Кейт УИГГИН - Ребекка с фермы Солнечный Ручей Страница 24

Ребекку немного смутила  эта  неожиданная  встреча,  но  не  оставалось  ничего другого, как только объяснить свое присутствие, и она спросила:

- Могу я видеть хозяйку этого дома?

- В данный момент я - хозяйка этого  дома,  -  ответил  незнакомец  со  странной улыбкой. - Чем могу быть полезен?

- Вы когда-нибудь слышали о... вы не хотели  бы,  то  есть  я  имею  в  виду... вам нужно мыло? - осведомилась Ребекка.

- Неужели я так выгляжу? - неожиданно спросил  он.  На  щеках  Ребекки  появились ямочки.

- Я не это хотела сказать. У меня есть мыло  на  продажу,  то  есть  я  хотела бы познакомить вас с самым удивительным  мылом,  лучшим  на  рынке  в  настоящее время. Оно называется...

- О,  я,  должно  быть,  знаю  это  мыло,  -  сказал  молодой  человек  приветливо. - Изготовлено из чистейших растительных жиров, не так ли?

- Наичистейших, - подтвердила Ребекка.

- Не содержит никаких кислот?

- Ни капли.

- И даже ребенок может стирать белье, не прилагая никакой силы?

- Младенец, - поправила Ребекка.

- О, младенец, вот как? Этот ребенок становится все  младше  с  каждым  годом вместо того, чтобы расти, - очень разумный ребенок!

Это было огромной удачей - найти покупателя, которому заранее  известны  все достоинства товара. Ямочки на щеках Ребекки  становились  все  глубже  и  глубже, и по приглашению своего нового друга она  присела  рядом  с  ним  на  табурет, стоявший на краю крыльца. Сначала были  продемонстрированы  красоты  упаковки  "Пунцового",  а  затем  куски  его,  а  также   "Белоснежного"   -  развернуты. Через минуту она так увлеклась разговором, что совсем  забыла  о  второй участнице  предприятия,  терпеливо  ожидавшей  ее  у  ворот.  Ребекке  казалось, что она знает этого замечательного человека всю жизнь.

- Сегодня я веду хозяйство в этом доме, но живу я в  другом  месте,  -  объяснил очаровательный джентльмен. - Здесь я в гостях у моей тетки, которая  уехала по делам в Портленд. Я жил здесь, когда был мальчиком, и очень  люблю  эти места.

- Я думаю, ничто не заменит человеку фермы, где он жил  в  детстве,  -  заметила Ребекка, сияя от гордости: наконец-то она успешно употребила  фразу  со словом "человек" в обычном разговоре.

Мужчина бросил на нее взгляд и отложил свой початок кукурузы.

- Вы считаете, что ваше детство позади, юная леди?

- Я еще помню его, - ответила Ребекка серьезно, -  хотя  кажется,  что  это было так давно.

- Я  тоже  неплохо  помню  свое  детство,  и  было  оно  на   редкость  неприятным, - сказал незнакомец.

- Мое тоже, - вздохнула Ребекка. - А что было для вас хуже всего?

- Недостаток еды и одежды, главным образом.

- О! - воскликнула Ребекка сочувственно. - А  для  меня  -  отсутствие  туфель, избыток младенцев и недостаток книг. Но теперь у вас все в порядке и  вы счастливы, правда? - спросила она с некоторым сомнением, так как хотя  он  и выглядел красивым, сытым и преуспевающим, даже  ребенок  мог  видеть,  что  глаза у него усталые, а когда он умолкает, возле рта обозначаются  печальные  складки.

- Дела мои идут весьма неплохо, спасибо, - сказал мужчина  с  чарующей  улыбкой. - Ну,  а  теперь  посоветуйте,  сколько  мыла  мне  следует  купить  сегодня?

- Сколько мыла уже есть у вашей  тети?  -  спросил  очень  скромный  и  неопытный торговый агент. - И сколько ей понадобится?

- О, я не знаю. Но ведь мыло не портится?

- Я не уверена, - сказала Ребекка честно, - но я погляжу  в  рекламном  листке - там наверняка сказано. - И она извлекла документ из кармана.

- И что  вы  собираетесь  делать  с  потрясающими  прибылями,  которые  принесет вам это дело?

- Прибыли пойдут не  нам,  -  сообщила  Ребекка  доверительно.  -  Моя  подруга, которая держит лошадь у ворот, - дочь очень богатого кузнеца  и  не  нуждается в деньгах. Я бедна, но живу у моих  теток  в  кирпичном  доме,  и,  разумеется, им не понравилось бы, если бы я стала разносчиком.  Мы  пытаемся  помочь нашим друзьям получить приз.

Ребекка даже и не думала упоминать об этих  подробностях  в  беседах  с  предыдущими  покупателями,  но  теперь  совершенно   неожиданно   для   себя  обнаружила, что описывает мистера Симпсона, миссис Симпсон и  все  семейство  Симпсонов и рассказывает о их бедности, их безрадостной жизни и о  том,  как  отчаянно нуждаются они в банкетной лампе, чтобы украсить свое существование.

- Последнее  нет  необходимости  доказывать,  -   засмеялся   мужчина,  привстав, чтобы бросить взгляд на стоявшую  у  ворот  "дочь  очень  богатого  кузнеца". - Мне ясно, что они должны получить лампу, если они этого хотят, и  особенно если вы хотите, чтобы она у них была. Я по собственному опыту знаю,  каково это - жить без банкетной лампы. Дайте мне ваш рекламный листок, и  мы  произведем некоторые подсчеты. Сколько еще кусков должны продать Симпсоны?

- Если они продадут еще две сотни в ближайшие два  месяца,  то  смогут  получить лампу к Рождеству, - ответила Ребекка, - а к лету, вероятно, сумеют  получить и абажур. Но, боюсь, я не смогу заметно помочь им, потому что  тетя  Миранда может не разрешить мне торговать мылом.

- Понимаю. Ничего, все будет в порядке. Я возьму триста кусков  -  это  обеспечит им и абажур.

Услышав эти слова, Ребекка, которая сидела на табурете очень  близко  к  краю крыльца, сделала неожиданное движение, опрокинулась и исчезла в  кустах  сирени. К счастью, крыльцо было очень низким, и  развеселившийся  капиталист  извлек ее из кустов, поставил на ноги и отряхнул.

- Не  следует  показывать  свое  удивление  при   получении   большого  заказа, - сказал он. - Вместо  того  чтобы  опрокидываться  таким  неделовым  образом, вы должны были ответить: "А  не  возьмете  ли  вы,  скажем,  триста  пятьдесят?"

- О, я никогда бы не смогла сказать  такое!  -  воскликнула  смущенная  своим падением Ребекка; щеки ее были залиты малиновым румянцем. - Но  хорошо  ли, что вы покупаете столько мыла сразу? Вы уверены,  что  можете  позволить  себе такой расход?

- Не мог бы - оставил  бы  деньги  на  что-нибудь  другое,  -  ответил  игривый филантроп.

- А что, если вашей тете не понравится  этот  сорт  мыла?  -  спросила  Ребекка с тревогой.

- Моей тете всегда нравится то, что нравится мне, - ответил он.

- Моей - никогда! - воскликнула Ребекка.

- Тогда что-то не в порядке с вашей тетей.

- Или со мной, - засмеялась Ребекка.

- Как вас зовут, юная леди?

- Ребекка Ровена Рэндл, сэр.

- Что? - Он улыбнулся. - Обе?[21]Ваша мама была щедра.

- Она говорит, что не могла отказаться ни от одного из двух имен.

- Хотите узнать мое имя?

- Мне кажется, я уже знаю, - ответила Ребекка, бросив на него  веселый  взгляд. - Вы, должно быть, мистер Аладдин из сказок "Тысяча  и  одна  ночь".  Простите, Эмма-Джейн, наверное, устала ждать. Могу я сбегать  и  сказать  ей  новость? Она будет так рада!

Мужчина кивнул в знак согласия, и Ребекка бросилась бегом  по  дорожке,  ведущей к воротам.  Приблизившись  к  бричке,  она  с  безудержной  радостью  закричала:

- Эмма-Джейн! Ах, Эмма-Джейн! Мы всё распродали!

Следом  за  ней,  чтобы  подтвердить  это  поразительное,   невероятное  известие, подошел улыбающийся мистер Аладдин. Он  снял  все  ящики  с  задка  брички и взял себе рекламный проспект, пообещав  в  тот  же  вечер  написать  представителю компании "Эксельсиор" относительно приза.

- Теперь только  ухитритесь  сохранить  все  в  тайне,  мои  маленькие  девочки. Это будет замечательный сюрприз, если лампа прибудет к Симпсонам  в  День Благодарения[22], не правда ли? - спросил он, заботливо подтыкая  им  под  ноги старый кожаный фартук брички.

Они охотно согласились с ним и разразились восклицаниями благодарности.  В глазах Ребекки стояли слезы радости.

- О, пустяки! - засмеялся мистер Аладдин, приподнимая шляпу. -  Я  сам  был когда-то коммивояжером - много лет назад, - и мне приятно  видеть  успех  вашего предприятия. До свидания, мисс  Ребекка  Ровена!  Как  только  у  вас  появится еще что-нибудь на продажу, дайте мне знать. Я заранее  уверен,  что  мне это потребуется,

- До  свидания,  мистер  Аладдин!  Я  непременно  дам  вам  знать!   -  воскликнула Ребекка с восторгом, откинув назад свои черные косы и помахав на  прощание рукой.

- Ах, Ребекка!  -  благоговейным  шепотом  сказала  Эмма-Джейн.  -  Он  приподнял шляпу перед нами, а  нам  еще  нет  и  тринадцати.  Еще  лет  пять  пройдет, прежде чем мы сможем называться "юные леди".

- Ничего, - ответила Ребекка. - Мы - зачатки юных леди уже сейчас.

- И фартук он вокруг наших ног  подоткнул,  -  продолжила  Эмма-Джейн,  предавшись воспоминаниям. - И какой он поразительно элегантный!  И  как  это  мило с его стороны все у нас купить! И подумать только - заработать и лампу,  и абажур за один день! Разве ты теперь не рада,  что  все-таки  надела  свое  розовое платье, хоть моя мама и заставила тебя надеть  вниз  фланелевое?  Ты  такая хорошенькая в розовом и красном, Ребекка, и такая некрасивая в  желтом  и коричневом!