Гайда Лагздынь - Две жизни в одной. Книга 2 Страница 62

На кочках пушистых

Как глянец брусника,

А в топких болотах

Цветет куманика.

Лягушки в тенечке

Кричат беззаботно.

Над ухом комар

Распевает охотно.

Багульником машет,

За сизой сосной,

Веселый упырь,

Упиваясь весной.

Птицы в чащобе

Устали от крика.

Еще чуть и вспыхнет

У тропки гвоздика.

1981 г.

***

Звездочка в небе колышется кротко.

В нежном тумане качается лодка.

В лодке той теплой — закатные краски.

Шепчутся в ней небылицы и сказки.

***

Покрыта бисером трава,

Зайчонок спит у кочки.

Роняют сонные слова

В березняках листочки.

Притихла утка в камышах,

Сопит себе осока.

Лиса сон видит о мышах.

Спит бойкая сорока.

Не шелохнется лист во сне.

Не закричит кукушка.

Иголки дремлют на сосне

И месяц на опушке.

Одна глазастая сова,

Таращась, бухает слова!

1980 г.

Дороги сыновей

Шагаем дорогой, шагаем тропинкой,

Шагаем совсем без дорог.

Нам снятся нередко лихие годины

Отцовских прожитых тревог.

Землянки сырые и ржавые каски,

Березы у братских могил,

Встают города, как былины и сказки,

Где дождь металлический лил.

Идем через годы! Нам солнце попутчик,

И звонкие песни дожей.

Мы знаем, мы помним: отцовские тропы

Дороги твоих сыновей.

1971 г.

Седьмое чувство

Ведет нас в путь опять седьмое чувство.

Не тянет плеч просаленный рюкзак,

Туризм, товарищ, тоже ведь искусство,

Путей земных неоспоримый факт.

Нам по плечу заснеженные кручи,

Где ледники да скалы для дорог,

Где трутся у подошв спиною тучи,

Где облака валяются у ног.

Зовет нас в путь тайга и север дальний,

Ключей земных неукротимый бег,

Труда и чувств великое слияние

В пути познает каждый человек.

Родной простор лежит в рассветной дымке,

Пылает алым краешком восток,

Встречает утро ласковой улыбкой,

Водой студеной голубой исток.

Нет, не изменит нам седьмое чувство!

Мы пронесем его через года.

Туризм, товарищ, — трудное искусство,

Но мы — его служители всегда.

1975 г.

Полюбил девочку

Ветер дует нам вдогонку,

Ветер кружит стороной,

Полюбил, друзья, девчонку,

И хожу я сам не свой.

У костра моя девчонка.

Отдохни! Не хлопочи!

Месяц ясный, круглолицый

Улыбается в ночи.

Скатерть белую из снега

На ладонях принесу,

Гладит ветер ее кудри,

Золотистую косу,

И морозец синеглазый

Строит глазки за сосной.

Спой, гитара-семиструнка,

Чтоб повеяло весной.

Встали лыжи спозаранку,

Убежали за откос,

Без ума я от девчонки,

От ее пушистых кос,

А девчонка моя — в слезы:

— Как любовь перенесу?

Ведь вплетаю я, Сережа,

В кудри мамину косу.

1976 г.

Клоп и таракан

Клоп сказал: — Друг Таракан,

Надоел мне мой диван.

Ты теперь ведь мистер Редж?

Подыскал бы мне коттедж,

Где тебе, как таракану,

Надо бы иметь охрану!

Таракан повел усами,

Сев на гирю под часами,

Думал, лапками играя.

Наконец промолвил Редж:

— У меня вот мысль какая?

По соседству мой коттедж.

Но! Зачем, мне таракану,

Брать тебя к себе в охрану?

Ты — ленив! Не красив!

И медлительный, скажу.

Как такого ни-ка-ко-го

Я в охрану предложу?

— Все не так! — воскликнул клоп

— Охранять — не значит в лоб

Бить дубинкой, аль стрелять!

Можно хитро охранять!

От меня душок — пахуч.

Ты же знаешь, я — вонюч!

Уверяю, мистер Редж,

Не войдет никто в коттедж!

Эй, трубач, труби отбой!

По знакомой мостовой паренек шагает,

В отпуск прибыл рядовой,

Знак гвардейский, боевой

На груди сияет!

Эй, трубач! Труби отбой!

Все, как по программе!

Прибыл в отпуск рядовой!

Прибыл в гости к маме!

За солдатом вслед бегут пацаны гурьбою.

Вот немного подрастут,

По селу они пройдут

С выправкой такою.

Эй, трубач! Труби отбой!

Все, как по программе!

Прибыл в отпуск рядовой!

Прибыл в гости к маме!

По причине таковой женщины судачат:

— Парень, видно, неплохой!

Шаг чеканный, строевой!

Жених, не иначе!

Эй, трубач! Труби отбой!

Все, как по программе!

Прибыл в отпуск рядовой!

Прибыл в гости к маме!

 1975 г.

Морозец

Идет мороз по травушке,

Шагает по тропиночке,

На травушке-муравушке

Серебряные льдиночки.

Березки закудрявились,

Застыли белоснежные,

Им кружевинки нравятся

Хрустальные и нежные.

Бледна лежит дороженька

В голубоватом инее,

Окошками зеркальными

На звезды смотрит синие.

Морозец знай старается,

Все в поле чистом стужится,

Над речкой белым облаком

Туман печально кружится.

1987 г.

***

Беззвучно капельки дождя

Упали на мои ладони.

Вы, значит, выбрали меня?

Вы сами? По своей же воле?

Пробивши через туч завес,

Летели в бездну так бесстрашно?!

Вы, слезы чистые небес?!

Вы, слезы божьи?!

Вы — на счастье...

Ждите, грачи!

Март наступил. Прилетели грачи.

Только грачам неуютно в ночи.

Худо грачам. Хоть кричи, не кричи.

Мерзнут грачи.

Март наступил. Бьет по крыльям метель.

В тонких сосульках заспалась капель.

Грустно грачам. Хоть кричи, не кричи.

Мерзнут грачи.

Март наступил. В речках льдинки хрустят.

В почках листочки о лете грустят,

Стынут горячие угли в печи.

Мерзнут грачи.

Март наступил. Все кругом замело.

Где-то таится под снегом тепло.

Солнце раскинет над полем лучи.

Ждите, грачи!

1990 г.

Март

Уходит в март последняя лыжня,

И где-то оборвется, растворится.

По сизой кромке тающего дня

Закат задумчиво за горизонт струится.

Кругом слезятся талые снега,

Повисла гроздь сосулек сочных, спелых,

В подпалинах осевшие луга,

Туман плетет узор из кружев белых.

Весна капельная таится у ручья.

С берез сползли белесые платочки,

В природе равноденствие.

Ничья!

А март на веточках знай вяжет узелочки.

1969 г.

***

У талой лужи крылья утки мочат.

Вихрастый воробей устал от суеты.

Гусыни, шеи вытянув, гогочут,

Вдруг ошалев от внешней пестроты.

Кудахчут вразнобой, весну почуяв, куры.

Повис в хлеву овечий кислый дух.

Забыв о царственной своей натуре,

Кричит отчаянно на жердочке петух.

Набухли почки у берез от сока,

Как вымя у коров от молока,

А подгоняя солнышко с востока,

Дождь обронили в поле облака.

1982 г.

***

Проснулся лес, сосульки обронив.

Под ивой-крошкой лужицы-затайки.

Вздыхают ели, лапы положив

На темные прохладные лужайки.

Водой-снежицей до краев полна

Дорога в лес уводит неторопко,

А рядом с нею, чуточку видна,

Под снегом талым притаилась тропка.

1980 г.

Желтый одуванчик

Из травинок блеклых солнечные глазки.

Одуванчик теплый, кто тебе дал краски?

Почему ты, маленький, вспыхнул огонечком?

С виду хоть и слабеньким, золотым цветочком?

— Осенью в светлице травушка увяла.

Матушка-землица корешки прибрала,

До весны баюкала, до тепла хранила,

И живинкой-цветиком первым одарила.

От землицы-матушки — все цветные краски.

А от солнца-татушки — золотые глазки.

1994 г.

Гроза

Небо распласталось над кварталом

И грозится черным кулаком.

Смотрят крыши шифером устало:

— Уж кому, а им-то дождь знаком!

Развернулась туча, загремела,

Молнии кидая невпопад!

Ветер налетел на листья смело,

Заплясал нежданно крупный град!

Заметались воробьи шальные.

Небо опрокинуло бадью.

Пузыри на лужах озорные

Кружат лист — зеленую ладью.

Вдалеке запрыгали зарницы,

Провожая тучу-громадью.

И откуда только знают птицы,

Извещая, что конец дождю?

1986 г.

***

Солнце над полем в небе горело.

Туча от жара насквозь проржавела.