Ирина Стрелкова - ЧЁТ И НЕЧЕТ (полный текст) Страница 16

Дверь Машиной комнаты открыта, все слышно.

- Из детского дома нас, девчонок, отправили в ремесленное. На ткачих учились. Закончили - и всем на фабрику, а мне, круглой отличнице - путевка в техникум… - с удовольствием вспоминает Наталья Петровна. - И совестно, и гордость заиграла: я из всех особенная! В общем, много воображать о себе стала. Наметила к тридцати годам стать директором фабрики - не меньше. Или уж секретарем райкома партии. Откуда только бойкость взялась! Стала на собраниях, на активах слово брать. К третьему курсу - секретарь комитета комсомола техникума, член райкома. На комсомольской работе и познакомилась с мужем своим будущим. Техникум у нас девчачий - вот и дружили с воинской частью. Комиссия по распределению каждый год за голову хваталась: некого распределять, все замужем за военными… А тридцать лет мне исполнилось, когда на Чукотке жили. Ни фабрики, ни райкома. Счастье еще, что курсы медсестер открыли для жен офицеров…

- Так вы медсестра? У нас в больнице скоро появится вакансия.

Софья Казимировна знает: Доспаев не любит принимать на работу женщин из городка. Они уезжают так же внезапно, как и появляются. Но для них самих какое мучение от вечной временности и неопределенности! Простоватая говорливая полковничиха вряд ли справится с обязанностями операционной сестры, но в терапии или в детском отделении ей вполне по силам. А дети у нее славные. И девочка, одноклассница Сауле, и особенно Витя… Как часто бывает с женщинами, не имеющими в доме мальчишек, Софья Казимировна испытывает особую симпатию к разным мальчишеским увлечениям, и Витя со своими рыбками, кактусами, чучелами привел ее в восторг: она пообещала непременно прислать ему скальпель, очень нужный, когда обдираешь шкурку на чучело.

Кто бы знал, сколько выйдет неприятностей из-за этого скальпеля!

Наталья Петровна провожает Доспаеву до машины:

- Я так рада с вами познакомиться. Надеюсь, мы еще будем встречаться.

Для нее это не пустые слова. Наталья Петровна в любом новом месте заводит широкие знакомства. Она уверена: для здешней врачихи возможность бывать в военном городке у жены полковника - большое удовольствие.

При всем опыте жизни и усердном чтении книг о хорошем тоне Наталья Петровна не понимает разницы в воспитании между собой и Софьей Казимировной - тем более не понимает, что гостья никак этого не показала, садясь на кухне за щедрый, но неприглядный стол. Софью Казимировну не коробит ничто в степной юрте и в любом здешнем доме, где ее угощают по-простому, от души. Она выросла в уважении к обычаям степи. Однако в квартире вполне современной, где хозяйка одета по моде, неприятно видеть этакую развязную простоту. Полковница вполне симпатична Софье Казимировне, но нет желания затевать «мы к вам - вы к нам» во вкусе женщин из городка.

Проводив Доспаеву, оживленная Наталья Петровна заходит к Маше:

- Когда поправишься, непременно пригласи в гости дочку здешних врачей. Я и не думала, что здесь может найтись девочка из вполне приличной семьи.

- Ладно, - вяло отвечает Маша, - я все сделаю.

Наталье Петровне ответ не нравится:

- У тебя странная появилась привычка. Если ты мне говоришь: «Ладно, все сделаю», то непременно после поступаешь по-своему и, наоборот, ничего не делаешь.

Маша молчит. Трудно объяснить маме то, в чем сама еще не можешь разобраться: как ко мне относится Сауле Доспаева?

Мама любит во всем ясность: «Давай разберемся». Но в жизни, наверное, не всегда надо спешить разбираться. А то развинтишь жизнь по частям, как Витька развинтил будильник, потом составишь все по своим местам, все, как было, но… тикать уже не будет, перестанет стучать: тик-так. Витька теперь крутит в руках какую-то медную загогулину: «Вот эта деталь лишняя, некуда приставить».

За окном ветер скребется: к утру тронешь подоконник - пальцы ознобишь в снежной пыли. Снег здесь сухой и легкий - как песок пустыни. Снег проходит сквозь самую малую щель…

Утром - звонок в дверь, нетерпеливый стук. Степановым привезли из степи пару сайгаков. Коротун уже давно выхлопотал разрешение на отстрел.

Маша выбегает в коридор, с ужасом глядит на стылые туши в пятнах запекшейся крови. Отца звали ехать на отстрел, отец отказался - не нравится ему гонять на «газике» за вспугнутым стадом. Но все равно Степановым принесли, положили на пол окровавленных сайгаков. Всем так всем. Во всех кухнях городка сегодня будут варить консервы из сайгачатины, в городках все делают коллективно. У Овчинниковых молодой и неопытной хозяйке не до запасов, у нее на руках грудной ребенок. Консервы варит Овчинников с помощью своего друга Рябова, а Витя у них за научного руководителя. Без него лейтенанты сварганили бы консервы кое-как, а Витя, оказывается, и до знакомства с Марией Семеновной знал: в небрежно законсервированном мясе может образоваться смертельный яд.

Маша глядит в окно. Дым из всех труб городка: стандартные дома разводят пары, сейчас поплывут неизвестно куда.

Витька уже давно пришел из школы. Допустим, у него было пять уроков, а в восьмом «Б» шесть. И еще, допустим, собрание.

Все равно пора. Но кто же придет? Сауле Доспаева? А вдруг Гавриловна съехидничала: «Садвакасов, твоя соседка по парте! Тебе и идти!»

Однако звонок застал ее почему-то врасплох. Маша спешит затолкать под матрац валявшиеся на стуле трусики, сбросить в ящик скукоженные горчичники, взбить волосы расческой, застегнуть воротничок ночной байковой рубашки, расправить одеяло… Как все просто было, когда в той школе к ней прибегали свои девчонки, Наташа со Светкой, а тут… Кто же пришел? Только бы не Еркин!

Маша слышит обрадованный мамин голос:

- Проходите, проходите! Она будет очень рада. - И для Маши, погромче: - К тебе из школы!

Входит мама, и за ней - не Сауле, не Еркин! - сияющая родинками Фарида. Всего лишь Фарида.

- Ты только подумай, - говорит мама, - Фарида мне сказала, что я буду работать в терапии. Уже решено.

Фарида без стеснения разглядывала Машину комнату. Еще никто из ребят тут не был. Только Сашка, но он не считается. Первая у Маши гостья - Фарида. Это даже обидно.

- Я тебе уроки принесла. Доспаева говорит: «Кто хочет пойти к новенькой?» Все молчат. А я и раньше тут бывала. Алику носила новогодний подарок, он отказывался, ему сладкое вредно, ты, говорит, сама съешь, а я ему сказала: «Чего я, пряников не видала? У меня тетя Бик #233; работает в продмаге, московские конфеты достает…» - Фарида выкладывает все без передышки. - Мы с Аликом сели вместе чай пить, весь кулек съели, это давно было - в четвертом классе, с Аликом тоже никто не дружил, он чуть что - сразу ревет… Я и сама презираю, если мальчишка не храбрый. У нас самый смелый в классе, по-твоему, кто? Акатов! В прошлом году на спор с крыши прыгнул, я Еркину сказала, чтобы он тоже, а Еркин прыгать не захотел. Конечно, ему-то зачем, его и так все уважают, у него на отару волки напали, а отца не было. Еркин ружье взял, на коня сел, как раз туман был, а он все не возвращается. Шолпашка, говорят, очень переживала, их отары летом рядом всегда и юрты тоже, племянник Еркина к ней прибежал, он городской, не привык, панику поднял. Шолпан к Исабеку кинулась, а Еркин уже вернулся. За волка премия полагается - пятьдесят рублей. Еркин на все деньги хронометр купил - бегать. Он сегодня по истории пятерку получил, а по химии тройку, по физике никого не спрашивали, по английскому сочинение задали: «Мой друг», пятнадцатого у нас шахматный турнир с городком. Ты к пятнадцатому поправишься?

Лицо Фариды сияет, кончик носа подрагивает, как у кролика.

- Вчера утром машина приехала с отгона. Там, в песках, сейчас все чабаны на зимних пастбищах, а летние в горах. Дядя Паша Колесников приехал на станцию, доски грузил, цемент. Наши ребята ходили посылки получать из дома. Нурлану ничего не прислали, он очень разозлился, он за модой следит, а старики у него отсталые: то брюки в полоску ему купят, то рубашку вместо крупной клетки - в мелкую. Он им в прошлый раз посылку вернул и передал, чтобы деньги посылали, он сам все купит. Они обиделись, ничего не прислали, а Нурлан последние потратил: в универмаге брюки купил, чешские, двадцать два сантиметра ширины, последняя мода; у него не хватало сорок восемь копеек, ему моя тетя Рая в долг поверила. Он теперь переживает, как отдавать, а старики подвели… Зато Еркину отец много прислал. Дядя Паша у Еркина всегда ночует. Привез ему сапоги хромовые, тулуп болгарский, мяса на всю зиму хватит. Я давно знала: Еркину отец мяса пришлет. Люди рассказывали, Мусеке жеребеночка забил, Жумабик #233;-апай казы делала, все другое делала, лучше нее никто у нас в Чупчи казы не приготовит, даже моя тетя Гуля: она там в автолавке торгует - не понимаешь? - разъездной магазин! Летом по джайляу разъезжает, а зимой куда поедешь? Торгует на месте, только называется - разъездная лавка. У тети Гули финский домик, такой же, как у радистов, как медпункт, там на зимовье раньше одни лишь саманухи стояли, а теперь знаешь какой поселок построили. Во всех домах паровое отопление, даже баня есть… И еще дома строят, дядя Паша за досками приехал, он сам нездешний, он солдат, а жена у него здешняя, из Тельмана. У Нурлана в Тельмане дядя живет, тоже очень талантливый, у него в роду все талантливые, дед Нурлана с самим Джамбулом вместе выступал, у Нурлана домбра есть, от деда осталась, ценный инструмент… - Фарида переводит дух. Если уж рассказывать - так рассказывать все, и про себя тоже. - Мне Акатов просто жуть как нравится! Он самый остроумный в классе. Я замечаю, он на меня иногда та-а-ак глядит!.. А тебе уже кто-нибудь понравился из наших мальчишек?