Виктор Калашников - Загадка империи инков Страница 3

Крепостные укрепления в Куско

Стены древнего города инков

«Ну ладно, — вскричал Йавар, — пусть войдет. И если это какая-нибудь ерунда, то…» Инка не договорил и лишь махнул рукой, мол, введите принца.

Наследник вошел, низко поклонился отцу, потом сказал: «Единственный господин мой, знай, что с небес спустился человек в странной — до земли — одежде, а на его лице — длинная борода. Никогда раньше я не встречал людей с такой необычной внешностью. За собой он вел странное животное. Он сказал мне: „Я — брат Манко Капака, первого из твоих предков, и спустился на землю, чтобы передать предостережение. Скоро племена чанков соберут большое войско и пойдут на город Куско, чтобы разрушить его. Передай мои слова своему отцу, чтобы он приготовился и подавил мятеж. А ты знай, что какие бы несчастья ни случились с тобой, не бойся! Я всегда буду рядом и помогу. Иди на любой подвиг, каким бы трудным он ни казался“».

— Он сообщил мне свое имя — Вира-коча, а затем исчез, — закончил принц свой рассказ.

Йавар, вместо того чтобы поблагодарить сына, впал в яростный гнев и закричал: «Ты — тщеславный безумец! Никто никогда не слышал о брате Манко Капака по имени Вира-коча! Почему сын Солнца выглядел так странно? Отчего он явился не ко мне, законному владыке, а к тебе, пастуху? Ты все выдумал, лишь бы вернуться во дворец! Так нет же! Немедленно убирайся отсюда, паси скот и никогда не появляйся здесь!»

И вновь царевич отправился в изгнание.

А ровно три месяца спустя восстали чанки. Они убили представителей Инков в своей провинции, собрали огромное войско и двинулись на Куско. Со скоростью молнии слухи долетели до столицы, вызвав панику среди ее жителей. Йавар Ванак, оставив без защиты город и его главное святилище — храм Солнца, бежал прочь и остановился только в деревушке Муйна, где надеялся спастись от чанков. Как только принц узнал, что его государству угрожает опасность, поспешил в Куско. С удивлением и гневом он узнал, что царь бежал из столицы, оставив ее на разграбление врагам. Как мог, он успокоил людей и отправился вслед за отцом, чей лагерь с трудом отыскал в глубоком ущелье. Наследник обратился к Инке: «Как мог ты, лишь заслышав о восстании своих подданных, бросить без защиты город и храм? Почему ты бежишь без оглядки от тех, кого даже не видел? Подумал ли, какие страдания причиняешь всем нам, отдавая на поругание чанкам дом Солнца, храм нашего небесного Отца? Представляешь ли, какие реки крови прольются, когда варвары займут Куско?» Царь ничего не отвечал на справедливые обвинения сына. Он ничего и не смог бы сказать, так как от страха у него зуб на зуб не попадал. Наследник кинул презрительный взгляд на царя, который трясся от страха, и обратился к придворным: «Три месяца назад брат первого Инки, Манко Капака, спустился с небес, чтобы предупредить меня о восстании чанков. Забыв об опасности нарушить запрет отца, я отправился во дворец и рассказал ему о своем видении. И что же он предпринял, чтобы защитить свой народ? Ровным счетом ничего! Лишь прогнал меня прочь. Поэтому в этот трудный час я принимаю имя моего небесного покровителя и отныне с гордостью буду называться Вира-кочей! Поскольку мой отец, верховный Инка, не способен возглавить войско, это сделаю я, его законный наследник! Я пойду на любые испытания и предпочту честную смерть позорной жизни!»

Густая сеть дорог соединяла самые отдаленные уголки империи. Вдоль дорог через каждые два с половиной километра стояли курьерские станции

Слова принца Вира-кочи произвели такое сильное впечатление на его слушателей, что, когда он крикнул: «За мной!» — все мужчины покинули Йавара Ванака и последовали за новым вождем. Вира-коча пошел вперед и вышел на дорогу к Чинчасуйю, откуда двигались враги, чтобы встать заслоном перед Куско. Не желая кровопролития, принц выслал к чанкам своих людей для ведения переговоров. Но те, зная, что царь бежал из столицы, а у Вира-кочи мало сил, лишь посмеялись над парламентерами. Они сказали: «Уже завтра мы сами станем царями, вот тогда и поговорим, а сейчас бегите прочь!» Принц понял, что ему не удастся образумить врагов, и решил дать бой. Все, кто был с ним, поклялись сражаться до последней капли крови. Едва наступил день, как оба войска, стоявших друг против друга, под громкие звуки труб и барабанов начали сближаться. Вира-коча шел впереди своих солдат и первым ворвался в ряды неприятелей. Чтобы не дать ему погибнуть, солдаты поспешили за своим военачальником. Инки призывали своего Отца-Солнце. Чанки же выли, как дикие звери. С яростью сражались индейцы, убивая друг друга, но ни одна из сторон так и не приблизилась к победе.

Заслышав шум сражения, со всех сторон сбегались крестьяне и вступали в бой на стороне Вира-кочи. Они подходили десятками и сотнями, а затем подоспел большой отряд индейцев кечуа — самых верных подданных инков. Не забыли они и многих обид, нанесенных им чанками. Под этим напором враги стали ослабевать. Истекая кровью, они отступали. И тут вождь чанков закричал так, чтобы его услышали все: «Разве вы забыли мудрость своего народа? Чем больше врагов, тем ярче наша слава! Пусть погибнут слабые, недостойные жить. Чанки! Рвите на части инков, царапайте их когтями, забудьте, что вы люди! Вы — хищные звери, жаждущие крови! Вперед!»

Чанки взвыли, и, казалось, все человеческое покинуло их. Они рычали, а глаза у них сверкали страшной злобой…

На этом месте Гарсиласо вынужден был остановить свой рассказ — за окном опустилась тьма.

— Ну вот, на самом интересном месте, — обиженно сказал Педро, а потом добавил. — Как бы мне сегодня не приснились эти чанки!

ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА

Дети давно разошлись. Гарсиласо долго еще сидел, опустив голову, а утром он решил, что надо обязательно успеть все вспомнить и досказать. Кроме него никто на всем белом свете не знает историю великого государства Тауантинсуйу!

Поглощенный воспоминаниями, Гарсиласо встретил ребят сухо и сразу же продолжил:

— Когда воины инков увидели, что на них надвигаются враги, полностью утратившие человеческий облик, они дрогнули и попятились. Индейцы были готовы сражаться с мятежными чанками, но не с демонами!

Видя нерешительность своих солдат и понимая, что битва может быть неожиданно проиграна, Вира-коча поднял руки к небу и воззвал: «О сын Солнца, чье имя я принял! Ты являлся ко мне и обещал помощь. Пришел час исполнить обещание!»

Только он выкрикнул эти слова, как в ясном небе прогремел гром. Среди раскатов грома Вира-коча услышал: «Сын сыновей брата моего! Иду к тебе на помощь! Иду!..»

Многократным эхом отозвался гром, стих вдали. И тут сверху разом ударило множество молний. Бело-синие огненные реки, извиваясь, текли с небес на землю и ударяли в валуны, которые стояли во множестве вокруг. Огромные камни начали раскачиваться из стороны в сторону, по ним побежали трещины. С жутким треском камни распадались, будто яйца птиц. А из сердца валунов стали появляться могучие воины, темные ликом. Поначалу чанки, не разобрав, кто перед ними, пытались рвать их зубами, царапать ногтями, но только калечились сами: ломали зубы и ногти, разбивали в кровь руки и ноги, а мечи со звоном отскакивали, не причиняя ни малейшего вреда каменным воинам. Наконец чанки поняли, что перед ними непобедимый враг, и бросились бежать. Каменные воины, сделав шаг, другой следом, застывали валунами. Теперь чанков преследовали воины инков…

Голова идола

— Это чудесное предание подробно было записано испанским монахом Херонимо Романом в его книге «Государство Западных Индий».

— Так это правда? — воскликнула Мария. — Так все на самом деле и было — озверевшие чанки, голос с небес и каменные воины?

Капитан неопределенно пожал плечами:

— Не знаю. Может, это всего лишь индейская сказка. Несомненно только одно — воины инков победили и гнали мятежников до их земли. Там женщины с детьми на руках стали умолять Вира-кочу помиловать неразумных мужей.

— И он простил их? — возмущенно, предугадывая положительный ответ, спросил Педро.

— Вира-коча был не только смелым, но и великодушным воином. Он простил проигравших.

— Во дает! — изумился мальчик. — А вот я бы на его месте…

Гарсиласо продолжил рассказ:

— Из селений чанков наследник отправился прямиком в столицу. Весть о великой победе распространилась по всей империи, и, когда Вира-коча прибыл в Куско, его встречали как славного героя. А он шел пешком и выглядел, скорее, простым солдатом, а не наследным принцем. Старые инки вышли из своих домов, чтобы приветствовать его как сына Солнца — то есть Вира-коче воздавали царские почести. Его мать царица Чикйа, а вслед за ней высокородные женщины инков шли ему навстречу. Все они пели хвалебные гимны в честь победителя. Одни из них обнимали принца, другие кидали цветы и пахучие травы, третьи, подбегая, вытирали пот с его лица. Так Вира-коча добрался до храма Солнца. Там он поклонился мумиям предков и только после этого отправился к отцу, который все еще находился в селении Муйна.