Магомед Атабаев - Кумыки. История, культура, традиции Страница 6

На голове кумычки носили повязку чуткъу. Поверх неё – шёлковый, шерстяной, тюлевый или ситцевый платок – явлукъ.

Обувью женщины были шерстяные носки жораб домашней вязки и сафьяновые чувяки – мачийлер. Поверх чувяк женщины зимой и в непогоду, выходя на улицу, надевали кожаные галоши калушлар или башмаки – башмакълар. Девочки с пяти – семи лет носили такую же одежду, что и молодые женщины. В отличие от женщин, которые любили строгие тона, им шили одежду более ярких расцветок и покупали пёстрые платки. Чуткъу девочки могли не надевать до 10–11 лет.

Косметические средства: белила – оба и румяна – энгилик. Особенно любили подводить глаза, брови и ресницы сурьмой – сюрме, которой лечили и болезни глаз. Многие женщины, особенно старшего возраста, красили волосы хной. Это делалось как для красоты, так и для укрепления корней волос. Считалось, что хна помогает и от головной боли.

Семья

Издавна кумыки строили семейную жизнь на основе Корана и шариата. Религия обязывает человека быть культурным по отношению к своим близким и соседям, к людям другой национальности. Человек, который молится, не должен говорить плохие слова, плохо себя вести дома и на людях, пить спиртные напитки, пробовать наркотики и курить. Должен быть чистоплотным, хорошо учиться, заниматься спортом, уважать и помогать старшим, не обижать младших и домашних животных, не ломать деревья.

Семья всегда высоко ценилась и ценится кумыками, а вступление в брак было необходимостью.

Семья – основа любого тухума (рода) и гарантия обеспеченной старости. Среди кумыков, как и среди других народов, исповедующих ислам, вступление в брак считалось священной обязанностью мусульманина: «Лицо, сочетавшееся браком, имеет перед Богом более заслуги, чем самый набожный мусульманин, оставшийся холостяком».

Свободное общение молодёжи у кумыков было несколько стеснено нормами адатов. Но, несмотря на это, юноши и девушки всегда находили возможность встретиться – в пору уборки урожая или сенокоса, во время выделки шкур, у родника, куда девушки ходили за водой. У родника часто происходил своего рода смотр невест молодыми людьми. Самые нарядные платья девушки надевали, когда шли за водой. Утром и вечером это был своеобразный парад принаряженных девушек. Молодые люди могли переброситься с ними тут несколькими словами, обменяться взглядами. Более смелые юноши могли попросить у девушки напиться.

Общение молодёжи у родника, а также на различных увеселительных мероприятиях, праздниках способствовало определённой свободе в выборе жениха и невесты. Брачный возраст для девушек был 16–17, иногда 14–15 или даже 12–13 лет. Для юношей нормальным возрастом для брака считались 16–18 лет. Мужу полагалось быть старше жены на 3–5 лет.

Большое значение имела и имеет социальная и национальная принадлежность жениха и невесты. При заключении брака обязательно обращали внимание на происхождение и родословную будущего семейного партнёра. Такое же значение придавали здоровью: нет ли в роду хронических заболеваний. Жена должна была иметь чистое, хорошее происхождение – чтобы не была незаконнорождённой или дурного поведения; чтобы исполняла обряды мусульманской веры; сохранила девственность; если вдова и неразведённая жена, чтобы была в состоянии иметь детей.

Обязательно учитывался социальный статус родителей невесты: бедняки, середняки или богачи они. Обычно к этому вопросу подходили так: у меня два быка, и у них два быка – значит, подходит. Старались просить дочь у того, у кого два быка, а не четыре. Тот, у кого четыре быка, будет искать жениха равного. Так что разговор начинали с равными во всех отношениях людьми.

Если кто-то из бедняков по определённой причине женился на дочери представителя высшего сословия, то он должен был во всём подчиняться жене. Она и её родные часто упрекали его в бедном происхождении. Всё это приводило к частым семейным ссорам. Женщина из бедного сословия, вышедшая замуж за богатого, терпела упрёки, ругань, унижения, оскорбления и издевательства мужа и его родственников.

Но решающее слово при выборе невесты или жениха принадлежало родителям. Девушка должна обладать добрым характером и трудолюбием, с глубоким почтением относиться к родителям мужа. При выборе невесты обязательно обращали внимание на её трудовые навыки, за которыми наблюдали во время участия девушки в разных работах.

Родители будущего жениха и его родственники присматривались к девочкам ещё задолго до сватовства. Во время коллективных работ женщины, особенно те, кто имел намерение посвататься, наблюдали за девушками, их трудолюбием. Рассказывали такой случай. Одна очень бедная женщина хотела найти для своего единственного сына хорошую невесту, которая бы знала цену трудом заработанного хлеба. Переодевшись нищенкой, она входила в каждый дом, где была на выданье дочь, и просила подать ей остатки после замеса теста. Несколько девушек вынесли ей целые корыта таких остатков. А одна девушка извинилась и сказала, что у неё не бывает таких остатков, но она может дать ей муку. Женщина поблагодарила её и послала в этот дом сватов.

Иметь невестку и продолжать хлопотать по хозяйству считалось недостойным для свекрови делом. Недопустимым считалось, если невестка вставала утром позднее свекрови. Она не могла сидеть без дела, в то время как свекровь занималась хозяйством. Главной заботой свекрови было соблюдение обычаев и традиций в семье, присмотр за детьми.

Иногда брак осуществлялся путём побега юноши и девушки или похищения невесты.

Родители жениха сами не могли сватать невесту. Для этого ими выбирался кто-то из уважаемых знакомых. По обычаю, сват посещал дом невесты несколько раз. Иногда сосватывали маленьких детей.

Обязательна была уплата калыма (выкупа за невесту). Калым делился на две примерно равные части. Половина шла на «возмещение» семье невесты, другая предназначалась ей самой на обзаведение необходимым хозяйством. Девушке, кроме того, полагалось приданое, состоявшее из домашней утвари и скота. После всех имущественных договоров назначался день официального обручения невесты – гелешмек.

Обручение по своей форме носило характер торжественного акта уведомления родственников, близких, односельчан о намерении двух семей породниться, поэтому приглашались не только родственники, но и многие односельчане. После него отказаться от брака без веских на то причин не могла ни одна из сторон. Родителям невесты на празднике обручения вручался дорогой подарок.

Иногда обручение проходило и в более узком кругу. Процедура обручения зависела от положения семьи (экономического, сословного). Могли быть и некоторые другие причины, например, недавняя смерть родственника, тяжёлая болезнь близкого и т. д.

На обручение обычно приносили кольцо, платок. Наутро подруги или двоюродные сёстры невесты шли за водой, надев платок, кольцо, принесённые сватами. Этим оповещалось об обручении и обнародовались подарки.

У северных кумыков имел широкое распространение обычай хинжал байлав (надеть кинжал). По этому обычаю какой-нибудь молодой родственник юноши на чьей-либо свадьбе завязывал кинжал такому же молодому родственнику девушки. Это означало, что девушка с этого дня засватана. Это практиковалось обычно между близкими друзьями. Случалось, что родителей девушки жених не устраивал и кинжал возвращали. Но чаще, если кинжал принял родной или двоюродный брат девушки, чтобы не задеть его самолюбие, соглашались выдать дочь замуж.

В отличие от северных, у южных кумыков этого обычая не было, а был другой, который назывался кIана байлав (завязать платок). Если обычай хинжал байлав практиковался среди близких друзей, то обычай кIана байлав – среди близких родственников. В последнем случае на свадьбе кого-то из их близких родственников по обоюдному соглашению сторон девушку приглашали на танец и во время танца на её голову накидывали белый шёлковый платок и одаривали деньгами. Это делалось в тех случаях, когда не было возможности по каким-либо причинам совершить обряд сватовства и обручения.

После обручения невеста находилась дома до двадцати дней, пока не получала от жениха разрешения выходить на улицу.

До свадьбы жених и невеста друг с другом на глазах односельчан не встречались, видиться они могли лишь тайно.