Юрий Ермолаев - Капля дёгтя и полмешка радости Страница 28

Начальником клуба фантазёров оказался председатель совета пионерской дружины Костя Анисимов. Он оглядел собравшихся и строго предупредил:

— В клуб примем только тех, чьи фантазии признаем самыми удачными и остроумными.

Члены жюри в подтверждение Костиных слов закивали головами.

— Астахов Павлик, что ты хочешь нам рассказать? — заглянув в список записавшихся, спросил Костя круглощёкого мальчугана.

— Когда мне было три года, — начал Павлик, — я хорошо знал птичий язык и дружил с филином. Каждую ночь мы ловили с ним рыбу. Филин стоял по пояс в реке и крыльями загонял карасей мне в ведёрко. Потом мы делили добычу. А когда я пошёл в школу, то перестал ловить рыбу с филином, некогда стало. Но на память филину я оставил свою подпись. Вырезал её на дереве рядом с дуплом.

— Зачем же ты зря дерево испортил? Филин-то неграмотный! — сказал председатель Костя.

Павлику ответить бы: «А я его выучил читать». А он растерялся и замолчал. Этого оказалось достаточно, чтобы его не приняли.

За Павликом жюри вызвало Петю Евсикова. Петя тотчас сделал задумчивое лицо, схватился рукой за лоб, будто вспоминает что-то, и заговорил:

— В одна тысяча восемьсот семьдесят третьем году на научной конференции я встретился с Эдисоном. Мы изобрели с ним кибернетическую машину. Строить её мы полетели на ковре-самолёте к нам в город, но мой друг Миша Ионов устроил в физическом кабинете замыкание, и мы не смогли доделать машину.

— Как же это вы такую сложную машину придумали, а исправить замыкание не могли, — ехидно заметил один из членов жюри — мальчик в очках.

Петя смутился. Конечно, он сказал глупость. Обмотать перегоревшую пробку новой проволочкой пара пустяков. А вот остроумно объяснить, почему они не доделали машину, тут надо поломать голову. Петя ничего не придумал, и его тоже не приняли.

— Толик Жуков! — выкрикнул председатель Костя.

Толик подошёл к столу жюри и вдруг ужасно заволновался, даже побледнел. Всё придуманное тотчас вылетело из головы. Он уставился на членов жюри, а те на него. Ждали, что скажет.

Молчание становилось угрожающим. Чтобы совсем не опозориться, Толик раскрыл рот и стал рассказывать о том, как он проводит время до отъезда в загородный лагерь. Ничего более неподходящего придумать он не смог. Но всё равно, только бы не молчать, чтоб на смех не подняли.

— Каждое утро, несмотря на то, что начались летние каникулы, я встаю в семь утра. Делаю зарядку, обливаюсь холодной водой. После завтрака помогаю маме по хозяйству. Мою чашки, убираю комнату, хожу в магазин. Потом гуляю с сестрёнкой, а после помогаю маме готовить обед. Режу зелёный лук, который сам вырастил у нас на подоконнике, поджариваю морковь, раскатываю скалкой лапшу. А после обеда спрашиваю маму и, если надо, что-нибудь стираю, глажу или штоп…

— Хватит! Хватит! замахали на Толика члены жюри, еле сдерживая улыбки, а председатель Костя торжественно объявил:

— Поздравляю! Ты принят в клуб фантазёров. Музыка, туш!

И по его команде все старшеклассники дружно загудели в честь Толика на расчёсках с папиросной бумагой.

КАК ВОЛОДЯ АВТОРИТЕТ ПОДНИМАЛ

Эту историю Володя Шариков теперь вспоминает с улыбкой. А вот когда она произошла, ему было совсем не до смеха.

Прошлым летом отдыхали мы с ним вместе на даче. Всё было просто чудесно: речка рядом, в саду — фруктовые деревья и всякие ягоды. И хозяева попались хорошие: разрешали нам любые ягоды пробовать. Задумали мы им в благодарность водокачку построить, чтобы воду из реки можно было прямо на огород подавать.

И только мы начали строить эту водокачку, как к соседям на дачу приехала отдыхать Леночка Золотова и нарушила все наши планы. Это мы, конечно, после узнали её имя. А сначала заметили только: приехала какая-то длинноногая девчонка и с первого же дня стала ходить около нашей изгороди и всё пыталась с нами заговорить.

Я сразу предупредил Володю.

— Смотри, — говорю, — не обращай на неё никакого внимания. Девчонка! Что с ней водиться! Но разве Володька когда послушается!

Ушёл я как-то без него на станцию в магазин. Вернулся — и прямо глазам не верю: сидит эта Леночка у нас в саду, а Володька объясняет ей устройство водокачки.

Я сейчас же прервал их разговор и, незаметно подмигнув Вовке, сказал:

— Что ты прохлаждаешься? Нам же грядки полоть надо!

Про грядки я нарочно сказал: думал, что после этого Леночка сейчас же пойдёт домой. А она осталась, да ещё сказала:

— И я с вами полоть буду. Втроём скорее управимся.

Так и пришлось нам прополоть целую грядку. Правда, нас потом поблагодарил дядя Гриша, хозяин дачи. Сказал, что такая помощь ему куда нужнее нашей водокачки. Но лучше бы он нас не благодарил, потому что с этого раза Леночка повадилась к нам ходить каждый день. Меня это очень злило, и я держался с ней сухо или строго официально. Но Володя прямо поразил меня. Он стал посвящать её во все наши тайны и даже рассказывал ей про себя то, чего никогда не было.

Роем мы однажды канаву для водокачки, а Володя говорит:

— Помню, был у нас в классе такой случай: взялся один ученик сделать для отрядной библиотеки полочку. А доски, которые он от завхоза получил, на самокат истратил. Вижу я, дела у него плохие, не из чего полочку-то делать, взял да и принёс на другой день в школу свои доски. Остался после уроков и такую полку смастерил — все ребята ахнули!

Тут я тоже чуть не ахнул. Ну и ловко же Володька всё перевернул! Ведь это как раз он доски на самокат извёл, а полку за него Федя Сучков сделал.

А Володя посмотрел на меня, улыбнулся и как ни в чём не бывало продолжал:

— А ещё был со мной такой случай. Проходили у нас в классе соревнования по прыжкам. Подходит моя очередь. Разбегаюсь я и беру высоту метр десять. Прыгаю ещё. Смотрим — метр двадцать. «Ну, Шариков, — говорит мне учитель, — возьмёшь метр двадцать пять, будешь чемпионом класса». И что бы ты думала? Прыгнул и взял… метр тридцать!

При этих Володькиных словах я чуть не окаменел на месте: ведь чемпион класса по прыжкам — я!

Когда Леночка ушла, я не выдержал и сказал ему:

— Что же это ты мои рекорды присваиваешь?

А Володя мне вдруг и говорит:

— Мне Леночка нравится, вот я и хочу поднять свой авторитет.

Я никак не ожидал от Володи такого ответа и потому ничего сказать не нашёлся, а только заметил:

— Ты всё-таки много не придумывай, а то она может не поверить.

— Ладно, — говорит Володя, — я буду иногда воздерживаться.

А как только Леночка опять пришла, Володя рассказал ей новую небылицу. Будто он играл в какой-то школьной постановке пса Полкана и так вошёл в роль, что даже после спектакля весь вечер ходил по саду и рычал на девчонок.

Много ещё всяких небылиц рассказывал про себя Володя, а Леночка слушала его и всему верила. Ну прямо как заворожённая! Авторитет Володи в её глазах действительно сильно вырос. Я даже стал ему немного завидовать, потому что Леночка всегда спрашивала о чём-нибудь его, и я отвечал только в том случае, если Володька не знал. Но как раз тут и случилось одно непредвиденное событие.

Как-то вечером прибегает Леночка к нам на террасу и говорит:

— Ой, мальчики, у меня такая новость… такая новость… вы просто не поверите!

— Уж не собираешься ли ты плавать на атомном ледоколе? — спросил Володя. Он знал, что папа Леночки работал на нём радистом.

— Нет, не собираюсь, — ответила Леночка, кружась по террасе, — а только новость у меня всё равно удивительная.

— Ну, так говори скорее! — потребовали мы.

Леночка села на стул и, зажмурив глаза, сказала:

— Мальчики, я теперь буду учиться в вашей школе и, может, даже в вашем классе.

— Как — в нашей школе? Почему? — побледнев, спросил Володя.

И тут выяснилось, что Леночкиному папе дали новую квартиру в том корпусе, который выстроили недалеко от нашего дома.

— Папе давно обещали квартиру в вашем районе, — сказала Леночка, — только я потому до сих пор не говорила, что это было не совсем твёрдо, а теперь нам уже и ордер выдали!

Я в первую минуту не поверил Леночке, а потом вижу, что она не шутит, и, честно говоря, даже обрадовался.

«Хорошо, — думаю, — пусть учится с нами, ведь мы уже привыкли к ней». Поздравил я Леночку с новой квартирой. Оглянулся, а Володи нет. Искали мы его, искали, так и не нашли. Только когда Леночка ушла, вылез он из копны сена, которая в нашем саду стояла, и с ужасом спросил меня:

— Как ты думаешь, что теперь будет с моим авторитетом?

Я задумался.

До самых звёзд обсуждали мы с Володей его положение. А потом решили так: во-первых, с завтрашнего дня я буду ежедневно тренировать Володю в прыжках, во-вторых, до начала занятий он сделает для нашей отрядной библиотеки уже не полочку, а целый шкафчик, да такой, чтобы все ребята, а с ними и Леночка действительно ахнули. И потом Володьке необходимо будет научиться лаять. Надо же поддержать свой авторитет!