Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов Страница 10

в купе, занимаемое прапорщиком, поручиком и вестовым, и перекинулся несколькими фразами. Тут поручик заметил что-то «неладное» и стал внимательно присматриваться ко всем. В «буржуе» он узнал будто бы заведующего летучкой. И только при приближении к Ростову были открыты инкогнито всех его спутников: «буржуй» оказался генералом Деникиным, имевшим удостоверение «помощника начальника перевязочного отряда» польской дивизии Александра Домбровского, прапорщик оказался генералом Романовским, а его вестовой, типичный «сознательный товарищ», – генералом Марковым. Смущению поручика не было границ.

В Ростов генералы приехали вскоре после подавления там большевицкого восстания. Положение было неясно, и они решили продолжать конспирацию. Генералы Деникин и Романовский уехали в Новочеркасск, а генерал Марков остался в Ростове, где была его семья. Здесь он снова изменил и вид и роль. Теперь он общипанный, неопределенного вида и рода занятий штатский.

* * *

В Киеве в конце декабря анархия: большевики, украинцы-самостийники. Последние не лучше большевиков, к тому же ярые шовинисты. И те и другие преследуют офицеров. Среди последних определенно говорят о формировании на Дону армии для борьбы за Россию. Будто бы генерал Корнилов уже там. Но говорят и другое, порождающее недоверие и сомнение.

Подполковник Плохинский давно уже таил в сердце «заговор» против большевиков и вообще против разрушителей русской государственности и, отбросив все пессимистические и пораженческие слухи, принял решение ехать на Дон. Собрав группу своих однополчан, он с ними трогается в путь. Ведет группу прапорщик Махнушка, произведенный в офицеры за боевые отличия. Ведет умело, сам производя разведку. Группе пришлось частью ехать на подводах, частью идти пешком, выбирая проселочные дороги. Наконец вся группа в 1-м офицерском батальоне.

* * *

С декабря на железных дорогах, ведущих на Дон, уже лилась кровь и особенно на главных: из Москвы, Харькова. Строгий контроль.

На ст. Воронеж остановился поезд, переполненный людьми. В вагоны вошли красногвардейцы. Осмотр документов, багажа. Крики, ругань. Некоторым приказано выгрузиться. Около часа стоял поезд, но и половина пассажиров не была осмотрена. В момент отхода поезда к нему быстро направилось двое молодых в военной форме. Момент – и два друга лежали на платформе, заколотые штыками.

– Убили офицеров! – пронеслось по вагонам.

То же и на ст. Волноваха и других. Десятки арестованных.

* * *

Военно-революционные комитеты на фронте с первого же дня своего прихода к власти воспылали особенно жгучей ненавистью к тем офицерам, которые, состоя в войсковых комитетах, до последнего момента говорили о необходимости продолжения войны до победы. Был отдан приказ арестовать таких офицеров.

Прапорщик Р. успел скрыться. Сделав несколько переходов, на одной из глухих станций он сел в поезд, идущий в Петроград. Прибыв туда, он связался с тайным центром, направлявшим офицеров на Дон. В Москве он еще раз меняет подложные документы и «форму одежды». Ему сообщают: путь на юг указать не могут, т. к. любое направление небезопасно. На каждом железнодорожном узле разная обстановка и притом меняющаяся, учесть которую можно лишь на месте.

Офицер решает ехать не прямым путем, а боковым, через Брянск. Кстати, может быть, ему удастся увидеться с родными, живущими недалеко от него. В Брянске – усиленное внимание ко всем приезжающим и отъезжающим, облавы, проверки документов в городе. Надо немедленно скрыться и узнать обстановку. По знакомству найдено надежное место – тюрьма.

В тюрьме сотни арестованных и каждый день прибывают все новые и новые. Среди них 30 чинов Корниловского ударного полка, захваченных в разных местах. Эти корниловцы сообщили новость: генерал Корнилов бежал из Быхова, Корниловский полк распущен, но его чины получили приказание пробираться на Дон. Сообщили они еще и о том, что всюду на станциях строжайший контроль и арестовывают просто «по подозрению». Прапорщик Р. делает вывод: ехать от Брянска на юг опасно и решает – пробираться придется каким-то более восточным путем, хотя он раньше и казался более опасным. Но… как выбраться нз тюрьмы, охраняемой 50 красногвардейцами? Его знакомый начальник тюрьмы, «посадивший» его, но не могущий освободить без нужных документов, утешает каким-либо благоприятным случаем.

Однако вечером начальник тюрьмы сообщил прапорщику Р., что ночью на тюрьму готовится нападение с целью освобождения заключенных, и предлагает ему оказать помощь нападающим изнутри, причем он к этому времени отопрет камеры. Без единого выстрела охрана была обезоружена и заперта в камеры, а сидевшие в камерах и вместе с ними их освободители – офицеры и гимназисты быстро скрылись.

Не раздумывая, прапорщик Р. направился на вокзал и сел в первый прибывший поезд. Этот поезд шел на Смоленск, т. е. в противоположном задуманному им направлению.

В Смоленске спокойно. Там стояла польская дивизия, сформированная при Временном правительстве, как воинская часть будущей свободной Польши. Прапорщик Р. встречается с соратниками и со своими освободителями из тюрьмы. Он не оставляет задуманного им решения, несмотря на отговоры друзей.

Через несколько дней, отдохнув, он едет в Тамбов. В Козлове пересаживается в поезд на Дон. Поезд набит пассажирами, контроль затруднен. Скоро Донская область – надежда проскочить.

Последняя станция – Кантемировка. Длительная остановка, строгий контроль, осмотр багажа…

– Выходи! – приказано прапорщику Р.

Его вывели из нагона в помещение вокзала, разули и, оставив лишь в кальсонах, отвели в комнату, где находилось уже около 20 человек в таком же виде. Температура ниже нуля. Во всех отношениях положение скверное. Задержанные познакомились. Оказались почти все офицеры. Они узнали свою судьбу: военно-революционный суд, скорый, но не милостивый и… расстрел, как это было в минувший день с пятьюдесятью арестованными. Судьба их решится с наступлением ночи.

Старший в чине оказался поручик Михайлов, 3-го Кавказского конного корпуса. Он, несмотря на то, что создавшееся положение стушевало все чины и всех равно сделало смертниками, восстановил свой авторитет старшего твердым заявлением: «Нам нужно попытаться бежать!» и предложением плана бегства.

План, им предложенный, был таков: вечером прибудет с севера пассажирский поезд. Красногвардейцы будут заняты контролем, арестами, вещами арестованных. Когда поезд тронется дальше, использовать этот момент, как и то, что часовые у их комнаты, естественно, отвлекут свое внимание от них, вырваться из комнаты (двери оказались не запирающимися), обезоружить и расправиться с часовыми и разбежаться. Кто успеет вскочить на отходящий поезд, кто, пользуясь наступавшей темнотой, бежать под прикрытием стоявших на путях составов. Дальнейшее – по усмотрению каждого в отдельности.

План был принят, роли распределены. Момент «атаки» – по сигналу поручика Михайлова.

Все произошло так, как было решено.

Прапорщик Р. сбил с ног часового и отбросил его винтовку. Он успел вскочить на подножку одного из вагонов. Поезд набирал ход. Двери на платформу вагона не открывались: вагон набит людьми.

– Тут