Геннадий Блинов - Патруль «Синяя стрела» Страница 8

Катька вздрогнула. Потом нагнулась и подняла с пола… кастрюлю. Потом нащупала вторую, третью…

— Так вот они где кастрюли! — обрадованно воскликнула она.

Ольга перестала всхлипывать и с интересом спросила:

— Кастрюли? А они с чем?

Катька рассердилась:

— Ты только и думаешь об еде. Прямо какая-то ненасытная. Конечно, пустые…

Девочки замолчали. Каждая думала о своем. С потолка падали на посуду капельки воды.

— Мальчишки нас отсюда сегодня не выпустят. Правда-ведь, Катя? Неужели всю ночь здесь придется сидеть? А если Юрка промолчит, то, может, нам вообще из землянки не выбраться. Как подумаешь об этом —даже страшно…

Катька была человеком практичным. Она сама не знала когда они будут на свободе. Но надо готовиться к самому худшему. И она принялась расставлять кастрюли по местам, куда падали капли воды с потолка землянки.

— Теперь хоть пить будет что, — сказала она.

Смеркалось. На небе появилась бледная звездочка. В воздухе кружилась мошкара. Но Катька и Ольга не видели ничего этого, сидя взаперти. Ничего не замечали и ребята из «Синей стрелы»: они торопились к штабу. Настроение у них было мрачное. Санька думал о своем брате. Вся эта история получилась из-за него, из-за Валерки. Как он мог выследить, куда была спрятана тетрадь со списком личного состава отряда? Подобное, в конце концов, можно оценить как предательство.. Отдать подлизе такой документ… Но ответственность должен нести он, Санька. И это справедливо.

Когда мальчишки подошли к землянке, Алька приказал окружить ее со всех сторон. Он и Санька по ступенькам спустились вниз, осторожно вынули из петель палочку и потихоньку открыли дверь. Девчонки сидели на перевернутых кастрюлях. У Катьки засохла грязь на кончике носа.

— Попались, — со злорадством сказал Алька. — Теперь останетесь на веки вечные.

Катька вскочила. Размахивая сковородкой, она пошла на Альку.

— Вам эти проделочки даром не пройдут. Вы ответите еще!..

Алька попятился. Тогда Санька громко крикнул:

— Ребята, на помощь!

К дверям штаба один за другим спрыгивали мальчишки. Катька поняла, что наступать бесполезно. Она с упреком смотрела на бывших членов своего отряда, и те стыдливо прятали глаза.

Алька сказал:

— Сейчас девчонки, мы будем вас судить. Вы разгадали нашу тайну, но попали к нам в плен. Что делать с вами?

— Нас надо отпустить домой, — сказала Ольга.

Алька усмехнулся:

— Это не наказание. Вот наш часовой Юрка предлагает отодрать вас крапивой.

Девчонки молчали. Алька улыбнулся.

— Э, да я вижу, что вы уже наказаны. У Катьки на лбу вон какой фонарь.

— Вы не имеете права нас задерживать, — осмелела подлиза. — Вы будете отвечать.

Мальчишки и сами думали об этом. Они заколебались, Санька предложил:

— Пусть они напишут бумажки, что никому не расскажут, где были.

— Верно. Напишут и тогда отпустим, — одобрили члены «Синей стрелы».

Но Катька продолжала сопротивляться:

— Это нечестно! Пакостить умеете, а отвечать за свои поступки трусите… Не будем писать!..

— Ребята, закрывайте двери, — приказал Алька. — Пусть здесь с крысами ночку посоветуются…

Двери землянки захлопнули. Ольга захныкала:

— Я боюсь крыс. Давай лучше напишем, Кать?

Катька не сдавалась:

— Будь принципиальной. Они же кругом виноваты, да еще на наш рот замок хотят повесить…

Но, признаться, в душе-то и она была согласна выполнить требование мальчишек. Пробыть ночью в этой конуре, где пахнет бензином, дело не очень привлекательное.

И когда Ольга заплакала еще сильнее, подлиза сказала:

— Ладно уж. Только из-за тебя я напишу такую бумажку. И она постучала в дверь: «Открывайте, мы согласны».

Санька вытащил из кармана блокнотик и карандаш. В молчаливом окружении мальчишек Катька-подлиза писала под диктовку:

«Я, Екатерина Акимова, сегодня была в поселке. Мальчишек не видела. У них где-то есть штаб, но я не знаю. Ни о какой посуде я не имею представления».

То же самое написала и Ольга.

Алька сказал им:

— Мы вас не знаем, и вы нас не знаете. Никто из членов отряда «Синяя стрела» к вам больше не подойдет. Вот и все…

Девчонки, то и дело оглядываясь, быстро побежали домой. А члены «Синей стрелы» мрачно разбирали кастрюли, сковородки, примусы, чтобы вернуть все это в свои квартиры.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,

Домой Юрка возвращался с гантелями. Он не на шутку боялся своего старшего брата Петра, который работал бригадиром отделочников.

Брат читал книгу и делал вид, что гантели всегда лежали на месте и никуда не пропадали, а Юрка будто и не существует на свете. Но Юрка знал, что самый тяжелый разговор Петр отложил на утро. Он всегда так делает — дает Юрке возможность прочувствовать свои проступки.

На столе лежала тетрадь со списком отряда. Юрка сразу узнал ее — ведь там есть и его фамилия. Он этим очень гордился. И знал, что тетрадь секретная, а секретные документы, всем известно, не должны быть у посторонних. И он решил: тетрадь надо стащить. Юрка подошел к столу и протянул руку, искоса наблюдая за братом.

Петр сказал:

— Не трогай!

«В очках, а все видит» — подумал Юрка.

И он решил действовать напрямик:

— Это не твоя тетрадь…

— И не твоя.

— У нас здесь клятва, — заволновался Юрка. — Ты сам служил на флоте. Клятва и список. Отдай тетрадь…

Петр отложил книгу и усмехнулся:

— Клятва… Глупости написали. Видите ли, не хотят дружить с девчонками… Эх вы, «Синяя стрела»… Растащили кастрюли, утюги. Ты бы, кроме гантелей, и палки от штор взял — они ведь алюминиевые…

— Но мы же лом собираем, чтобы на корабле побывать. В океане. Алька сказал, что, если наша «Синяя стрела» много железяк насобирает, то и мы поедем…

Петр не ответил. Юрке стало обидно, что брат не понимает его.

Утром он встал раньше Петра, тихонько открыл дверь и вышмыгнул из квартиры.

Алька был уже в подвале — кормил Ричарда. Склонив голову, командир печально смотрел на щенка.

— Тетрадь с клятвой у Петра, — сказал Юрка.

— Ну и что, что у Петра? Пусть даже у Алексея.

— Нет, у Петра, — сказал Юрка. — Это у моего брата. Он еще в тельняшке ходит. Я хотел стащить тетрадь, а брат заметил. Он, наверное, ее у тети Поли взял.

Алька молчал. После вчерашнего нагоняя, который устроила ему мать, командиру не хотелось говорить. Он пал духом и в этом боялся признаться даже себе. Ведь все шло так хорошо, и вдруг из-за какой-то тетрадки…

— В тетради клятва и список. Это все секретно, — напомнил Юрка.

Алька разозлился:

— Сделаешь с вами что-нибудь секретное! Сразу же растрезвоните. Теперь от этой тетради толку нет. Пусть, если хочет, Санька идет за ней к твоему брату.

Но Санька отказался.

— Это к парню в тельняшке? Который бригадиром работает на стройке? Не пойду.

— Почему?

— Не пойду и все.

Алька встал с чурбака.

— Значит трусишь? Из-за тебя влипли в историю с этой тетрадкой, и ты не хочешь идти? Тогда пойдем вместе, понял? А если не пойдешь, в «Синюю стрелу» больше не суйся…

И Санька пошел.

Петр пригласил гостей присесть. Но они не хотели проходить в комнату и неловко топтались в коридоре. Санька не поднимал глаз на Петра и старался спрятаться за командира. Молчание стало неловким, и Алька сказал:

— Мы из «Синей стрелы»…

— Я знаю, — ответил Петр. — Пришли за тетрадью.

— Да, мы пришли за ней, — согласился командир. — Вам ее все равно не надо.

— Она секретная, — вставил Юрка.

Петр помолчал немного, словно бы что-то решая, потом сказал:

— Хорошо, я отдам вам тетрадь с личным составом «Синей стрелы».

Юрка заулыбался:

— Вот это правильно. Я ведь вам говорил, что отдаст…

Петр взял карандаш, бумагу и стал что-то писать. Скоро он протянул лист бумаги Альке. «Командирам «Синей стрелы» от бригадира отделочников Петра Яковлева. Прошу принять меня в отряд».

Алька растерянно моргал. Он передал листок Саньке. Тот ничего не ответил и покраснел. Командир оказался в затруднительном положении.

— У нас ведь малыши… — пробормотал Алька.

— Дело ваше,— сказал Петр. — Я сейчас в отпуске и думал чем-нибудь буду полезен.

Он отдал тетрадь Альке:

— Вот возьмите. Но с секретными бумагами так обращаться нельзя…

Мальчишки еще потоптались у порога. Потом командир отряда сказал:

— Мы подумаем…

Они ушли на поляну и там долго ждали членов отряда «Синяя стрела». Но никто не появлялся.

— Вчера, наверное, всем от родителей досталось. Ничего теперь с отрядом не получится, — мрачно сказал Алька.

Они нехотя вернулись к дому. Во дворе уже было многолюдно. Почти вся ребячья армия толпилась около Катьки.