Барбара Пикард - Белая гончая Страница 2

Скрестив руки на коленях и сцепив пальцы, принцесса переводила пристальный взгляд с одного принца на другого. Все они были молоды, и очень может быть, что глупы, но откуда ей знать наверняка? Все были сравнительно пригожи собою, а некоторые при этом умудрялись еще и выглядеть представительно. Минуты текли; принцесса все рассматривала претендентов. Никто из высокородных особ не пришелся ей по душе. - Да и чему тут удивляться? - думала принцесса. - Чему удивляться, если я вижу их в первый раз в жизни? - Тем более, что ничегошеньки-то она о них не знала. - Ох, почему меня вынуждают выходить замуж за чужого? - прошептала Элинор стоящей рядом няне.

Спустя полчаса король неспешно подошел к принцессе, притворяясь, будто просто спрашивает дочь, нравятся ли ей розы и не жарко ли ей под солнцем; но вот что сказал он на самом деле, понизив голос:"Дочка, ты выбрала, наконец?"

- Нет еще, папа, - отозвалась принцесса дрогнувшим голосом. Король слегка нахмурился. - Поторопись, - велел он. - Надо же и с их чувствами считаться, дочка. Все они в положении на редкость стеснительном.

- Да, папа, - откликнулась принцесса Элинор.

- Даю тебе еще пять минут, - предупредил король, - а после того, ежели ты так и не придешь к определенному решению, мне придется решить за тебя. - И он вернулся к гостям.

Всеми покинутая, принцесса восседала на своем огромном троне, стараясь, наконец, сделать выбор и с трудом сдерживая слезы отчаяния. Пять минут истекли; король отделился от группы женихов и направился к дочери, но Элинор по-прежнему пребывала в нерешительности. - Отец будет в ярости, думала девушка, - и предположим, что он и вправду решит за меня и выберет кого-то, кто мне противен. - В это мгновение она заметила принца Жерве, притаившегося за самшитовой изгородью, и, надеясь отвлечь короля от вопроса более важного, а именно избрания супруга, Элинор воскликнула:"Смотрите, какая великолепная белая гончая. Чья она?"

Тотчас же король и все женихи сбежались поглядеть на принца Жерве, что, не даваясь в руки, обежал изгородь кругом, страстно желая про себя оказаться за много миль от этого места. Король, разумеется, видел белую гончую впервые; все женихи хором подтвердили, что никто из них не является счастливым обладателем великолепного пса, и принцесса молвила:"Красивый зверь; мне хотелось бы оставить его себе".

Тотчас же все девять принцев ринулись к злосчастному Жерве, а тот помчался со всех ног через сад и исчез в зарослях рододендронов. Король воспользовался всеобщим смятением и шопотом спросил у принцессы:"Кого ты выбрала, дочка?" И в последней отчаянной попытке отсрочить решение, принцесса Элинор встала и громко объявила:"Я выйду замуж за того, кто приведет мне белую гончую".

- Прекрасная мысль, дочка, - похвалил король. - Просто превосходная мысль. - И принцесса снова уселась на троне и пожелала про себя:"Пусть убежит и никому не достанется".

Принцы обыскали сад, шаря в кустах, топча цветочные грядки, заглядывая в фонтаны и под каменные скамейки, свистя и производя всяческие призывные звуки, какими обычно приманивают собак. И, наконец, они обнаружили принца Жерве под розовым рододендроновым кустом. Все девять ринулись на добычу, но пес увернулся, и помчался через траву и цветы, и выскользнул за дворцовые ворота, и стрелой понесся через луг. - За ним! закричал король, не на шутку увлеченный погоней. Принцы бросились к лошадям, и поскакали в поля, вооружившись сетями и веревками для поимки гончей, а также ошейниками и поводками, дабы надеть на пса, как только попадется в руки.

Охота длилась весь вечер, и чем больше проходило времени, тем более надеялась принцесса, что гончей удастся ускользнуть. Но, в нескольких милях от дворца, испробовав все хитрости, чтобы обмануть преследователей и сбив со следа всех, за исключением двоих, принц Жерве был пойман принцем Конрадом. Принц Конрад, вне себя от радости, застегнул тугой и широкий ошейник на шее измученного Жерве, привязал пса за веревку к седлу, сел на коня и торжественно поехал к дворцу мимо своего неудачливого соперника, принца Фабиана, что на протяжении всей погони шел за ним след в след.

Принцесса заметила их приближение, и сердце бедняжки сжалось. Не то чтобы она имела что-то против принца Конрада; по чести говоря, Элинор ровным счетом ничего о нем не знала, но заезжий гость был для нее совершенно чужим и внушал только страх. У дворцовых врат принц Конрад спешился и торжественно повел свою добычу через лужайку к принцессе. Однако радовался он рано; Жерве вдруг рванулся вперед, веревка выскользнула из руки принца Конрада, и белая гончая снова унеслась прочь. Незадачливый ловец так и остался стоять с открытым от изумления ртом, а принцесса так возликовала, что даже забыла позабавиться этому смехотворному зрелищу. Пусть гончая ускользнет от погони, ну пусть, - молила про себя принцесса. Но у ворот как раз спешивался принц Фабиан; увидев, что гончая бежит в его сторону, тот ястребом бросился на добычу и схватил пса. И снова бедный Жерве оказался в плену: его крепко привязали на веревку и торжественно повели к трону.

- Это я поймал гончую, - возмутился принц Конрад, преграждая путь принцу Фабиану. - Это мне подобает отвести пса к принцессе.

- Вы упустили его, - отозвался принц Фабиан. - Гончую словил я.

- Я поймал пса первым, - вознегодовал принц Конрад.

- Я поймал его последним, значит, последнее слово за мной, огрызнулся принц Фабиан.

А пока высокородные гости спорили, принц Жерве снова вырвался, и поскольку знал, что измучен и далеко не убежит, из последних сил добрел он до трона принцессы и улегся у ног девушки, умоляюще глядя на нее. Принцесса погладила пса по голове, приветливо заговорила с ним и улыбнулась.

Но принц Конрад и принц Фабиан так и не смогли установить, кто из них привел гончую к принцессе; потому по просьбе самой Элинор, что весьма порадовалась отсрочке, король предоставил принцам три месяца для разрешения спора. Высокородные гости тут же уехали, дабы посоветоваться с учеными судьями и законоведами в своих собственных землях и за их пределами, надеясь, что спор будет разрешен к вящему удовольствию хотя бы одного из претендентов.

А принцесса оставила белую гончую себе, и назвала находку Снежком. Она подарила псу ошейник, отделанный изумрудами, и еще один, с сапфирами, и серебряное блюдо, с которого тот ел. Элинор полюбила пса, а тот находился при ней неотлучно, прогуливалась ли дочь короля в саду, или сидела в покоях за книгой, или беседовала с няней; ночами пес спал в покоях принцессы, на алой шелковой подушке подле ее ложа. Король, большой знаток гончих, уверял, что Снежок - на редкость породистая собака; и хотя поначалу старая няня ворчала сквозь зубы на "эту неуклюжую зверюгу с грязными лапами...", однако и она тоже вскорости привязалась к Снежку. По чести говоря, во всем дворце одно только существо терпеть не могло Снежка, а именно - серая нянина кошка; завидев пса, кошка выгибала спину и злобно шипела на него, что было явной несправедливостью, ибо принц Жерве всегда любил кошек.

И вот в первый раз со времени магического превращения настало полнолуние: устроившись на алой шелковой подушке, принц Жерве наблюдал в окно за луной. И как только дворцовые часы пробили полночь, мнимый Снежок обнаружил, что к нему вернулся дар речи. Он поглядел на принцессу, мирно спящую в лунной сиянии на роскошном ложе, и не посмел разбудить и испугать девушку. И спустя две минуты дар речи снова оставил пса.

Когда снова настало полнолуние и часы пробили полночь, принц Жерве подумал:"Она добра и милосердна, она бы охотно помогла мне, кабы могла". Но он снова помедлил, не смея разбудить принцессу, и две минуты истекли.

И вот полнолуние настало в третий раз, и принц Жерве подумал:"Кроме нее, помочь мне некому". В полночь он поднялся и положил передние лапы на постель принцессы. Но он так и не смог заставить себя испугать девушку, и пока он раздумывал, две минуты истекли и шанс был упущен.

Несколько дней спустя принц Конрад и принц Фабиан вернулись во дворец сообщить королю, что все просвещенные судьи и законоведы, с которыми они беседовали, в итоге сошлись на том, что раз белая гончая сама прибежала к ногам принцессы, ни того, ни другого нельзя счесть победителем, ибо условие осталось невыполненным.

Король был изрядно раздосадован, но раздражение свое умело скрыл, и постановил, что женихи сойдутся для решающего испытания ровно через три недели. - И на этот раз, - твердо объявил отец принцессе, - принцы предстанут перед тобою в доспехах и с опущенными забралами, чтобы все они выглядели одинаково, и ты бы не отвлекалась на пустяки. На этот раз тебе придется сделать выбор, иначе я решу за тебя.

Когда снова настало полнолуние, до прибытия женихов оставалось несколько дней, и в полночь принцесса не спала. Она сидела на устланной подушками скамье под окном и горько плакала, ибо понимала, что на этот раз ненавистного брака с чужаком не избежать. Когда на дворцовых часах пробило двенадцать, она подняла взгляд и отерла слезы. - Ох, Снежок, - пожаловалась она, - я так несчастна.