Михаил Каришнев-Лубоцкий - Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1) Страница 8

- Я не тут родилась, - отбрыкивалась Маришка, - я тут выросла только.

- Тем более понимать должна! - беспокойное чувство уже не шептало, а почти кричало во весь голос. - Родная земля тебя вырастила, а ты ей чем отплатишь? Тем, что проспишь ее?

- Ну, встаю, встаю... - пробурчала Маришка и через силу открыла глаза.

В шалаше было темно и холодно. Рядом с ней, сладко посапывая, лежал свернувшись калачиком Иван Иванович. Маришка пошарила сначала глазами, а потом и руками, пытаясь найти другой калачик - Митю, но его она нигде не обнаружила.

"Размяться, наверное, вылез, - решила она, - украсть же его не могли". - И Маришка быстро успокоилась, хотя успокаиваться было рано.

Следом за Маришкой проснулся и Гвоздиков. Его тоже разбудили тревожные чувства и беспокойные мысли. Увидев, что Маришка не спит, Иван Иванович спросил, с удовольствием потягиваясь:

- Кофейку горячего хочешь? В термосе, я думаю, за ночь не остыл. И Гвоздиков потянулся за рюкзаком, чтобы достать из него термос.

- Митю буди, - сказал он, уже развязывая ремешки.

- А он уже проснулся, - ответила Маришка, - самый первый.

- Да? - удивился Гвоздиков. Затем высунул голову из шалаша и громко позвал:

- Митя! Ау-у!..

- Ку-ку, - раздалось в ответ издалека.

"Это как следует понимать?" - подумал Иван Иванович и снова крикнул:

- Ау-у!.. Митя-я!..

Митя не отзывался. Положив рюкзак и термос, путешественники быстро полезли наружу.

- Мить! Митя-я-я!.. - кричали они что было силы, но Митя молчал и не отвечал им, несмотря на все их мольбы.

Прокричав минут пять и охрипнув, Иван Иванович понял, что звать мальчика бесполезно - его теперь нужно только искать.

- Кажется, началось... - прошептал он хмуро и как-то загадочно самому себе.

Но Маришка услышала его слова и спросила:

- Чудеса начались, да?

- Неприятности, - ответил Гвоздиков и тяжело вздохнул: - Впрочем, какая разница...

Помолчал немного и добавил:

- Теперь не лесорубов, теперь Митю нужно искать.

И они кинулись искать Митю.

Поиски поблизости от шалаша ничего не дали: мальчик исчез, не оставив следа. Ни одного.

- Не мог же он улететь... - шептал Иван Иванович, близоруко вглядываясь в росные травы.

- Не мог, - поддакивала ему Маришка, - без крылышек не полетишь!

Такая техническая безграмотность Маришки покоробила хмурого Ивана Ивановича. Он сердито буркнул:

- И без крыльев летают... У ракеты где крылышки?

Маришка почесала затылок: действительно, ракеты без крыльев!

- Они реактивные. А наш Митя реактивный разве? - Довольная своим точным ответом, она еще старательней принялась отыскивать ЧТО-НИБУДЬ ОТ МИТИ. Вскоре ей удалось обнаружить на сухой ветке шиповника небольшой клочок серой материи.

- Нашла! - закричала Маришка радостно. - Нашла чего-то!

Этим "чего-то" оказался выдранный лоскут мешковины. Повертев его в руках, Иван Иванович вымолвил:

- Мешок тащили, Зацепили за сучок - и готово! - дыра!

Маришка забрала обратно себе клочок материи понюхала его зачем-то и, не почуяв носом ничего подозрительного, спросила Гвоздикова:

- А в мешке, Иван Иванович, что лежало?

Гвоздиков пожал плечами:

- Разве я это знаю?

И грустно улыбнулся:

- Ты бы, Маришка, не содержимым чужих мешков интересовалась, а Митю бы искала!

И он снова пополз на четвереньках по густой и влажной от росы траве.

Не найдя Митю в окрестностях шалаша, путешественники решили

поискать его в другом месте. Кряхтя и постанывая, Иван Иванович поднялся с колен и выпрямился.

- Итак, - сказал он, - мы заявились сюда с северо-востока. Назад нам пути нет. Значит, двинемся мы...

- Вперед! - перебила его Маришка, хватаясь за рюкзак.

- На юго-запад мы двинемся, - закончил свою мысль Иван Иванович. - Куда мы идем и откуда нужно знать точно. Тогда мы не заблудимся, хотя места эти нам и не знакомы. Понятно?

И Гворздиков посмотрел на Маришку строгим учительским взглядом.

- Понятно, - ответила Маришка, - это называется "ходить по каземату".

Услышав Маришкин ответ, Гвоздиков невольно улыбнулся:

- Слышала звон, да не знаешь где он! С компасом ходят по азимуту. А каземат - совсем другое дело, там не очень-то разгуляешься.

Маришке стало стыдно за свою ошибку, и она, покраснев, виновато произнесла:

- Весь телевизор в голове перепутался! И слова, как нарочно, на одно лицо: "каземат". "азимут"... Идемте лучше по компасу!

И они отправились по компасу на юго-запад, хотя Митя находился в это время на востоке. Но друзья Мити об этом, к сожалению, не знали.

Глава восемнадцатая

"Нужно просыпаться, - подумал Митя и повернулся на другой бок. Просыпаться ему не хотелось. Митя открыл глаза и ничего не увидел: было совсем темно. - Вот и хорошо, значит, еще ночь и можно еще поспать".

Но уснуть ему не пришлось.

- А ну, лежебока, поднимайся, день давно начался! - услышал он вдруг чей-то сердитый голос, глухой и далекий.

"Странно, - подумал Митя, - голос стариковский, а на Ивана Ивановича не похожий".

- Маришка-а!.. - крикнул Митя, но голос его прозвучал вяло и тихо, как будто он кричал из какой-то бочки.

"Где я?" - Митя поднялся со своей лежанки и неуверенно шагнул вперед.

"БУММ!" - натолкнулся он на преграду.

Митя свернул налево и снова шагнул.

"БАММ!" - загремело в жилище.

Митя дернулся вправо и снова стукнулся о стену. Оставался только один путь - назад. Робко попятившись, Митя сделал два коротких шажочка. Так и есть: и тут его ждала преграда!

"Где я?" - подумал Митя уже со страхом.

- Долго ты будешь прохлаждаться, бессовестный лежебока?! - раздалось снова рядом, откуда-то из-за стены. - Огород не прополот, сад не полит, а ты все валяешься?!

Над головой мальчика вдруг распахнулась небольшая круглая дверца, и через нее хлынул яркий свет. Несколько секунд Митя жмурился и ничего не мог разглядеть. Но постепенно он привык к свету и тогда попробовал осмотреться. Он находился внутри какого-то странного сооружения, имеющего форму цилиндра. На полу лежали ветви деревьев, бережно прикрытые коврами из сплетенных трав и цветов. Потолка не было: деревянные стены цилиндра уходили вверх, постепенно сужаясь. Дверью и одновременно окном служило круглое отверстие, через которое и лился сейчас солнечный свет.

- Вылезай немедленно! - услышал Митя вновь сердитый голос. - Не вылезешь сам, за ухо вытащу!

"Конечно, это не Гвоздиков..." - огорченно подумал Митя и стал быстро заправлять выбившуюся рубашку и застегивать на ней пуговицы. Вдруг он услышал еще один старческий голос и на минутку затаил дыхание: может быть, это Иван Иванович?! Невидимый старичок ласково выговаривал сердитому старичку:

- Ну, что ты привязался к несчастному мальчику? Пусть поспит. Сам его потревожил ночью, в мешке целый час по лесу протаскал - спать не давал, а теперь будишь. Нехорошо, братец ты мой!

Голос ласкового старика тоже не принадлежал Гвоздикову, и Митя это сразу понял. Сердитый старик что-то забурчал в ответ, но он уже не вслушивался в разговор. "Меня таскали в мешке?! - думал он с ужасом, ничего еще толком не соображая. - Да где же это я нахожусь?!"

Митя подвинулся поближе к окну-двери и обнаружил лестницу. Вскарабкавшись по ней вверх, он робко выглянул наружу. Он находился в дупле старого большого дерева, только до земли от широкого отверстия было не меньше четырех-пяти метров, а до вершины Митя не смог бы смерить и на глазок. Внизу на поляне стояли два старичка, похожие друг на друга как две капли воды. Они и одеты были одинаково: светло-зеленые костюмчики старинного покроя, коричневые туфельки с чуть загнутыми вверх носками и похожие на цветок колокольчика большие широкополые шляпы. Только у одного старичка шляпа была зеленого цвета с коричневым узором по краям, а у другого коричневую шляпу украшала светло-зеленая вышивка.

Старичок в коричневой шляпе опирался на небольшую лопату и сердито ворчал:

- Все бы ты, Ясь, не в свои дела лез! Детей нужно воспитывать в строгости, тогда из них НАСТОЯЩИЕ ВЗРОСЛЫЕ получатся. А то вырастут большие, а сами как дети!

Старичок плюнул сердито и стал окапывать грядки.

Старичок, которого, как оказалось, звали Ясем, нагнулся за лейкой и, поливая цветочную клумбу, ответил:

- Вот и хорошо, Ось. Взрослый человек с душой ребенка - что может быть лучше?

Разглядывая двух старичков со странными именами, Митя даже сам не заметил, как недавний его страх совершенно исчез, сменившись жгучим любопытством. Немного покопавшись лопатой в земле, Ось снова заворчал:

- Сейчас за ухо вытащу ленивого мальчишку! Взрослые трудятся, а он...

Старичок поднял голову, увидел торчащего в отверстии дуба Митю и оборвал свою речь на полуслове. Увидел Митю и Ясь. Широко и ласково улыбнувшись мальчику, он протянул ему руки и крикнул:

- Дитя мое, припади на грудь ко мне! Здесь ты найдешь покой и утешение!

- Не порть мальчишку! - завопил Ось сердито на доброго старика. И, повернувшись к Мите, рявкнул: - А ну, живо принимайся за работу! Иначе выпорю как сидорову козу!