Александр Соколовский - Первый особого назначения Страница 24

— А мы? — спросила Таня.

— А мы уже это делаем! Разве отремонтировать красный уголок — не почетное испытание? Еще какое!

— Совершенно точно, — подтвердил начальник ЖЭКа.

— Да, кстати, Яков Гаврилович, — обернулся к нему моряк. — Вы для чего приспособите вон ту маленькую кладовку?

— Для чего? Для инвентаря.

— А нельзя ли, как вы говорили, в премию выдать нам эту комнатку под отрядную? — спросил Андрей. — Мы бы ее оформили соответственно. И заодно над уголком взяли бы шефство. Как, ребята, возьмем шефство над красным уголком?

— Возьмем! Возьмем! — радостно загремело вокруг.

— Ну что ж, пожалуй… берите… — нерешительно проговорил Яков Гаврилович. — Оно, конечно, если отряд…

— Погодите! — пообещал Андрей. — Мы тут такие дела развернем!.. — Мысль об отряде, очевидно, захватила его. — Ну, а какое же нам для себя придумать название?

Ребята загалдели, наперебой предлагая названия:

— Отряд при домоуправлении номер пять!

— Можно «Дружные ребята»!

— Нет, нет! — громче всех закричал Женька. — Это все не годится! Надо такое название!.. Такое!.. — Он не нашел слов и пощелкал пальцами. — Вот раньше, когда гражданская война была, мне отец рассказывал, такие названия были! Например, «Батальон имени Парижской коммуны». Или — «Часть особого назначения»!

— А если и наш отряд назвать «Отряд особого назначения»? — неуверенно сказал Степка.

— А что! — поддержал его Андрей. — Хорошее название: «Отряд особого назначения». Только тогда уже так: «Первый особого назначения пионерский отряд». Здорово?

— Здорово! — воскликнул Женька.

— Позвольте замечаньице сделать, — неожиданно вмешался Тихон Фомич. — Это название не подходит.

— Почему?

— Части особого назначения — это были отряды для борьбы с врагами советской власти. Так что это… Того… Для вас не подойдет.

— А мы разве не для борьбы? — возмущенно возразил Женька. — И мы для борьбы. Мы, может, тоже будем бороться со всякими врагами!

— Ну, правильно, — поддержал Андрей. — С врагами, например, общественного порядка. Так что, Тихон Фомич, название подходящее. Наш отряд будет в городе первый? Первый. Принимать в него будем только пионеров? Пионеров. Назначение особое? Особое. Так и выходит: «Первый особого назначения пионерский отряд». Или просто: «Первый особого назначения». Сокращенно — «ПОН».

— Значит, мы все будем «пончики»? — засмеялся Зажицкий.

Посыпались шутки, шумные, оживленные возгласы. Яков Гаврилович, стоя посреди комнаты, с усмешкой покачал головой.

— Так, значит, отряд организовался? Ну, что же. Может, и правда хорошее это дело. «Первый особого назначения»… Ишь ты! — И он двинулся к двери, покачивая головой и повторяя: — «Особого назначения». Ишь ты…

Когда дверь за Яковом Гавриловичем закрылась, Андрей шагнул на середину комнаты и вытянул правую руку.

— Становись! — громко скомандовал он.

В один миг все выстроились в шеренгу.

— Смирно! — Андрей поглядел на ребят, на их веселые, испачканные мелом физиономии, на их сияющие глаза и, выпрямившись перед замершим строем, крикнул: — Первый особого назначения пионерский отряд! Поздравляю с днем рождения!

Степка слышал однажды передачу по радио из Москвы в день праздника — годовщины Великого Октября. Министр обороны объезжал войска на Красной площади и здоровался с участниками парада. Когда он говорил: «Поздравляю с праздником годовщины Великой Октябрьской социалистической революции», по площади прокатывалось дружное многоголосое «ура». И сейчас, вспомнив об этом, Степка сам невольно крикнул:

— Ура!!!

И все в шеренге подхватили этот победный клич, который прогремел в пустой комнате красного уголка так оглушительно, что звякнули стекла в окнах.

— Ну, а теперь, — сказал Андрей, — теперь… Ты, Степан, и ты, Таня. Вы, я знаю, самые быстроногие. Надо этот день отметить всенародным пиром. Вот вам деньги. Бегите и купите… Раз, два, три, четыре, пять… — Моряк сосчитал всех и не забыл себя. — Десять… — Он взглянул на Тихона Фомича, который стоял в стороне, пощипывая бородку. — Нет, одиннадцать порций мороженого!

Глава шестая

Елизавета Семеновна Чмокова в это утро прямо не узнавала своего сына. Вовка проснулся (подумать только!) в семь часов! Он не валялся в постели, как обычно, а вскочил будто ужаленный и побежал в ванную. Он торопливо позавтракал и помчался куда-то, успев крикнуть на бегу: «Мам, я по делу!». Елизавета Семеновна ошеломленно посмотрела ему вслед, забыв даже проверить, есть ли у него в кармане носовой платок.

Вовка помчался во двор Степкиного дома. Он ведь теперь был не то что раньше: просто Вовка Чмоков по прозвищу Пончик. Он был теперь член штаба Первого особого назначения пионерского отряда!

Если бы какой-нибудь случайный прохожий вчера, в сумерки, часов около девяти вечера вздумал заглянуть во двор дома, где жил Степка Данилов, он увидел бы на скамеечке у забора шепчущихся о чем-то ребят.

Это были наши «мастера». Кончив работать и выйдя во двор, они стали расспрашивать Андрея, что они будут делать в отряде, надо ли выбирать председателя, будут ли у них, как у всякого отряда, горн, барабан и флажок… Андрей на все вопросы отвечал охотно. Он сказал, что дел отыщется много, что председателя, или, вернее, командира, обязательно надо выбрать.

— И горн будет, и барабан, и отрядный вымпел! — Он так и сказал — «Вымпел», и это слово прозвучало гордо, как на боевом корабле.

Андрей попрощался и ушел, а ребята остались. Они уселись на лавочке у забора. А чтобы не потревожить жильцов, спорили шепотом.

— Надо придумать правила, — говорил Женька. — Законы! И если кто нарушит…

— Надо такое правило, чтобы Мишка в носу не ковырял, — сказала Оля.

— А я и не ковыряю, — отозвался Мишка, поспешно пряча руки в карманы.

— А стенгазету выпустим? — спросила Таня.

— Стенгазету — обязательно, — сказал Степка. — Женька будет редколлегия.

— Вот интересно, — заметил Пончик, — какие мы испытания будем задавать?

— Да уж там придумаем, — сказал Костя.

— Надо что-нибудь трудное… — Вовка засопел размышляя. — Вот, например, на кладбище ночью сходить… Только чтобы не убегать, как Тпруневич. Или… или с крыши прыгнуть.

— «На кладбище», «с крыши прыгнуть», — передразнил Олег. — Андрей ведь говорил: надо, чтобы полезное дело…

— Пончику первое задание, — перебил Женька. — За то, что вчера от нас ушел. Завтра утром поколотить Гошку Рукомойникова.

— Вот еще! — испугался Пончик. — Говорили — полезное.

— А это разве не полезное, — поддержал Женькину шутку Степка. — Гошку поколотить — самое полезное дело.

— Ух, он ему и надает! — засмеялся Мишка.

— Кто кому!

— Ну, конечно, наш храбрый, наш несравненный Пончик этому несчастному слабосильному Гошке! — торжественно объявил Женька.

Все засмеялись. А Вовка, которому стало не по себе от этого разговора, беспокойно заерзал по скамейке.

— Андрей сказал, что нам задания не нужны. Мы — штаб.

— А кого командиром выберем? — спросил Олег.

— Ясно, Андрея, — сказал Степка.

— Нужно еще какой-нибудь пароль придумать, — проговорил Вовка, — чтобы свои друг друга узнавали.

— Правильно! — немедленно подхватил Женька. — Пароль надо. А то идет, к примеру, Пончик. Я ему — пароль! А он — ни бе ни ме. Разве я его узнаю?

Шептались долго. До тех пор, пока не хлопнула дверь в одном из подъездов. Послышались тяжелые шаги, и чей-то голос негромко позвал:

— Степан, это ты там, что ли?

— Я, — откликнулся Степка и объяснил шепотом: — Это отец. Домой пора.

Он скрылся в темноте, и притихшие ребята слышали голос Степкиного отца:

— Где это ты пропадаешь?

В ответ прозвучал взволнованный Степкин голос:

— Мы, папка, красный уголок ремонтируем. У нас теперь есть пионерский отряд. Особого назначения…

За Степкой разошлись все. На улице прощались напоминая:

— Так завтра…

— В половине девятого…

И вот наступило это «завтра». И Пончик мчался во весь дух, чтобы не опоздать.

Вовка все-таки опоздал. Ребята все были уже в красном уголке. Тихон Фомич тоже пришел. Не было только Андрея. Пончик узнал, что рано утром он заходил к Степке, отдал ему ключ от красного уголка и сказал, чтобы часа два поработали без него: ему срочно надо сходить по делу.

В этот день стены начали оклеивать обоями. Сначала решили оклеить маленькую комнатку — свою, отрядную. В двери протиснулись сразу всей гурьбой и остановились на пороге. Сегодня эта комнатушка показалась Степке не такой, как вчера. И не мудрено. Наверно, совсем по-иному смотрели на нее и другие ребята. Ведь это была теперь их собственная комната, комната штаба отряда.