Дмитрий Емец - Таня Гроттер и колодец Посейдона Страница 36

– Умоляю, не ломайте инвентарь и раздобудьте мне кто-нибудь горячего бульона! – устало сказала Таня.

День, с которым были связаны великие надежды и не менее великие опасения, близился. Накануне вечером небо над Тибидохсом долго не могло погаснуть. В вышине то и дело вспыхивали семь радуг Грааль Гардарики , и это несмотря на то что основной наплыв болельщиков ожидался только завтра.

Одной из первых в золоченой крылатой карете, в которую впряжены были семь гарпий, прибыла великолепная Грызиана Припятская. Она одна занимала роскошный диван, ела халву и ухитрилась даже вздремнуть дорогой. На деревянном сиденье напротив скромно теснились оператор, звукооператор, гример, режиссер и сизоносый гном-переводчик – вся команда «Последних магвостей».

– Тибидохс, как всегда, омерзителен! Снаружи полно архитектурных излишеств, а туалеты паршивые. Вместо душа какое-то ведро, не то ржавое, не то пробитое из арбалета, – зевнула Грызиана, взглянув в окно кареты.

– Зато у них есть русская баня! Циклопы попарят в русской баньке березовым веничком, – мечтательно пискнул режиссер и, убоявшись собственного голоса, умолк.

Грызиана не поленилась повернуться к режиссеру и заморозить его презрительным взглядом.

– Знаю я их баню! Паршивый закуток у Жутких Ворот. Жар адский. Через стену хаос воет, Жуткие Ворота трясутся, а эти придурки-циклопы ржут, как кони, стоит им увидеть мои татуировки!.. То ли дело Магфорд! Вот где культура! Все чистенько, в каждом туалете обязательно лежит переплетенный устав школы с фотографиями преподавателей, а в каждом душе для мальчиков обязательно написано: «Гурий Пуппер – вот кто супер!»

Гример захихикал и уронил пудреницу. Оператор, перевоспитавшийся вурдалак из числа племянников Вия, насильно посаженных на диету, звучно высморкался и громко прокусил банку с кетчупом. Гном-переводчик ковырял в носу пальцем. Переводить было пока нечего, и он скучал.

Грызиана вновь отвернулась к окну и продолжала ехидничать по поводу тибидохских башен. Гарпии постепенно снижались, сварливо ругаясь на лету и плюя в возницу ядовитой слюной. Грызиана вспомнила о чем-то и, пнув режиссера по коленке, спросила:

– Сарданапал так и не прислал приглашение?

– Нет. Я несколько раз пытался дозвониться на неделе – все зудильники молчат, – отвечал режиссер.

Грызиана передернула плечами.

– Странно. Обычно старикан был внимательнее… Напомни мне, чтобы я устроила ему истерику!

Режиссер сделал в блокноте пометку.

– Сильную? – спросил он деловито.

– Да, но без падения в обморок. Должна же я поддерживать имидж нервной особы?.. У тебя нет сигаретки?

Гном встал на цыпочки и выглянул в окно кареты.

– Мы приземляемся у рва главной башни, – сказал он сперва по-узбекски, а потом сам себя перевел на русский.

– Лучше не надо. Предлагаю сесть ближе к океану, пройти парком и сделать Сарданапалу сюрприз. Заодно по дороге можно накопать свежих сплетен… Недаром мой первый муженек говаривал, что сплетни к обеду должны быть всегда свежими, а мясо червивым. Эй, гарпии! Сворачивайте к океану, красавицы! – велела Грызианка.

Гарпии загалдели и как-то слишком охотно потянули тяжелую карету к скалам.

– Мама моя! Это неспроста! Почему ты не научила меня плавать? – испуганно сказал гном по-испански, но, учитывая, что он сам себя не перевел, его словам никто не внял.

Таня стояла на стене и обсуждала с Ягуном завтрашний матч. Ягун находил, что без властных рыков Соловья никакой тактики не будет.

– Толпа безумцев против хорошо сплоченной команды! Кроме тебя, Танька, я ни в ком не уверен! Тренировки почти сорваны! Блин, надо же было этому розовому свечению так нам подгадить! – удрученно сказал он.

Таня с тревогой посмотрела на пылесос играющего комментатора, прислоненный к одному из зубцов. Пылесос беспокойно подпрыгивал и вытворял трубой нечто среднее между выпадами фехтовальщика и угрожающим танцем кобры.

– Не стоило нам ловить того хмыря и стричь у него ногти! У меня до сих пор в ушах его проклятия стоят! – сказал Валялкин, озабоченно разглядывая свои расцарапанные руки.

– Много ты понимаешь, бесплатное приложение к майке! Ногти хмыря – это забытый способ сделать заправку пылесоса гремучей. Они вступают в магическую реакцию с перхотью барабашки. Барабашки и хмыри ненавидят друг друга… – заявил Ягун.

Он неосторожно приблизился и немедленно получил трубой ослепляющий удар по лицу.

– Э-э, возможно, я немного увлекся. С нами, разносторонними личностями, это случается, – озабоченно заметил Ягун, ощупывая нос.

По потемневшему горизонту пробежал золотистый росчерк молнии. Тревожно, при полном безветрии, зашумела роща. Семь радуг встретились в центральной точке над куполом Буяна.

– Мамочка моя бабуся, ставлю свой взбесившийся пылесос, что это невидимки! – воскликнул внук Ягге.

Таня подбежала к краю стены. Ягун не ошибся. Это были невидимки. Они двигались в строгом порядке. Первым летел грозный дракон Кенг-Кинг, на шее у которого, деликатно придерживая за пояс грузную даму в кожаных брюках, сидел тренер невидимок. За Кенг-Кингом, соблюдая дистанцию, боевым клином летели игроки – по пять с каждой стороны. Их лица были пока неразличимы, однако опытный комментатор мигом разобрался, что к чему.

– О, принц Омлет! У кого еще такие спаренные метлы?.. А вот Гулькинд-Нос, второй слева! – заявил он.

– Откуда ты знаешь, что это Гулькинд-Нос? – удивилась Таня. Она высматривала Гурия, но пока безуспешно.

– Видишь, у него на груди рюкзачина и на спине рюкзачина? Наверняка они набиты сувенирами! Толковый паренек. Всякие маечки с портретами Пуппера на продажу… Ванька, не хочешь себе купить маечку с Гурием взамен твоей желтой? – съехидничал Ягун, продолжая разглядывать невидимок. – С краю О-Фея-Ли-Я! – завопил он несколько секунд спустя. – Видели, как блеснула ее серебряная флейта? Уверен, она не бросила свои фокусы… А вон «симпатичная худая выдра» Бэд-Фэт-Рэт! Только Рэт все время так вертится, словно у него в заднем кармане нашлось забытое шило… Кэрилин Курло! Мамочка моя бабуся, если Клоппик немедленно не отдаст мне свою жилетку против сглазов, я сброшусь со стены!.. Хотя против нее жилетки бессильны. Тут нужен панцирь, как у Бессмертника!.. Опс, а вот и главный английский кекс нашелся! Танька, ты Пуппера видишь?

– Нет. Как ты всех узнаешь, они же далеко! – раздраженно спросила Таня.

– Здрасте, я ваша самая добрая тетя! А блестящие очочки? А новая длиннющая метла, на которой запросто поместятся три человека? Кто еще меняет метлы каждый матч, а потом занудно оправдывается, что ему их подарил крестный и неловко было сказать «нет»?

– Неправда, он так не говорит! – вступилась за Пуппера Таня.

Ягун пожал плечами.

– Я с женщинами не спорю. Бесполезное занятие, – сказал он.

Невидимки приближались. Они были уже над самой стеной, когда их тренер вдруг вскинул над головой руку, подавая сигнал. В тот же миг Кенг-Кинг завис в воздухе, а все десять невидимок разом сделали бочку, которая по сложности исполнения почти приближалась к мгновенному перевертону .

Зрители застонали от восторга. Это производило впечатление.

– Показуха! Запугивают! – процедил сквозь зубы Ягун.

Глеб Бейбарсов, скромно сидевший на зубце и что-то рисовавший, на мгновение оторвал карандаш от бумаги. Тренер невидимок, самовлюбленно созерцавший успехи своей команды, вдруг без всякой причины соскользнул с шеи Кенг-Кинга. Малютка Клоппик, вертевшийся рядом, одобрительно захихикал. Пуппер, сориентировавшись, подхватил тренера на свою длинную метлу.

– Типичный подхалимаж… Куда интереснее было бы навещать его в магпункте и приносить шоколадки, – прокомментировала Склепова.

Кенг-Кинг снизился и тяжело опустился на широкую площадь у моста. Им немедленно занялись ангарные джинны и прилетевшие с командой английские драконюхи. Англичане суетились и переживали, опасаясь, как бы их дракона не опоили.

Магфордская команда уже поднималась на стену. К ней присоединились несколько человек из гостевого дилижанса, в который был впряжен унылый, заезженный Пегас. Рядом с Гурием Пуппером решительно шагала носатая дама в кожаных мотоциклетных брюках и высоких сапогах. В правой, унизанной перстнями руке она держала зонт, узорчатая рукоять которого заканчивалась серебряным черепом. В глазницы черепа было вставлено два сверкавших алмаза. Когда ей надо было поговорить с кем-то, носатая дама энергично подцепляла нужного ей человека ручкой зонта за шею и притягивала к себе могучим рывком.

Таня догадалась, что это тетя Настурция, опекунша Гурия Пуппера. На вторую опекуншу, самую добрую тетю, носатая дама не тянула. Та, по слухам, днем и ночью вынуждена была носить зеркальные очки, поскольку взглядом убивала василисков.