваших рук. Если же скалы раздавят голубя, немедля возвращайтесь назад — значит, нет вам дороги дальше.

Услышав это, салмидесские мальчики побежали, поймали молодого голубя и принесли слепому царю.

Финей ощупал, крепки ли крылья у птицы, и отдал голубя Язону.

Наутро аргонавты простились с Финеем, взошли на корабль и поплыли туда, где ждала их гибель или удача.

Между движущимися скалами

Аргонавты медленно плыли по узкому проливу, усеянному подводными камнями, смотрели вперед и молчали, потому что в час опасности сильный не хочет обнаружить перед другими свою тревогу и в себе самом ищет опору.

Пролив расширялся к концу; уже видны были огромные синие скалы, запиравшие выход в море, и слышно было, как бились о них волны.

— Симплегады! — сказал торжественно Тифис.

И все увидели, как скалы вдруг раздвинулись, разошлись, оставляя проход, словно приглашая «Арго» пройти между ними. Волны с шумом устремились в проход, увлекая вперед корабль. Но сейчас же скалы снова сошлись, с грохотом ударившись друг о друга. Море зашипело вокруг, и белая пена вскипела на гребнях волн.

Волны несли «Арго» прямо на скалы. На носу корабля стоял Язон и держал в руках голубя. Как только скалы разошлись опять, Язон выпустил птицу в проход; она полетела между скалами, которые уже быстро сдвигались