Василий Смирнов - Ребята Скобского дворца Страница 8

— Ишь лупоглазая, — негодовал Левка, — замытарит она тебя, как котенка! Ты не очень ей поддавайся, — советовал он.

Ванюшка хмурился. Признаться даже самому себе, что его уже «обратали», у него не хватало сил.

— Хороший у меня братик? — спрашивала Фроська, показывая Ванюшке полугодовалого крикуна Кольку.

— Хороший, — соглашался Ванюшка, хотя ничего хорошего в Кольке он не замечал и даже, наоборот, считал его плаксой. Но сказать правду в глаза Фроське у него не хватало духу.

Выносила она своего братика на двор ежедневно, порой четыре раза в день. Нянчила его как полагается, но при этом, чуть что, грозно покрикивала на Кольку:

— Ну-у... замолчишь ты, паршивик!.. Холеры на тебя нету.

Впрочем, ругала его Фроська не злобно, как видно, любила очень.

— Посмотри, какой у него ротик... носик пуговкой... — расхваливала она. — Хочешь? На-кась, подержи его. Да ты не бойся, — успокаивала она Ванюшку, всунув ему в руки сверток с Колькой.

Первый раз он с большой охотой взял на свои вытянутые руки братика Фроськи. Тот молчал, мирно спал, посасывая резиновую пустышку. Ни братика, ни сестренки у Ванюшки отроду не было. И ему даже понравилось нянчить. Но когда Фроська стала часто подсовывать братика, Ванюшка охладел к Кольке и решительно начал отказываться.

— Не хочешь помочь? — корила Фроська. — Такой малюсенький, такой миленький... — Она порывисто, крепко целовала братика.

— Держи сама! — сердился Ванюшка, с опаской поглядывая на скобарей, боясь подвергнуться их насмешкам. — Меня уже нянькой кличут.

— А ты испугался? — Фроська тяжело вздохнула, и Ванюшке стало жаль ее.

— Надоело тебе, — посочувствовал он.

Фроська усмехнулась:

— Ничего ты, Ванечка, не понимаешь, — и передала ему Кольку.

На другой день, после того как он пожалел Фроську, Ванюшка убедился, что всех трудностей он еще не испытал. Встретив Ванюшку на дворе, Фроська решительным жестом остановила его и, не спрашивая, бесцеремонно сунула ему в руки довольно-таки тяжелый сверток с Колькой.

— Чуточку подержи. Я сию минуту вернусь... На одну секундочку.

Ванюшка раскрыл рот, чтобы запротестовать, но не успел.

— Подержи, — посочувствовал Фроське и Купчик.

И она мгновенно, как ветер, исчезла.

— Спит? — поинтересовался Купчик, заглянув в лицо Кольки.

— Ты не ори. Спит, — шепотом предупредил Ванюшка и хотел передать спеленатого Кольку Купчику, но тот, замахав руками, проворно отскочил в сторону. — Скотина ты... Сам же уговорил взять, — попрекнул Ванюшка.

Купчик тоже обиделся и отошел от Ванюшки.

Прошла не одна секунда, а, наверное, не менее тысячи секунд, но Фроська все не возвращалась. Где она носилась в это время, никто не мог сказать. Первые минуты Колька спал, и Ванюшка терпеливо топтался на месте, скорбно обозревая двор в надежде увидеть Фроську. Но когда из свертка потекло, а Колька, мирно чмокавший все время своей резиновой пустышкой, вдруг встрепенулся, вытолкнул пустышку и, вытаращив безбровые глаза, заревел, Ванюшка тотчас вспотел и решительно отправился на розыски пропавшей Фроськи.

К Ванюшке подходили скобари, кто сочувствовал, а кто фыркал и язвил. Одни, словно не доверяя глазам, спрашивали:

— Нянчишь?

Другие советовали:

— Ты баюкай, баюкай его.

Но помочь Ванюшке, взять Кольку в свои руки никто не хотел. Копейка по-приятельски советовал:

— Тряси его шибче. Он разом утихнет.

Другие предлагали:

— Стащи ты его, проклятущего, домой.

— Чичас Фроська вернется, — успокаивал Цветок, ухарем прохаживаясь возле Ванюшки. Заметив, что Ванюшка уже мокрый, не утерпел и заорал на весь двор: — Ребята-а!.. Чайник-то дырявый...

Такого позора не переживал еще ни один скобарь. Стоял Ванюшка ни живой и ни мертвый, не зная, как поступить, окруженный толпой скобарей. Тряс Кольку изо всех сил, но тот ревел еще громче, задыхаясь от крика и совсем, как уже казалось Ванюшке, умирая.

Когда отчаявшийся Ванюшка намеревался уже положить Кольку на землю и самому скрыться, вихрем прилетела запыхавшаяся Фроська. Выхватив из рук Ванюшки Кольку, она шлепнула братика раз-другой, моментально успокоила, а Ванюшке с сердцем бросила:

— Недотепа! Не мог потутушкать.

Присутствующие скобари изумились, а Ванюшка еще более позеленел, потом побледнел и... стал краснеть. В эту минуту он мог убить Фроську на месте, но воздержался.

— Дармоедка! Змея! — заскрежетал он зубами.

Вылив на Фроську весь гнев и возмущение, Ванюшка торопливо ушел домой.

«Хватит... — думал он, удивляясь своему долготерпению. — Цветка она так не мытарит, как меня».

— Ты не в няньки ли нанялся? — осведомилась дома у Ванюшки мать.

— Ухажерочка у него малина-ягодка! — засмеялась рябая судомойка Аксинья, явно намекая на Фроську.

— Это кто же? — заинтересовался дед, выходя из-за стеклянной стойки буфета.

— С нашего подъезда... слесаря Егора Зубарева дочка, — неохотно сообщила мать Ванюшки, глядя на сына с укором, и тут же добавила: — От горшка два вершка и то с натяжкой. Не дорос еще до ухажерок.

— Ты, Ванюша, подожди немного, я сосватаю тебе невесту! — пообещала забежавшая на кухню официантка, белобрысая смешливая Любка.

«Вот тоже... привязались», — насупившись, думал Ванюшка, удивляясь нелепой привычке взрослых вмешиваться в чужие дела, когда их не спрашивают, и все мерить на свой аршин.

На дворе тоже поджидали Ванюшку огорчения.

— Нянечка! — завопил кто-то из зловредных скобарей, но, получив тумака, умолк.

— В землю вгоню! — пригрозил Ванюшка. Но встретившейся в подъезде матери Фроськи, круглолицей, еще не потерявшей румянца тетке Дарье, он ничего не смог ответить.

— Спасибо тебе, сыночек, — поблагодарила она, — что ты побаюкал мово Кольку! Задержала я Фроську по делу.

«По делу!» — кипел он, взбираясь быстрыми шагами сразу через две ступеньки на свой этаж.

На другой день Купчику он с упреком сказал:

— Видел? Какова Фроська? Послушался я тебя.

— А ты к Фроське больше не подходи, — предостерег Купчик.

— И не подойду... — согласился Ванюшка, собирая все свое мужество. Решил он с этого дня стать твердым как камень, неуступчивым, несмотря ни на какие посулы. В самом деле, почему девчонка командует им? — Не подойду... — снова подтвердил он.

Но Фроська сама подошла к Ванюшке. Как ни в чем не бывало, вынув из кармана пряник, она разломила пополам и протянула Ванюшке его долю. Ванюшка категорически отказался.

— Не хочешь? — изумленно спросила Фроська. — Ты попробуй только! Сладкий-пресладкий. Мне батя с получки купил.

— Пробуй сама, — насупившись, посоветовал он, поворачиваясь к ней спиной.

Но Фроська снова оказалась впереди.

— Ты, дутик, — заглянула она Ванюшке в глаза, — зачем меня змеей обозвал?

— А кто же ты? — удивился Ванюшка, чувствуя, как под теплым и ласковым взором Фроськи тает у него на сердце накопившийся там лед.

— Пойдем, Ванечка, посидим, — предложила она.

Фроська привела его к забору, посадила на лавочку и сама села рядом. Свою долю пряника он все же съел, напоследок проводил Фроську до подъезда.

— Не слушай ты ее, — предостерегла Ванюшку высунувшаяся из-за угла Катюшка, когда Фроська удалилась домой. Шепотом она добавила: — Знаешь, как она тебя вчера позорила?

— Пускай, — пробурчал он, не чувствуя неприязни к Фроське.

— А ты с ней не разговаривай, — продолжала науськивать Катюшка, то бледнея, то краснея.

Ванюшка с удивлением уставился на Катюшку. Она глядела на него своими голубыми, без всякой хитринки, жалостливыми глазами; у нее даже слезинки выступили на глазах — так она почему-то расстроилась.

— А тебе какое дело? Чего наговариваешь? — не вытерпел Ванюшка.

Катюшка, по-прежнему с жалостью взглянув на Ванюшку, неслышно, молча отошла.

«Кляузница», — подумал он, не одобряя поведения Катюшки. Считалась она закадычной подружкой Фроськи, но все на дворе видели — обращалась Фроська с ней, как царица со своей придворной дамой. Она могла обругать безропотную Катюшку, дать ей в сердцах тумака, обозвать дурехой, а потом милостиво обласкать и поделиться всем, что имела. Находясь вместе с Фроськой, Катюшка платила ей смирением, безотказно выполняя все ее причуды. Но в отсутствие Фроськи она становилась злоречивой и охотно сплетничала с девчонками про свою подружку.

«Наябедничала, — думал Ванюшка про Катюшку, в то же время настраивая себя против Фроськи. — а все же Катюшка славная девчонка. О чем ни попроси Катюшку, она все сделает. А Фроська?..» Подходящего сравнения он не нашел.

После разговора с Катюшкой он снова решил держаться твердо в присутствии Фроськи и не очень давать ей воли.