Нил Шустерман - Очертя голову Страница 8

Вдруг деревянный настил начал проваливаться и стало видно, как вертится под нами каменистая земля.

— Схватитесь за что-нибудь! — крикнул я. — Она разваливается! — Под треск досок я взлетел на подвернувшегося под руку голубого льва. Мэгги выбрала желто-зеленого барана, а Расс нашел себе сине-серого павлина-переростка. Я схватился за поручень, но он исчез у меня из-под пальцев. От досок ничего не осталось. Лев раскрыл пасть и зарычал — его рык раскатом грома прокатился по моему телу. И вдруг я понял, где видел всех этих зверей.

На эмблемах колледжей.

Мир окончательно рассыпался, и сквозь дождь его осколков я провалился в какое-то совершенно другое пространство. Карусель превратилась в бескрайнюю каменистую равнину, красное небо и солнечное затмение. Я несся по этим неземным ландшафтам, прижавшись к холке льва, а вокруг скакали сотни других животных. Кто-то из них нес всадника, кто-то нет. Но все они сошли с эмблем. Я видел их на спортивных соревнованиях и по телевизору, но большая часть смотрела на меня с бесконечных заявлений, которые я рассылал в разбросанные по свету университеты.

Я едва не падал: хотя лев и бежал так, будто состоял из плоти и крови, на ощупь он все равно напоминал скользкое крашеное дерево. В этих зверях сплавились древесина, краска и мышцы.

Кто все это создал?

Я обогнал несчастного парня, безуспешно пытавшегося выжать хоть какую-то скорость из своего бананового слизня. Внезапно кто-то, больше всего похожий на гнома с эмблемы «Драчливого Ирландца», схватил его за шиворот:

— С дороги! — С этими словами существо сдернуло жертву со слизня и швырнуло так далеко, что я побоялся себе представить, куда бедняга приземлится.

«Это всего лишь аттракцион, — повторял я про себя. — Это всего лишь аттракцион».

Я догнал Мэгги и ее барана. Моя подруга умела держаться в седле и двигалась в одном ритме со скакуном. На ее лице не было страха — туда потихоньку пробирался восторг.

— Невероятно! — выдохнула девочка, заметив меня.

Лев перескочил через камень, я подпрыгнул в седле и приземлился где-то около хвоста. Пришлось всем телом податься вперед, чтобы не упасть.

— Так ты долго не протянешь.

Кассандра. Ее кроваво-красный скакун поравнялся с моим львом. Она ехала на борове, больше похожем на динозавра, чем на свинью. Девушка успела переодеться в какой-то экзотический костюм для сафари. Оглядев себя, я понял, что на мне нечто похожее. Да и на остальных. Как будто одежда менялась вместе с миром.

— Ничего этого не существует! — крикнул я. — Я хочу слезть!

— Плохая идея.

Подняв голову, я понял, о чем она. Парень, оседлавший оранжевого бизона, попал в похожую ситуацию и с воплем соскользнул на землю. Его крик потонул в стуке копыт.

— Если хочешь, считай это отсевом, — сухо улыбнулась Кассандра.

— Ладно. — Я вцепился в шею льва. — Понял. Теперь можешь все остановить.

Девушка рассмеялась:

— Карусель не останавливается. Доберись до следующего аттракциона. Иначе не слезешь.

Следующего? Этот бы пережить. Интересно, Квин тоже тут побывал? Ему бы понравилось. До смерти.

— Где мой брат?

Вместо ответа Кассандра потянула борова за уши. Животное повернуло голову, распахнуло пасть и впилось зубами в шею льву.

— Плохая свинка! — возмутилась девушка, но ясно было, что именно этого она и добивалась. Из-за моей спины показалась Мэгги. Вдруг баран встал на дыбы и сбросил ее. Мой лев рычал от боли, во все стороны летели щепки. Наконец он упал на землю, и я откатился как раз вовремя, чтобы увидеть, как боров поднял добычу и заглотил целиком.

— Выживает сильнейший, — подмигнула Кассандра. — Похоже, лев вовсе не царь зверей. — С этими словами она ускакала, а мы так и остались стоять на пути безумного родео.

— Нас затопчут! — крикнула Мэгги.

Уже не один всадник на моих глазах свалился в пыль. Что случится, если погибнешь тут? Просто конец поездки — или что похуже?

— Пошли отсюда! — Я схватил Мэгги за руку и принялся пробираться сквозь полчища животных. Нам как-то удалось обойти их всех. Я отвернулся, когда пурпурный крокодил заглотил всадника, а каштановый с золотом троянец заколол копьем другого. Наконец все чудовища остались позади. Мы стояли в высокой траве. Я едва держался на ногах, но мог бы бежать целую вечность, лишь бы выбраться отсюда.

— Стой! А Расс? — воскликнула Мэгги. Мы совсем о нем забыли.

Я обернулся, готовясь к худшему. Но друг тоже выбыл из гонки, хотя и не потерял скакуна. Он все еще восседал на гигантском павлине, который теперь несся по траве.

— Кто-нибудь! — орал Расс. — Снимите меня! — Несмотря на всю свою силу, он был беспомощен перед невероятной птицей.

Мы с Мэгги бросились к нему, как раз когда пташка добежала до края обрыва и потеряла равновесие. Они обрушились в овраг. Когда мы спустились следом, друг уже поднялся на ноги. Он остался цел, в отличие от павлина.

— Я разбил свою птицу. — Вокруг валялись щепки. Деревянная голова на шее уцелела и пыталась клевать колени Расса. Он брезгливо пнул ее.

Теперь, когда все закончилось, ноги у меня подогнулись, и я опустился на валун. Сидел и смотрел на свои руки, ноги, на землю вокруг, на валуны и ярко-красное небо. Ничего из того, что я испытывал до сегодняшнего дня, не подготовило меня к этому. Такого никак не могло происходить, но все казалось настоящим — и даже слишком. Все вокруг было преувеличенно реальным, как будто здесь существовало множество измерений, недоступных нам в обычной жизни. Происходящее было настолько непривычно, что я не знал, бояться или восхищаться.

Мэгги присела рядом:

— Как ты?

— Чего ты у него спрашиваешь? — подал голос Расс. — А я? У меня все болит! Я хочу домой! Я не подписывался ни на какую массовую галлюцинацию!

Но друг ошибался. Происходящее точно не было плодом нашего воображения. Наши органы чувств работали, а головы ясно соображали. Это мир свихнулся.

— Правила изменились, — сказал я. — Придется принять их к сведению. — Я встал. Ко мне уже возвращались силы, а измерения нового мира уже начали укладываться в голове. — Представьте, что мы учимся плавать. Когда я впервые оказался в воде, наверно, ощущения были такие же.

— То есть нам надо доплыть до конца?

— Мы или научимся правильно двигаться, или утонем.

Расс потряс головой:

— Нет. Нет. Надо просто как-то все это остановить.

Мэгги проигнорировала его и повернулась ко мне:

— Что это была за девица на бешеной свинье? Вы болтали, будто старые знакомые.

— Ты ее тоже знаешь. Она работала в будке, где мы кидали мячи. Она и дала мне приглашение.

— Тебе, — повторил Расс. — Меня не приглашали. Я-то точно имею право пойти домой!

— Ты слышал, что сказал тот парень на входе, — напомнила Мэгги. — Пока не покатаемся семь раз, не выйдем.

Расс принялся ходить кругами, как горилла в клетке:

— Ничего не понимаю. Что нашло на этих зверей?

— Не думаю, что тебе надо это понимать, — ответил я. — Кажется… — Я запнулся. — Кажется, все это только для меня. Вы здесь просто за компанию.

— То есть? Как они могли сделать аттракцион специально для тебя? — удивилась Мэгги.

— Не «они». Кассандра. — Чем больше я об этом думал, тем яснее становилось, что за всем стоит именно она. — Как будто она запускает руку кому-нибудь в голову, находит там какую-нибудь пакость и обрушивает на нас.

От такой мысли Расс замер с поднятой ногой:

— А если я не хочу, чтобы какая-то ведьма рылась у меня в мозгах?

Я заставил себя ухмыльнуться:

— А чего? Думаешь, она найдет там что-нибудь, кроме гор пыли?

— Ты любишь далеко не всякие приключения, и я тоже. — Он посмотрел на красное небо, как будто оттуда мог прилететь вертолет спасателей. — Мы найдем ее и уговорим нас отпустить. Это единственный выход.

Но я уже знал, что нужно делать:

— Нет. Мы пройдем все до конца.

— Тебе понадобилась чертова уйма времени, чтобы немного осмелеть. Сделай нам всем одолжение и побудь немного трусом.

За такое мне захотелось ему съездить. Думаю, мне это было даже под силу: дома он бы меня одолел, но здесь, в другом мире, все изменилось. Здесь мышцы, казалось, состояли не из плоти и крови, а из воли и злости. И сейчас у меня хватило бы сил, чтобы докинуть его до солнца.

Мэгги встала между нами, как арбитр:

— Знаете, я, наверно, странная, но мне даже понравилось.

Расс уставился на нее:

— Понравилось?

— Это парк развлечений, так? Может, стоит попытаться получить удовольствие?

Мой друг подошел к узкому камню с него высотой:

— Да ну? Спроси этого парня, как ему здесь нравится.

— В смысле? — Взглянув на валун, я понял. Нельзя сказать, чтобы он походил на человека, но можно было различить сутулые плечи и впадинки, под определенным углом похожие на глаза и рот. Если честно, все камни вокруг нас до жути походили на людей, согнувшихся под тяжестью гранита.