Джоан Роулинг - Гарри Поттер и философский камень Страница 44

Поттеры улыбались и махали Гарри руками, а он жадно смотрел на них, прижавшись к стеклу, опершись на него ладонями, словно надеясь, что провалится сквозь него и окажется рядом с ними. Его переполнило очень странное, неиспытанное доселе чувство – радость, смешанная с ужасной грустью.

Он не знал, сколько времени простоял у зеркала. Люди в зеркале не исчезали, а он смотрел и смотрел на них, пока не услышал приведший его в чувство отдалённый шум. Гарри не мог рисковать – ему нельзя было больше здесь оставаться, ему надо было вернуться в спальню, чтобы на следующий день иметь возможность прийти сюда снова. Он просто не имел права рисковать – на кону стояли не штрафные очки, не его пребывание в школе, но его новые и новые встречи с родителями.

– Я вернусь, – прошептал он и, с усилием оторвавшись от зеркала, поспешно вышел из комнаты.

– Ты мог бы меня разбудить. – В голосе Рона слышалась обида. Они сидели в Большом зале и завтракали – точнее, завтракал Рон, а Гарри только что закончил свой рассказ о ночных похождениях.

– Можешь пойти со мной сегодня вечером, я хотел бы показать тебе это зеркало.

– С удовольствием встречусь с твоими родителями, – радостно выпалил Рон.

– А я бы хотел увидеть всю твою семью, всех Уизли. Ты мне покажешь своих старших братьев и всех других родственников.

– Ты можешь увидеть их в любой момент, – пожал плечами Рон. – Приезжай к нам погостить этим летом – и все дела. Кстати, может, это зеркало показывает только тех, кто уже умер? А ещё жаль, что ты не нашёл ничего про Фламеля. Возьми бекон, чего это ты ничего не ешь?

Гарри не хотелось есть. Он увидел своих родителей и обязательно увидит их сегодня вечером. Теперь он мог думать только об этом, но никак не о еде и ни о чём другом. Если честно, он даже удивился, услышав от Рона про Николаса Фламеля. Он уже почти забыл это имя. Теперь ничего, кроме встречи с родителями, не имело для Гарри абсолютно никакого значения. Какая разница, кто такой этот Фламель? Зачем ему знать, что охраняет трёхголовый пёс? И какое ему дело до того, украдёт Снегг то, что охраняет пёс, или нет?

– Ты в порядке? – озабоченно спросил Рон. – Ты так странно выглядишь…

Больше всего Гарри боялся, что не сможет этой ночью найти ту комнату с зеркалом. Сегодня под мантией их было двое, поэтому двигались они гораздо медленнее. Они пытались повторить тот путь, который проделал Гарри, выбежав из библиотеки, и около часа бродили по тёмным коридорам.

– Я просто умираю от холода, – пожаловался Рон. – Давай забудем об этом и вернёмся в спальню

– Ни за что, – возмущённо прошипел Гарри, – Я знаю, что комната где-то рядом.

Они прошли мимо привидения высокой женщины, плывшего в противоположном направлении, и, к счастью, больше никого не встретили. И как раз в тот момент, когда Рон снова начал стонать, что у него заледенели ноги и он уже их не чувствует, Гарри заметил знакомые доспехи.

– Это здесь… точно здесь… да!

Гарри открыл дверь и, сбросив мантию, метнулся к зеркалу.

Они были здесь. Они ждали его. И просияли, увидев Гарри.

– Видишь? – шепнул Гарри, повернувшись к Рону.

– Ничего я не вижу.

– Да посмотри же! Смотри, вот же они – родители, и другие…

– Я вижу только тебя, – отозвался Рон.

– Посмотри внимательнее, – не успокаивался Гарри. – Подойди поближе, встань сюда, рядом со мной.

Гарри чуточку подвинулся, но теперь, когда перед зеркалом оказался Рон, он больше не видел в нём свою семью, только отражение Рона в пёстрой пижаме.

Рон застыл перед зеркалом, зачарованно вглядываясь в него.

– Только посмотри на меня! – воскликнул он.

– Ты видишь вокруг себя родителей и братьев? – спросил Гарри.

– Нет, я один. Но я другой… повзрослевший… И… И я первый ученик школы!

– Я… У меня на груди значок – такой же, какой был у Билла, когда он стал лучшим учеником Хогвартса. И у меня в руках Кубок победителя соревнования между факультетами и ещё Кубок школы по квиддичу. Я ещё и капитан сборной, представляешь!

Рон с трудом оторвал глаза от так восхитившей его картины и взволнованно посмотрел на Гарри.

– Как ты думаешь, зеркало показывает будущее? – В голосе Рона звучала надежда.

– Не может быть! – горячо возразил Гарри. – Вся моя семья давно умерла. Причём тут будущее? Отодвинься, я хочу ещё посмотреть…

– Ты вчера всю ночь в него смотрел, – горячо возразил Рон. – Подожди немного, я быстро…

– Ну на что тебе смотреть – ты ведь всего лишь держишь в руках Кубок школы по квиддичу, что тут интересного? – возмутился Гарри. – А я хочу увидеть своих родителей.

– Да не толкайся ты! – вскрикнул, пошатнувшись, Рон.

Внезапный звук, донёсшийся из коридора, заставил их замолчать. Они только сейчас осознали, что слишком громко препирались и наверняка подняли жуткий шум.

– Быстро!

Рон схватил мантию. И они успели накрыться ею, когда из-за двери, поблёскивая глазами, появилась миссис Норрис. Рон и Гарри замерли, стараясь не дышать и думая об одном и том же – распространяется ли действие мантии на кошек? Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем миссис Норрис развернулась и вышла обратно в коридор.

– Здесь опасно – возможно, она пошла за Филчем, – шепнул Рон. – Бьюсь об заклад, что она слышала наши голоса и знает, что мы здесь. Уходим.

И Рон вытащил упирающегося Гарри из комнаты.

– Хочешь сыграть в шахматы? – спросил Рон на следующее утро, когда они вернулись с завтрака.

– Нет, – коротко ответил Гарри.

– Тогда почему бы нам не выйти из замка и не навестить Хагрида?

– Да нет… – Гарри пожал плечами. – Если хочешь, лучше сходи один…

– Я знаю, о чём ты думаешь, Гарри. – На лице Рона было понимание. – Ты думаешь об этом зеркале. Не ходи туда сегодня.

– Почему?

– Не знаю, но у меня появилось нехорошее предчувствие. К тому же ты уже слишком много раз бьл на грани провала. Филч, Снегг и миссис Норрис рыщут по всей школе, надеясь тебя поймать. Да, они тебя не видят, но ведь они могут с тобой столкнуться. А что, если ты во что-нибудь врежешься или что-нибудь сшибёшь – они ведь сразу всё поймут…

– Ты говоришь прямо как Гермиона, – отрезал Гарри.

– Я серьёзно, Гарри, – взмолился Рон. – Не ходи туда.

Но Гарри мог думать только об одном – о том, чтобы снова оказаться перед зеркалом. И ничто не могло его остановить – и никто, включая Рона.

Этой ночью он отыскал комнату с зеркалом гораздо быстрее, чем накануне. Гарри не шёл, а буквально летел, чтобы побыстрее оказаться у зеркала. Хоть он и осознавал, что производит слишком много шума, ему было всё равно, тем более что на пути ему так никто и не попался.

Мать и отец снова просияли, увидев его, а один из дедушек при виде внука закивал головой, счастливо улыбаясь. Гарри опустился на пол перед зеркалом, говоря себе, что придёт сюда завтра, и послезавтра, и послепослезавтра, и…

Сегодня он собирался остаться здесь на всю ночь. И ничто не могло помешать ему просидеть здесь до утра. Ничто и никто.

Кроме…

– Итак, ты снова здесь, Гарри?

Гарри почувствовал, как его внутренности превратились в лёд. Он медленно оглянулся. На одной из стоявших у стены парт сидел не кто иной, как Альбус Дамблдор. Получалось, что Гарри прошёл прямо мимо него и не заметил профессора, потому что слишком торопился увидеть родителей.

– Я… Я не видел вас, сэр, – пробормотал он.

– Странно, каким близоруким делает человека невидимость, – произнёс Дамблдор, и Гарри с облегчением заметил, что профессор улыбается.

– Итак, – Дамблдор слез с парты, подошёл к Гарри и опустился на пол рядом с ним. – Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

– Я не знал, что оно так называется, сэр.

– Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? – поинтересовался Дамблдор.

– Оно… ну, оно показывает мне мою семью… – неуверенно начал Гарри.

– А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы. – Дамблдор не спрашивал, а утверждал.

– Откуда вы знаете? – изумлённо выдохнул Гарри.

– Мне не нужна мантия-невидимка для того, чтобы стать невидимым, – мягко произнёс Дамблдор. – Итак… что, на твой взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?

Гарри пожал плечами.

– Я попробую натолкнуть тебя на мысль. Так вот, слушай. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, – то есть для него это будет самое обычное зеркало. Ты меня понял?

Гарри задумался.

– Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, – медленно выговорил он. – Чего бы мы ни хотели…

– И да, и нет, – негромко заметил Дамблдор. – Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, никогда не знавший своей семьи, увидел своих родных, стоящих вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу, обладателем сразу двух Кубков – он превзошёл своих братьев. Однако зеркало не даёт нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед зеркалом, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?