Николай Костин - За номером 600 Страница 10

Воздушный охотник - один в небе. Один - в кабине самолета. Не отрывая рук от рычагов управления, он работает одновременно за штурмана и воздушного стрелка. Обязан следить за десятком приборов; видеть весь горизонт, но целиться в одну точку; определить расстояние до цели на глаз и по прицелу; вовремя отвернуть от смертоносного веера пуль врага, в свою очередь, сманеврировать так, чтобы, оставшись невредимым, нанести разящий удар и мгновенно занять исходное положение для нового тактического приема.

Однажды, пробив облачность, Носов увидел транспортный самолет Ю-52. Он летел курсом на запад и привел воздушного охотника на аэродром, где стояли на заправке до 30 самолетов различных типов. Внезапная атака Носова, и гитлеровцы недосчитались трех самолетов и двух бензозаправщиков. Возникли два очага пожаров. Зенитки второпях открыли бешеный огонь, но штурмовик успел уже нырнуть в облака. Через несколько минут он появился уже над другой целью: атаковал автоколонну с фашистской пехотой.

В другой раз Александр Носов вылетел на свободную охоту в исключительно плохую погоду. Марютин даже отговаривал друга от полета, однако летчик был непоколебим. Он даже радовался, что облака сплошь закрывали небо, местами спускаясь почти до самых верхушек деревьев. Временами моросило. Он летел по приборам, по расчетному времени. Вываливался из облаков над железной дорогой, бил пушечными очередями и реактивными снарядами по вражеским эшелонам и опять прятался в облаках, чтобы через несколько минут появиться уже в другом месте.

Не случайно Ил-2 называли на фронте крылатым танком. Бронекорпус надежно предохранял летчика от осколков вражеских снарядов и пуль. Хороший обзор впереди позволял мгновенно оценивать положение противника. Мощное вооружение делало штурмовик опасным для фашистских истребителей и танковых войск противника.

Выносливость, живучесть штурмовика превзошли самые радужные ожидания. Носов летал на самых низких высотах. Стремительно выходил на цели. Бомбил переправы. Уничтожал танки. Разбивал доты и дзоты. Штурмовал аэродромы. Взрывал мосты и склады. Вел воздушную разведку. Совершал рейды по железным и шоссейным дорогам. Бил фашистов в окопах и траншеях переднего края. Бил почти в упор. Наверняка...

Часы в квартире Носовых бьют полдень. Размеренно, торжественно, как уже много лет подряд. Сердце будто вперегонки с маятником этих старинных ходиков. Трудно его унять. И мне подумалось: несгибаемая воля к борьбе у наших героев - ветеранов Великой Отечественной войны. Они и сегодня в боевом строю.

В ржевском небе

В дневнике А. А. Носова привлекла внимание запись от 10 октября 1941 года: "Бомбили пятеркой "илов" механизированные колонны врага на дорогах под Ржевом".

...Октябрь 1941 года характеризовался на Северо-Западном фронте решительными действиями советских войск. Они сорвали крупное наступление гитлеровцев, нацеленное на Валдай. Одновременно Северо-Западный фронт оказал помощь войскам Западного и Калининского фронтов. Была пресечена попытка противника обойти Москву с севера.

288-й штурмовой авиаполк вел борьбу с танками. Фашисты неистово рвались к Ржеву. Носов в эти дни несколько раз летал на воздушную разведку, бомбил механизированные части противника на дорогах Гжатска и Сычевки. Но больше всего в памяти сохранился полет на выполнение боевого задания 10 октября 1941 года.

Герой Советского Союза гвардии подполковник в отставке А. А. Носов: Под Ржевом нас здорово пощипали зенитки. Прорвавшись сквозь завесу сплошного огня, мы недосчитались в строю Григория Фролова и Михаила Павленко и вчетвером вышли на фашистскую механизированную колонну. Прошлись над ней на бреющем полете. Угостили гитлеровцев "эрэсами". Поднялись выше и ударили "фабами". Проутюжили пулеметно-пушечными очередями.

Трудно представить, что творилось на дороге. "Дали фашистам прикурить!" - ликовал я. Застали их врасплох, прямо на заправке. Взрывы вспыхивали по всей колонне. Черный дым столбом поднимался в серо-желтое небо. Застилал горизонт.

Приказ Родины штурмовики выполнили! Со слов Александра Андреевича дальше события развивались так. Капитан Васильев скомандовал: - Уходим от цели!

И только он успел произнести эти слова, как его подбили. Трудно было сразу определить, кто это сделал. Вражеские зенитчики или истребители.

Васильев некоторое время держался в строю, но, не дотянув до Сычевки, приземлился. Посадил штурмовик с убранными шасси на фюзеляж. Носов и Сидоров прикрывали его. Но вражеские истребители почему-то не показывались и не атаковали подбитую машину.

Носов и Сидоров видели, как самолет Васильева окружили наши пехотинцы. Помогли капитану выбраться из кабины. И вовремя! Ил-2 начинал гореть. Оставались какие-нибудь секунды до взрыва бензобаков и боеприпасов.

Теперь, когда Васильев оказался у своих, Носов и Сидоров были спокойны за командира эскадрильи. Пехотинцы его в обиду не дадут. Помогут добраться до ближайшего аэродрома.

И все же спокойствие к Носову не приходило. Он чувствовал, что где-то неподалеку от них в облаках "пасутся" фашистские истребители. Выжидают удобного момента для удара. За себя Носов не боялся. Всякое видел, да и штурмовик вел себя надежно. Хуже дело обстояло у Сидорова. Он едва-едва держался в воздухе. Из мотора его самолета валил белый дым. Это означало только одно - пробиты рубашки цилиндров. Дотянет ли он на таком моторе до Ржева? А надо бы дотянуть. Во что бы то ни стало. Из пяти машин, вылетевших на боевое задание, в воздухе держались только две.

Сидоров в авиаполк прибыл совсем недавно. На боевое задание вылетел на штурмовике впервые. До этого летал в запасном полку на И-16. Штурмовик осваивал ускоренным методом. И за ним нужен был хороший догляд. И все же Носов радовался: в трудных условиях полета Сидоров держался молодцом. И над целью действовал без спешки, хладнокровно. Не проявил колебаний и тогда, когда они остались в воздухе вдвоем. Подошел поближе и четко выподнял все его команды. Без слов понимал, что в единстве действий пары - спасение.

Совсем недалеко от Ржева Носова и Сидорова атаковали два вражеских истребителя. "Хейнкели-113". Носов облегченно вздохнул. С "хейнкелями" драться все же легче, чем с "мессершмиттами". У "хейнкелей" мотор послабее. Летно-технические качества уступают "мессершмиттам" и маневренность на низких высотах ограничена.

Не успел Носов обо всем этом как следует подумать, как по левому крылу самолета Сидорова прошлась пулеметная очередь. "Где тонко - там и рвется!" чертыхнулся Носов и нажал на гашетку. Его короткая пушечная очередь резанула "хейнкель" по мотору. Он задымил. Начал терять скорость и высоту.