Михаил Каришнев-Лубоцкий - Искатели злоключений. Книга 1 Страница 20

– Прости, малыш, я совсем забыл ответить на твой вопрос! Сейчас скажу. Вокзал расположен неподалеку, нужно пройти…

Он хотел повернуться и показать нам рукой нужное направление, но в этот момент какая-то нахальная оса уселась на его хвост и больно ужалила несчастного продавца газет. Бедняга взвыл, подпрыгнул на месте и принялся вертеться волчком, пытаясь поймать кончик хвоста, на котором все еще сидела нахальное насекомое.

И, хотя мне искренне было жаль укушенного, я не удержался и громко прыснул от смеха: так смешно крутился солидный мужчина, ловя свой хвост! Рассмеялся, глядя на меня и продавца газет, и мой молчаливый друг: Пип от природы был очень смешлив, и заставить его звонко хохотать не представляло большого труда – достаточно было показать ему язык, состроить зверскую рожу или, как сейчас, побегать за хвостиком, хлопая в ладоши и щелкая зубами.

Наше веселье, увы, не осталось незамеченным. Тут же вокруг нас собралась толпа, и возгласы негодования обрушились на мою и Пипа головы:

– Они смеют потешаться над взрослым господином!.. Эти жалкие мальчишки-пуппетролли!.. Видно, их совсем не учили хорошим манерам, не объясняли, что нужно чтить местные обычаи!..

Словно из-под земли перед нами вырос полицейский и, гневно размахивая рыжим собачьим хвостом, прорявкал, выделяя каждое слово в самостоятельную фразу:

– Прошу! Следовать! За! Мной! Советую! Не! Сопротивляться! Шаг! Влево! Шаг! Вправо! Считается! Побегом!

И он, расстегнув кобуру, вынул из нее большой черный пистолет и зачем-то подул в его ствол.

Что нам оставалось делать? Понурив головы, мы поплелись за стражем порядка. В конце концов, наша вина была так мала, что мы оба надеялись на скорое освобождение. Ну, прочтут нам очередную мораль, ну, погрозят пальцем и скажут, чтобы впредь себя так не вели… Поэтому ни я, ни, тем более, Пип даже не подумали превращаться в невидимок и спасаться бегством. Зачем?! Нас и так отпустят! Если бы только мы знали тогда, как жестоко заблуждаемся! Но мы этого, увы, не знали…

Глава четырнадцатая

Меня и Пипа привели в полицейский участок и сдали дежурному офицеру. Рапорт арестовавшего нас полицейского был краток:

– Они! Смеялись! Над! Продавцом! Газет! Его! Укусила! Оса! И! Он! Пытался! Ее! Поймать! А! Они! Смеялись!

– Понятно: неуважение к старшим, плохое поведение в общественном месте, пренебрежение местными обычаями… Как минимум, три провинности! – Дежурный офицер взял в руки кончик хвоста и весело стал его теребить. – К сожалению, фрау Крете сегодня не будет – у нас она занимается хулиганами и озорниками – так что вам придется погостить в участке дозавтра. Фридрих, отведи мальчиков в комнату № 13! – приказал он рыжехвостому полицейскому.

– Слушаюсь! – рявкнул старательный служака и кивнул нам головой в сторону длинного коридора. – Марш! Оба! За! Мной! Живо!

И он снова достал из кобуры пистолет и снова зачем-то подул в его ствол.

Тяжелые двери были заперты, окна закрыты, и скрыться, убежать из этой западни, в которой мы оказались, не было пока никакой возможности. Вздохнув, я поплелся по коридору, подпирая совершенно обессилевшего Пипа.

– Держись! – шептал я ему на ходу. – Считай эту историю забавным приключением!

– Забавным? Но мне почему-то совсем не хочется смеяться… А ты ведь знаешь, Тупси, какой я смешливый!

Полицейский Фридрих подвел нас к обитой металлом двери, на которой красовалась малоприятная цифра «13», вынул из кармана длинный ключ, щелкнул замком и, отворив темницу, добродушно рявкнул:

– Входите! Господа! Будьте! Как! Дома!

Комната, в которую мы зашли, была большой и просторной. Стол, привинченный к полу, четыре стула, три кровати – вот и вся мебель, украшавшие эту тихую обитель. За столом, склонившись над книгой, сидел какой-то седовласый солидный гнэльф. На кровати в дальнем правом углу лежал молодой, лет двадцати пяти, тролльбуржец. О том, что он является местным жителем, мы догадались очень быстро – достаточно было взглянуть мельком на его пышный черный хвост.

Увидев нас и полицейского, они оба поднялись и с любопытством уставились на вошедших.

– Принимайте! Новых! Постояльцев! – прогаркал рыжехвостый страж порядка. – С ними! Вам! Будет! Повеселее!

И он, насмешливо козырнув нам всем четверым, вышел обратно в коридор и запер дверь на замок.

– Ну что ж, господа, давайте знакомиться! – улыбнулся седовласый гнэльф, едва шаги полицейского затихли в отдалении. – Меня зовут Густав Фойерпшик, моего соседа Альфред Хонигблут. А можно ли узнать ваши имена, дорогие малютки?

– Тупсифокс, – представился я, – Тупсифокс из Гнэльфбурга. А это – мой друг Пип. Мы здесь случайно, надеюсь, нас завтра отпустят! – торопливо добавил я, опасаясь, что старожилы полицейского участка заподозрят нас в совершении страшного преступления.

– Сюда все попадают случайно, – утешил меня и Пипа чернохвостый Альфред. – И все надеются, что их скоро отпустят. Как видно, легкомыслие и наивность свойственны и тролльбуржцам, и гнэльфам, и вам, пуппетроллям.

Он тяжело вздохнул, бережно отвел хвост в сторону, снова присел на кровать и невпопад произнес:

– Сегодня будет полнолуние, а я торчу здесь! В компании со стареньким гнэльфом и двумя малютками-пуппетроллями! Это ли не насмешка судьбы, господа?!

Густав Фойерпшик загадочно улыбнулся и на реплику Альфреда не ответил, простив ему нетактичное упоминание о своем возрасте. Показав на свободную кровать, он ласково проговорил, обращаясь ко мне и Пипу:

– Устраивайтесь поудобнее, парни! Надеюсь, вам не будет в ней тесно вдвоем?

– Нет, господин Фойерпшик, еще останется свободное место! – весело откликнулся я на приглашение доброго гнэльфа и, сняв обувь, начал карабкаться по ножке кровати вверх. – Когда принесут ужин, вы меня обязательно разбудите! – крикнул я, заползая на мягкое одеяло и подбираясь на четвереньках к огромной пуховой подушке.

– Пожалуй, и я прилягу, – прошептал Пип, оставшись на какое-то время на полу в одиночестве. – Только сначала помоюсь и приведу себя в порядок. Все-таки мы с тобою джентльмены, Тупси, пожалуйста, не забывай об этом!

Глава пятнадцатая

За последнее время мы с приятелем так притомились, что после ужина снова завалились на мягкую постель. И проснулись только к полуночи, да и то не по своей доброй воле.

Сначала я услышал сквозь сон какой-то подозрительный шорох. Потом до моего чуткого уха донеслось чье-то тяжелое сопение, и я различил едва уловимые легкие шажки. Нехотя открыл я слипшиеся глаза и посмотрел в глубину комнаты, погруженной в ночную темь и только чуть-чуть освещаемой лунным светом, падающим через единственное окно под потолком. Увидел худощавую хвостатую фигуру и понял, что это – Альфред. Он стоял неподвижно, и его лицо было обращено к окну, а точнее, к самой луне, заглядывающей к нам. Круглый светящийся диск был хорошо виден в данную минуту из нашей темницы, и на Альфреда он действовал просто завораживающе.

Вдруг молодой тролльбуржец взмахнул хвостом и сдвинулся с места. Подойдя к спящему гнэльфу Фойерпшику, он нагнулся над ним и некоторое время постоял в таком положении у его постели. Потом распрямился и, тяжело вздохнув, побрел к нам.

Я пихнул приятеля в бок кулаком и тут же закрыл ему рот рукой: я не хотел поднимать шума, не выяснив сначала планов и мыслей странного тролльбуржца. Пип дернулся, распахнул широко глаза и затих, встретившись с моим, предупреждающим о возможной опасности, взглядом.

Тем временем Альфред успел подкрасться к нашей кровати и, найдя в ней нас, начал медленно склонять к нам голову. И – о, Боже! – что мы увидели!.. Глаза нашего соседа светились адским огнем, рот был полуоткрыт и из него торчали острые клыки, а нежная молодая кожа вся была покрыта густой вьющейся растительностью.

– Вот наказание! – простонал, морщась от брезгливости и негодования, Альфред и сердито взмахнул хвостом. – В такую ночь и оказаться взаперти! И в компании с кем? С малокровным стариком и крошечными козявками-пуппетроллями, у которых и шеи-то не найдешь!

Сообразив, что дело начинает принимать крутой оборот, мы с Пипом отпрыгнули в сторону и громко завопили:

– На помощь! На помощь! Здесь вампир, он хочет нас съесть!

Альфред сердито зарычал и протянул к нам длинные руки с загнутыми, как у волка, когтями. Но мы, словно горошинки, принялись кататься и скакать по широкой постели, ловко ускользая от него и продолжая орать, словно оглашенные.

Наши вопли, наконец, были услышаны; господин Фойерпшик заворочался в постели и, привстав на локте, удивленно спросил:

– Что здесь происходит? Почему вы не спите? Время для игр давно закончилось!

– Какие игры! – закричал я, в очередной раз проныривая между острых и загнутых когтей Альфреда. – Нас хочет слопать вампир!

– Скорее придите к нам на помощь! – крикнул и Пип, забиваясь под подушку и молотя по воздуху ногами.