Михаил Каришнев-Лубоцкий - Охотники за мизераблями Страница 15

– Нам нужно в Вашингтон, мистер Альварес… Мы решили воспользоваться вашим рефрижератором… – заговорил я спокойным миролюбивым голосом, хотя это и стоило мне немалых усилий. – У нас нет денег, а нам позарез нужно в столицу…

– Я еду в Бостон, а не в Вашингтон. И откуда, мистер Заяц, вам известно мое имя?!

– Мы встречались с вами на таможне…

– Ах да… – вспомнил мистер Альварес. – Тогда другое дело… – Он посмотрел на разросанный по полу рефрижератора бесценный товар и, забыв о пистолете, схватился обеими руками за голову: – Что вы натворили, негодные?! Вы нарушили температурный режим! Теперь они станут добрее кроликов, у них пропадет вся агрессивность! А ну, выметайтесь отсюда живо! – и мистер Альварес сопроводил свою последнюю фразу красноречивым жестом.

Находиться в ужасном морозильнике вместе с синтекрысами, пусть и подобревшими, у нас не было большого желания, и мы охотно выполнили его требование.

– Счастливого пути, мистер Альварес! – пожелали мы торговцу синтекрысами. – Просим прощенья за доставленные неприятности!

– Счастливо оставаться… – буркнул Альварес, залезая в кузов, чтобы навести там прежний порядок. – Надеюсь, больше не встретимся…

Встречаться с мистером Альваресом нам тоже не хотелось.

Глава двадцать пятая

В этот день нам, определенно перестало везти: после пережитых в рефрижераторе волнений мы проторчали часа два на обочине шоссе, пытаясь остановить хотя бы одну машину из потока сотен автомобилей, мчавшихся в восточном направлении. Увы, наши старания были напрасны, легковушки и грузовики, автобусы и контейнеровозы прошмыгивали мимо нас, даже не сбавляя ход.

– Будем стоять здесь до скончания века или пойдем искать местечко, где можно отдохнуть и привести себя в порядок? – спросил я своих спутниц, когда понял, что мое терпение и терпение юных путешественниц окончательно лопнули.

– Погладить одежду не мешало бы… – вздохнула в ответ Маришка. – После разморозки я выжала из платья литра два воды.

– А где мы утюг возьмем? – удивилась Уморушка. – В чистом поле утюги не валяются!

– Зато в чистом поле ферму найти можно, а в ней фермера или его хозяйку, – догадалась Маришка, – у них утюги наверняка имеются.

– Верно, Мариш, будем искать ферму, а не утюг, – кивнул я. И, посмотрев на своих усталых подопечных печальным взглядом, спросил их обеих: – В какую сторону тронемся?

– Туда, где дымок вьется, – тут же ответила Уморушка. И, сообразив, что мы ее не совсем поняли, махнула рукой в западном направлении: – Туда идти нужно, там кто-то что-то поджаривает.

– Ну у тебя и зрение! – поразился я восхищенно. – Как у горной орлицы, честное слово!

– В Муромской Чаще все глазастые, – скромно ответила Уморушка, – такими уж мы уродились…

И она, не дожидаясь от нас новых комплиментов, зашагала прямиком через поле ржи к далекому дому фермеров.

Глава двадцать шестая

На этот раз фортуна улыбнулась нам: мы попали к прекрасным людям. Супруга хозяина фермы, добросердечная Ливия Джейсон, как только увидела нас и услышала о наших мытарствах, тут же распорядилась приготовить душ для гостей, сухую одежду и горячий сытный обед.

– Хорошо, мэм, я все сделаю, – кивнула головой ее служанка, получив указания. – Наверное, нужно и койки им застелить? Вряд ли они смогут идти дальше, не выспавшись хорошенько, мэм?

– Да, Бэсси, постели мистеру Джону и девочкам в свободных комнатах на втором этаже, им там будет удобнее.

– Мы привыкли не разлучаться… – робко заметил я хозяйке.

– Пожалуйста, можете разместиться в одной комнате. Ступай, Бэсси, гости валятся с ног от усталости.

После горячего душа и чудесного обеда нас так разморило, что мы еле-еле взобрались по лестнице на второй этаж в приготовленную для нашего отдыха комнату. Большая широкая кровать и мягкий диван были уже застелены белоснежными простынями и накрыты легкими летними одеялами.

– Располагайтесь, мистер Джон, устраивайтесь, девочки, – радушно пригласила нас заботливая миссис Ливия, – завтра мой муж Робертс или наш сын Джек проводят вас до станции в Догвилле. Спокойной ночи! – И она, ласково кивнув нам на прощание, ушла вниз.

А Бэсси вдруг беспричинно усмехнулась и, опасаясь рассмеяться еще сильнее, торопливо закрыла ладонью рот. Когда приступ смешливости у нее прошел, она убрала руку и виновато проговорила:

– Простите, пожалуйста… Это – нервы… Все будет о'кей, девочки, ничего не бойтесь…

И она, лукаво подмигнув нам, ушла вслед за своей хозяйкой.

– Странная она какая-то, – сказала Маришка, садясь на постель и снимая с ног сандалии, – смеется не известно над чем, подмигивает…

– Намеки намекает, – подхватила Уморушка.

Я тут же поправил ее по своей учительской привычке и объяснил, что намеки не намекают, а делают. Однако с сутью Уморушкиных и Маришкиных слов я, разумеется, согласился. Действительно, странная женщина эта Бэсси! Чего мы должны не бояться? Кого? Разве должно что-то случиться? И почему «все будет о'кей»? Так и не найдя ответов на эти вопросы, я улегся, пожелав девочкам спокойной ночи. Легли спать и Маришка с Уморушкой. Усталость наша была так велика, что вскоре мы все трое погрузились в сладостный сон.

Глава двадцать седьмая

…И через полчаса или час были разбужены громкими криками семейства Джейсонов и топотом их ног на первом этаже.

– Быстро одевайтесь! – скомандовал я удивленным девочкам. – Кажется, что-то случилось!

Мы торопливо натянули на себя одежду, быстро обулись и кинулись по лестнице вниз. Там, забаррикадировав двери на улицу кухонным шкафом и обеденным столом, стояли возле окон, держа в руках ружья, мистер Робертс и его двенадцатилетний сын Джек. Миссис Ливия, бледная, с растрепанными слегка волосами, сидела на корточках на полу и заряжала патронами еще два ружья. Бэсси, вооруженная скалкой, караулила подходы со стороны кухонного окна.

– Что случилось, мистер Робертс? – спросил я у хозяина дома. – Ожидается налет бандитов?

– Хуже, мистер Джон… – хмуро и как бы нехотя ответил глава семейства Джейсонов. – Индейцы…

Словно в подтверждение его слов за окнами раздались лошадиное ржанье и цокот копыт. Мы подбежали к Джейсонам и посмотрели в темные оконные стекла. Была уже ночь, однако яркий лунный свет позволял разглядеть то, что творилось за пределами дома. Мы с ужасом увидели возле гаража и конюшни десятка полтора вооруженных всадников со странными головными уборами.

– Перья у всех торчат… – прошептала глазастая Уморушка. – Луки со стрелами у каждого…

– И ружья есть, – добавила Маришка, – не у всех, но есть…

– Откуда здесь индейцы?! – воскликнул я удивленно. – Сто лет прошло, как все войны с ними закончились!

– С этими только начинаются, – вздохнул мистер Робертс, – верно Джек?..

Не оборачиваясь к отцу лицом, продолжая завороженно смотреть в окно, сын ответил:

– Да, папа…

– Кто на этот раз ступил на тропу войны? Говори, несносный мальчишка! – сердито спросила миссис Ливия, кладя на пол заряженный винчестер.

– Орлиный Глаз – вождь апачей.

– Орлиный Глаз нападал на нашу ферму наделю назад!

– Но он ушел, мама… И набрал теперь новых воинов…

– Они приняли решение, они скачут сюда! – воскликнул вдруг мистер Робертс и, не дожидаясь выстрелов со стороны нападающих, открыл стрельбу сам.

Джек тоже принялся палить из ружей, которые ему подавала миссис Ливия, успевавшая с молниеносной быстротой вставлять в них новые патроны. Вскоре зазвенели оконные стекла и рассыпались в прах: это индейские стрелы и пули сделали свое черное дело. К счастью, никто из людей пока не пострадал, и я поспешил оттолкнуть Маришку и Уморушку от окна к стене.

– Стойте здесь и не высовывайтесь, – приказал я не в меру любопытным подружкам, – надеюсь, мы отобьем атаку индейцев.

И проговорив эти слова, я торопливо взял у миссис Ливии одно из ружей и занял позицию у кухонного окна. И вовремя: человек пять или шесть из числа нападавших решили зайти с другой стороны дома, рассчитывая застать обороняющихся врасплох. Но мы – я и миссис Бэсси – были начеку. Стоило только первому налетчику сунуть голову в окно, как он получил мощный удар скалкой по лбу и был надолго выведен из боя. Почти не целясь, я дважды бабахнул из своего ружья в темноту и, кажется, отбил охоту у хитрых индейцев заходить к нам с тыла. Во всяком случае, в кухонное окно уже никто не совался.

А вот мистеру Робертсу приходилось туговато: нападавшие, видимо, решили израсходовать все свои запасы пуль и стрел и палили теперь почти безостановочно. Пули изрешетили всю стену напротив окон, индейские стрелы торчали в шкафах, картинах, торшере, люстре и даже в холодильнике.

– Еще пять минут – и нам нечем будет обороняться, – сухо, как о чем-то простом и обыденном, сообщил нам мистер Робертс.