Тамара Черемнова - Шел по осени щенок Страница 2

— Ну что, малыш, ты, наверное, есть хочешь? Вижу, что голодный. Да вот у меня, понимаешь, ничего нет для собачьего малыша. Вот только булка свежая, хочешь, могу угостить. — Мужчина вынул из пакета белую сайку, отломил кусочек и стал крошить, а щенок торопливо выхватывал вкусные хлебные мякиши и глотал их.

— Ну-ну, малыш, не торопись. Надо бы тебе молока… А вот молоком я тебя не могу угостить, я его не купил, я же не знал, что мы с тобой встретимся. Э, да ты, я вижу, совсем еще не умеешь есть хлеб. Хммм… А ты, вижу, породистый… Кто же тебя потерял? Где твой хозяин? или хозяйка? Ну не волнуйся, придут за тобой. Тебя, наверное, уже ищут. — Мужчина ласково потрепал щенка и пошел домой.

Щенок, оставшись один, торопился доесть сайку, потому что возле него уже собралась стайка голубей, которые так и норовили растащить последние кусочки. Но вот снова открылась дверь и из нее вышла женщина, ведя за руку девочку. Девочка, увидев щенка, радостно взвизгнула и закричала:

— Ой, мама, смотри, какая маленькая собачка! Она похожа на мою игрушечную, которую ты мне купила в магазине! Хочу такую же, только живую, — потребовала девочка.

— Послушай, Машенька, эту собачку нам нельзя взять к себе: у этой собачки, наверно, есть хозяин. И потом, если мы принесем в дом еще одну собачку, то та собачка из магазина, что я тебе купила, может на тебя обидеться, — схитрила женщина.

— Нет, не обидится, она же не живая! Я эту хочу, живую! — капризно топнула ножкой девочка.

— А вдруг эту собачку потеряла такая же маленькая девочка, как ты? Если она не найдет свою собачку, то будет плакать, — вразумляла мама капризную дочку.

— Ну и пусть плачет, а я все равно ее возьму, — не сдавалась девочка.

— Нет, ты ее не возьмешь! — уже строже сказала мама.

— Почему-у-у? Давай возьмем, — заканючила девочка.

— Потому что эта собачка больная, если ты ее возьмешь, то можешь от нее заразиться и заболеть. Ты что, хочешь снова пить горькое лекарство? — припугнула мама. — И притом эта собачка не будет тебя слушаться так, как слушается игрушечная.

И убежденная мамой девочка нехотя пошла за своей пугливой родительницей, оглядываясь на щенка и еле сдерживая слезы.

А тем временем щенок, увидев, как голуби пьют из лужи воду, тоже решил попробовать. И вдруг он услышал громкое и до боли знакомое «гав, гав, гав». Да, так лаяла его мама. Он обернулся на лай и увидел, что к крыльцу булочной подходит женщина, ведя на поводке большую собаку.

— Мама, мама, — жалко заскулил щенок.

Большая собака потянулась к нему носом и обнюхала.

— Джеки, когда ты научишься себя пристойно вести, как приличные собаки? И не вздумай снова тянуться к бродяжке, понял? — строго сказала женщина, привязала Джеки у дверей и зашла в булочную.

— Мама, ты моя мама, я знаю: только ты так лаяла! — радостно завизжал щенок и, подбежав к большой собаке, стал тыркаться носом ей в живот.

Большая собака, присев на задние лапы, деликатно оттолкнула щенка и важно сказала:

— Я не могу быть твоей мамой.

— Почему? Ведь моя мама точно так же лаяла, — недоуменно возразил щенок.

— Малыш, я не могу быть твоей мамой, потому что я пес, как и ты, мы оба собаки мужского пола.

— Кто же тогда может быть моей мамой? — растерянно спросил щенок.

— Твоей мамой может быть только собака женского рода, — назидательно ответил умный пес.

— Как же мне ее найти? — грустно спросил щенок.

— А кто у твоей мамы был хозяином? Ведь собака обязательно должна быть чья-то. Впрочем, не всегда так: бывают и бездомные собаки. Так где и у кого вы жили? Где ваш с мамой родной дом и кто хозяин? — спросил пес.

— А что такое дом и что такое хозяин? Я ни разу не слышал, чтобы мама говорила про них.

— Родной дом, это там, где ты родился и жил, а хозяин, это тот, кому твоя мама служила, кто ее кормил и выводил гулять. Ну, в общем, хозяин — это хозяин. Или хозяйка, вот как у меня.

Щенок помолчал, а потом очень тихо ответил:

— У нас никого не было, и дома у нас почему-то всегда было темно, а когда мама ушла и не пришла, темнота стала злой и холодной.

— Так… С тобой, малыш, все понятно: твоя мама была бездомной собакой, и жили вы, вероятнее всего, в подвале.

— И что же это значит? — спросил щенок, предчувствуя в этом предположении что-то нехорошее для себя.

— Это значит, что свою маму ты должен искать на улице. Не огорчайся, она быстро найдется. Если, разумеется, с ней не случилось самого плохого.

— А что это такое — самое плохое? И почему оно может случиться с моей мамой?

— Ну, потому что на свете, к сожалению, бывает не только хорошее, но и вот это самое плохое и его иногда бывает гораздо больше. Ну, не огорчайся, лучше беги, ищи свою маму. Она наверно там, где городская свалка, там обычно обитают бездомные собаки.

Может, этот умный пес мог объяснить щенку и еще кое-какие нужные и важные вещи, но в эту минуту дверь булочной открылась, и хозяйка повелительно крикнула:

— Джеки, домой! — И, отвязав поводок, повела пса за собой.

Сначала щенок долго бежал за умным псом, а умный пес покорно шел на поводке за своей хозяйкой. И маленький щенок удивленно смотрел на большого пса и не мог понять, почему он, такой большой и умный, покорно идет, привязанный на коротком поводке. Неужели ему совсем не хочется бегать свободно, без поводка, вот так, как мне, — подумал щенок. Неизвестно, что бы еще мог подумать щенок, но в эту самую минуту пес вдруг обернулся и сказал:

— Смотри, малыш, вон идет собака-дама, спроси у нее: может это и есть твоя мама? Хотя ее ведет хозяин, ну ты все-таки спроси: может, дама согласится принять тебя своим щенком. Ну, счастливо тебе, малыш! — доброжелательно пролаял умный пес и скрылся за поворотом вместе со своей хозяйкой.

Щенок бросился бежать к собаке-даме, но, не добежав до нее несколько шагов, споткнулся и кубарем подкатился под ее лапы.

— Нет, это полное безобразие, ну никакой воспитанности! Бросаются прямо под ноги! — возмутилась собака-дама и, наклонившись, осторожно обнюхала щенка. — Вы кто, молодой человек? И почему бегаете, сломя голову? Так можно и покалечиться.

— Мне сказали, что вы можете согласиться стать моей мамой… Дело в том, что у меня потерялась мама… — жалобно пропищал щенок.

— Все равно это не оправдывает вашего безобразного поведения. Тем более что вы еще не знаете моего мнения: согласна ли я стать вашей мамой. — И собака-дама горделиво задрала голову.

— Значит, вы не хотите быть моей мамой? Ну почему? Я буду очень-очень послушным! — поклялся щенок.

— Это хорошо, если вы будете расти послушным, но ведь дело не только в вас, дружок.

— А в чем же? — обиженно спросил щенок.

— В том, что у меня у самой когда-нибудь появятся свои детки. Но это случится лишь после того, как я стану замужней дамой, а пока я еще слишком молода для этого. Я боюсь, что не справлюсь с вашим воспитанием, вам надо попросить об этом более зрелую собаку, у которой уже есть свои щенки. Не обижайтесь на меня, дружок, — виновато извинилась собака-девушка и побежала за своим хозяином.

А щенок побежал, сам не зная куда. Он так устал от этого своего первого самостоятельного дня, что, обессилев и уже не соображая, где находится, бухнулся на землю прямо возле мусорных контейнеров и сразу же провалился в крепкий сон.

В собачьей стае

Его разбудил сильный толчок в бок. Он открыл глаза и, еще ничего не осознавая спросонья, хотел тут же спрятать свой нос, чтобы опять уснуть, но снова получил в бок.

— Эй, ты, тут подыхать не положено! Иди в другое место, понял? Ты что, не слышишь? — Щенок с трудом разлепил глаза. Его окружала стая собак: здесь были и старые, и молодые, и еще не окрепшие щенки чуть больше него самого.

— А что это такое — подыхать? — спросил щенок.

— А это когда ты окочуришься от голода и становишься дохлятиной, чтобы кормить червей своими потрохами, а проще говоря, это когда тебя черви едят. Ну теперь понял, сопляк? А теперь дуй отсюда, — прорычал щенку злобный облезлый пес.

— Мне некуда идти… У меня потерялась мама, я ищу себе маму, вы не знаете, где мне ее найти? — тоненько потявкал щенок.

— Иди ищи ее в другом месте! — зло залаяла стая хором.

— Почему? — удивился щенок.

— Потому что это наши мусорные контейнеры, нам самим не хватает жратвы на прокорм, да еще человеки лезут, тоже жрать хотят, — пролаял Облезлый.

— Постойте, не гоните его, я возьму его к себе, — вдруг заступился за щенка молодой пес, у которого все тело покрывала короста, а левое ухо было разорвано.

— Во, во, веди его к своей мамаше, пусть пригреет еще одного подкидыша, да вдобавок подкормит своих голодных блох свеженькой кровушкой, — насмешливо прорычал Облезлый.