Варвара Малахиева-Мирович - Хризалида. Стихотворения Страница 11

2. «Лед на лед…»

Лед на лед[91],Гора на гору,Студеное море,Сполох играет,Белухов вызывает.– Идите играть!– У нас плавни болят.– Ничего не болит,Это лед трещит,Это море плещи́т —Треск,Плеск,И там,И здесь.Деревянный крестДалеко на ПинегеМреет в степи.Спи.

3. «Ковыли-ковылики…»

Ковыли-ковылики,Перекати-поле.Конь-колодец.Боли мои, боли,Вас ковыль развеетНа четыре ветра,Перекати-полеУнесет на волюВоду пить,Где колодец стоит.Конь воду пьет,Конь копытом бьет.Круп. Ступ.Так. Не так.Еще потерпи.Спи.

4. «Крокодилы зубастые…»

Крокодилы зубастые[92],Строфокамилы кудластые,Что вы ссоритесь?Что вы сваритесь,Не поделитесь,Не побратаетесь?Вам бы смириться,Песочком укрыться,Поспать, подремать,Первый сон увидать:Зеленые заводи,В них тихие лебеди;Плавают тихохонько,Не стонут, не охают,Глаза закрывают,Первый сон видают.

5. «Ой, горячо, ой, колко…»

Ой, горячо, ой, колко…Там сковородка,Там иголка.Там клин,Там гвоздок,Тук-тук молоток.По ком бьешь?– Ни по ком.Строим дом —Тихоходам,Тихо-сеям,Тихо-веям,Жить им в прохладе,Жить им в тишинке,В вишневом саде,На пуховой перинке.

6. «Тигры полосатые…»

Тигры полосатые,Звери немилосердные.Мало вам крови,Пейте, ешьте вдоволь:Еще кусок,Еще глоток,Вдоль и поперек.Тяните.Рвите. Сгиньте.Пропадите.Мурава шелковая,Вода ключевая,Трава по три листа.Четвертый лист – счастье,Отгони напасти.

7. «На гору горянскую…»

На гору горянскую,К Змею ГорынычуДорожка ползет —Шесть оборотов,Один пол-оборот.Змей ГорынычТочил меч всю ночь.Один меч – хворь посечь.Другой меч – с хворью в землю лечь.Третий меч – хворь в земле стеречь,Чтоб не проснулася,Не встрепенулася,Не прикинулась к рабу Божьему (имя),Не прикинуласьВо веки веков.

8. «Камушек по камушку…»

Камушек по камушкуРазнесем все горыСкопом-собором,Мирским приговором,Несметною ратью,Божьей благодатью.Ушли наши горыПод Холмогоры.Стало гладко,Ровно, сладкоНа лужайках спать,Где ангелов рать.

9. «Боль-боляницу…»

Боль-боляницу,Железную птицуВ сети поймали,Туго связали.Вяжите туже,Пускай не кружитНад нашей крышей,Пускай летаетПовыше,Потише.Железо в землю,Сети на колья,Птицы на волю,Боль в подполье, —Наше место свято.

10. «Ой, тяжелое нагружение…»

Ой, тяжелое нагружение,Ой, долгое напряжение,Три корабликаСамобранныеБезымянные:

В одном Ломь,В другом Коль,

В третьем Боль,Всем болям боль,

О семи головах,О семи хвостах,О семи тысячах зубах…

На кораблики размещаются,Голосисто совещаются:Нам плыть или не плыть,Или рабой Божией (имя) быть.

Тут задули ветры сильные,Взволновалось море синее,Захлестнулись три кораблика:И Ломь,И Комь,И Боль

Уже на дне.А раба Божия (имя)В сладком сне.

Август 1920

Москва

КОЛЫБЕЛЬНАЯ[93]

Наташе

Спит над озером тростиночка.Спи, усни, моя былиночка,Сладко-горький мой вьюнок,Голубой мой ручеек.

Ты по белым-белым камушкамДоплывешь до моря синего.Баю-баюшки, дитя мое,Богоданное, любимое.

Я уйду в края безводные,Над волнами над песчаными,Я прольюсь в пески холодные,Буду спать между курганами.

За рассветными туманамиЗолотое море светится.Спи, не плачь, моя желанная,Все пути у Бога встретятся.

1920

Сергиев Посад

«Баю, баю, баю, Лисик…»

Лису

Баю, баю, баю, Лисик[94],Баю, баю, мой пушистик,Золотая шубка,Вишневые губки.

Вишневые веткиПолны белым цветом.От синего небаСиние просветы.

Голуби летаютС каждым кругомВыше.С каждым кругомТише.Баю, баю, баю.

23 октября 1920

Сергиев Посад

«В осияньи белом инея…»

В осияньи белом инея,В бирюзовых небесахЗолотая встала скинияВ бледно-радужных кругах.

Под завесой голубеющейСкрыты Божьи письмена.И в лучах невечереющихДаль безродная ясна.

12 декабря 1920

ИЗ ЦИКЛА «РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ПОСВЯЩЕНИЯ»[95]

Комната Шуры Добровой[96]

Бердслей, Уайльд и БоделэрВ твоем лилово-синем гротеСвоих падений и химерКурят куреньем приворотным.

Но в пряном воздухе твоем,Как луч лампады золотистый,Уж зреет дума об ином,Священножертвенном и чистом.

Елизавете Михайловне Добровой

Mater dolorosa,На твоих глазахКрестной скорби слезы.

А в твоих глазахТайны омовеньяЧистою росой,Тайна пробужденьяЖизни в мир иной.

Дане Андрееву

Я видела крестик твой белый,И абрис головки твоей,И взор твой, и робкий и смелый,В крестовом походе детей.

Ты лилии рвал по дороге,Следил за игрой облаков,Но думал, все думал о Боге,И радостно взял тебя Бог.

А после родился ты в РимеИ жил в нем – художник-поэт.В истории есть твое имя,А в сердце храню я твой след.

1920

Москва

К ПОРТРЕТУ НЕИЗВЕСТНОГО[97]

Посвящается Л.И. Шестову и М.В. Шику

Печальной тайною волнующе согретыЧерты двух душ, покинувших меня.Являет лик безвестного портрета,Загадочно в себе соединя

Мысль одного, глубинный свет другого —И общего изгнания пути.Глядят глаза и мягко и сурово,В устах застыло горькое «прости».

Таит следы недоболевшей болиМучительно приподнятая бровь.Боренье тяжкое своей и Божьей волиИ отягченная изменою любовь.

Как любит он со мною долгим взглядомОбмениваться в ночь без отдыха и сна.И до утра исполненную ядомМы чашу пьем. И нет у чаши дна.

1921

Сергиев Посад

СЕСТРЕ А.Г.М.[98]

Должна быть шпага, на которой клянутся.

Твой озаренный бледный лик,Твой голос, дико вдохновенный,В пожар души моей проник,Как перезвон набата медный.

«Должна быть шпага. На клинкеЕе начертаны обеты.Не здесь. Не в мире. Вдалеке,В руках у Бога шпага эта».

Как белый саван, облекалТебя наряд твой сумасшедший,И неземным огнем сиялТвой взор, в безумие ушедший…

Мой дальний друг, моя сестра,Я эту шпагу отыскалаИ знаю, как она остра —Острей, чем самой смерти жало.

1921

Сергиев Посад

ИЗ ЦИКЛА «ПЕРВОЕ УТРО МИРА»[99]

1. «В первое утро мира…»

В первое утро мираСлетелись эльфыНа крылах стрекозиныхНа песчаный холмик,Где розовый верескКадил ароматамиРосного ладана.

«Молились вы Богу,Малютки крылатые?» —Спросил их АнгелУ райских врат.В первое утро мираОтветили эльфыСтрогому АнгелуНа призыв к молитве:

«Молитва наша —Трепет крыльевИ их переливыНа утреннем солнце.Причастная чаша —Розовый вереск.И аллиллуйя —Наши поцелуи».

2. «В первое утро мира…»

В первое утро мираЕва поздно встала.Солнце лучами прямымиКудри ее расчесало.

Пальм голубых опахалаСвеяли снов налетыС темных стрельчатых ресниц.

Чистого лотоса росыОмыли ей лик и грудь.

Слетелись райские птицыИ в песнях запели райскихО счастии жить в раю.

И высоко на древе познанияУвидела Ева бездонный,Таинственно-черный, влекущийЗагадкою страшной взор.И скучны стали райские песниЕве с тех пор.

3. «Это было тоже…»

Это было тожеВ первое утро мира.Адам поссорился с Евой.И сидели у дерева ЖизниОни, как чужие.

И сказала Адаму Ева:«Мне наскучили райские песниИ ограда садов Эдемских».

И Адам ответил: «Я знаю,Это всё наветы Змея,Я видел сегодня, как взоромТы бесстыдно с ним обменялась».

И упрямо склонила ЕваЛучезарный лик на колени.

И предстали в тот миг перед неюВ непонятном, как бред, виденьи —Чернобыльник, колючие травы,И звериные кожи, и кровь,И звезда Люцифера в сияньи и славе,И Крест. И на нем ее ЖизньИ Любовь.

4. «Серенький зверек…»