Михаил Каришнев-Лубоцкий - Искатели злоключений. Книга 1 Страница 21

Фойерпшик понял, в чем дело и вскочил с кровати.

– Альфред, оставьте ваши дурацкие штучки! – сказал он, подходя к молодому тролльбуржцу. – Вы запугали детей, разбудили меня и, наверное, соседей… У вас будут неприятности, дорогой Альфред!

– У вас они тоже будут! – резко обернулся к седовласому гнэльфу обозленный вампир. – Я не хотел вас трогать, старина, но, видимо, придется!

И он, забыв на время о нашем существовании, набросился на господина Фойерпшика.

Но тут случилось чудо, в которое мы с моим другом даже не сразу поверили: гнэльф вдруг взлетел к потолку и завис там, словно стрекоза над цветком. Глядя на беснующегося внизу Альфреда, он начал что-то бормотать, и по отдельным словам я понял, что это – заклинание.

«Фойерпшик – волшебник! – мелькнуло в моей голове. – Сейчас он сотрет вампира в порошок или обратит в какую-нибудь безделицу!».

Однако я здорово ошибся, ничего такого подобного не произошло. Просто Альфред вдруг перестал подпрыгивать, тщетно пытаясь достать седовласого гнэльфа, и со стоном прижал мохнатую ладонь ко рту: оказывается, у бедняги вмиг разболелись все зубы!

– М-м-м… – замычал он, мотая головой и вышагивая по комнате из угла в угол, натыкаясь на стулья и привинченный к полу стол. – М-м-м… Вот невезуха так невезуха!..

Господин Фойерпшик плавно спустился вниз и подошел к нашей кровати. Приподнял подушку и ласково сказал перепуганному до смерти Пипу:

– Вылезай, малыш, Альфред вас не тронет. Когда болят зубы – не до еды!

Мой друг посмотрел на вампира, мерившего комнату шагами, потом на доброго волшебника и, переведя взгляд на меня, спросил:

– А пить он не захочет? Вы в этом уверены?

Мы с Фойерпшиком пообещали трусишке, что Альфреда до утра не будет мучить жажда. Только после этого Пип окончательно успокоился, подполз ко мне вплотную и прижался спиной к моему плечу.

– Ты думаешь, я испугался? – сказал он, смущенно улыбаясь. – Да ни капельки! Просто я запрятался, понятно?

– В следующий раз не прячься, а встречай опасность лицом к лицу, – посоветовал я приятелю. – Ты же настоящий джентльмен, все-таки!

– Да, но не охотник на вампиров… – пролепетал Пип, смущаясь еще больше.

Глава шестнадцатая

Смотреть, как мучается от зубной боли живое существо – ужасная пытка. Легче самому сесть на раскаленную сковородку, честное слово! Пусть это и вампир, его все равно почему-то жалко. Уже через минуту Пип и я взмолились:

– Господин Фойерпшик, да расколдуйте вы Альфреда! Сил нет слышать и видеть такое!

Однако гнэльф-чародей был непреклонен:

– Пока он не поклянется отречься от своего занятия, я его не прощу. И можете меня больше не просить, я свое решение не изменю!

И Фойерпшик улегся снова в кровать и завернулся в одеяло с головой.

Что оставалось делать? Терпеть стенания вампира? Постараться тоже уснуть? Или попробовать хоть немного облегчить страшные мучения бедняги Альфреда? Я выбрал последнее. Усадив несчастного страдальцы на стул, я забрался на стол и, вперив свои глаза в притухшие, но все еще тлеющие адским огнем, глаза ужасного кровопийцы, стал бормотать один из известных мне заговоров от зубной боли.

И знаете что? Боль у Альфреда вскоре прошла, и он заметно повеселел! Убрав когтистую лапу от рта, мой пациент с минуту сидел, удивленно поглядывая на чародея-лекаря, а потом, усмехнувшись, проговорил, виновато пряча свой взор:

– Благодарю, теперь я твой должник… Требуй, что хочешь, я постараюсь щедро с тобой расплатиться!

Конечно, я не отказался бы от денег – мы с Пипом за время путешествия по Мерхенштайну очень поиздержались, у нас в карманах не было ни гнэльфдинга, – но сейчас финансовые проблемы отступили на задний план, и мне пришлось просить у Альфреда не шуршащих купюр и звонких монет, а клятвенного обещания бросить вампирский промысел.

– Я слышал, что в Мерхенштайне есть такой монастырь, в котором умеют избавлять от подобного недуга. Ступай туда, приятель, и, Бог даст, тебе там помогут! – сказал я ему, дружелюбно похлопывая по плечу ладошкой.

Поскрипывая зубами – видели бы вы эти зубки! – молодой тролльбуржец дал слово прислушаться к моему совету и заглянуть в прославленный монастырь уже на этой неделе. После чего он протянул лапу и сграбастал чашку с остывшим кофе. Жадно выпил его до дна и с грустью произнес:

– Не то… Нет, не то…

Густав Фойерпшик, который, конечно, не спал и все слышал, вновь поднялся с кровати и подошел к вампиру.

– Запомни, Фрэди, отныне у тебя всегда будут страшно болеть зубы, едва ты только подумаешь о том, как бы вцепиться кому-нибудь в горло. Малыш правильно сказал: ступай в монастырь!

– Но я не знаю туда дороги…

– Иди на запад до Драконьего Хребта, а там за перевалом спросишь. Оттуда не далеко!

Гнэльф поднял голову, посмотрел на темное окошко, из которого уже исчезла полная луна, и улыбнулся:

– Скоро рассвет, а мы почти не спали! Давайте ложиться, друзья мои. Надеюсь, Альфред нас больше не потревожит.

– Можете не беспокоиться. – Тролльбуржец со вздохом поднялся со стула, подошел к стене и несколько раз провел по ней со скрежетом когтями. – Я отправился бы в монастырь хоть сейчас, но я не могу отсюда выбраться…

– Кстати, – поинтересовался у него любопытный гнэльф, – а за какие грехи ты попал в участок?

– Хотите верьте, хотите нет, но я сам сюда попросился… Решил проверить себя на выдержку.

– Ты держался молодцом! – похвалил я его. – Сдался не сразу – не каждый так может!

– Но все-таки сдался… – Альфред опустил голову, и его красные фонарики на время погасли. – Если бы в окно не светила луна, я, возможно, дождался бы рассвета…

– Тебе не повезло, – обретая, наконец, дар речи, поспешил его успокоить Пип. – Это бывает!

Желая переменить неприятный для Альфреда разговор, я поинтересовался у господина Фойерпшика за что задержали его – такого приличного и добропорядочного гнэльфа, к тому же волшебника и чародея.

– За чародейство и задержали. За чародейство и нарушение правил уличного движения. Утром я прогуливался по центральной улице Тролльбурга и обратил внимание на то, что на ней очень мало зелени. Зато машин – хоть отбавляй!

– И вы… «отбавили» с десяток машин?! – перебил волшебника Пип, и новая волна мелкой дрожи сотрясла его худенькое тельце.

– Нет, малыш, автомобили я не трогал. А вот деревья и цветы посадил.

– В Тролльбурге за это не наказывают, – вступился за честь родного города Альфред. – Сажайте зелень, сколько влезет, и вам никто плохого слова не скажет.

– Наверное, я слишком быстро справился со своей работой, – признался Фойерпшик. – Сотня деревьев выросла выше крыш за считанную секунду. Это очень удивило многих, возникла автомобильная пробка… Слава Богу, обошлось без аварий!

– Но вы могли бы исчезнуть, – проговорил я, удивляясь одновременно таланту замечательного волшебника и его какой-то детской наивности. – Зачем вы дали себя арестовать?!

– Из любопытства. Я очень любопытен, малыш. Где я только не был, что я только не видел! А вот в полицейском участке побывать еще не доводилось.

– Ничего здесь нет интересного, – вздохнул мой дружок. – Я с удовольствием покинул бы это заведение хоть сейчас – посреди ночи!

– И я, – кивнул я головой, – погостили и хватит!

– Я тоже не отказался бы отправиться домой, – признался Альфред, присаживаясь на стул и закидывая нога на ногу. – Эксперимент проведен, больше мне тут делать нечего!

Седовласый гнэльф прошелся по комнате и, после недолгого раздумья, произнес:

– Хорошо, я вам помогу и выпущу вас отсюда. Но вы, Альфред, должны пообещать, что никого больше не тронете.

– Клянусь! – поднял правую руку молодой тролльбуржец. – Отныне я стану вегетарианцем!

Густав Фойерпшик приблизился к стене и указательным пальцем нарисовал на ней дверь.

– Прошу, господа! – сказал он, закончив работу. – Вы свободны!

Альфред вскочил со стула, подбежал к стене и толкнул дверь плечом. Со скрипом она отворилась, и в нашу комнату ворвался свежий ночной воздух.

– Идите скорее, вас может заметить стража, – проговорил гнэльф-волшебник. И, погладив меня и Пипа по головам, добавил: – Счастливого пути, пуппетролльчики!

Мы поблагодарили господина Фойерпшика за его доброту и, попрощавшись, побежали к Альфреду, который стоял в проеме распахнутой двери и с нетерпением поджидал нас обоих. Крикнув чародею «спасибо!» и «до свидания!», тролльбуржец пропустил нас с Пипом вперед и затворил за собою тяжелую дверь.

– Ну вот, мы и на свободе! – сказал он и радостно взмахнул пушистым хвостом. – Куда хотите направиться, друзья? Может быть, загляните на часок ко мне домой? Я познакомлю вас со своими родственниками и мы чудесно проведем время!

– Нет-нет, нам нужно ехать в Гнэльфбург, – испугался Пип. – Да и вам, дорогой Альфред, есть чем заняться. Вы, кажется, собирались в монастырь?