Борис Мессерер - Промельк Беллы. Фрагменты книги (часть 3) Страница 12

Так случилось, что я знал почти весь круг друзей Володи Высоцкого. По существу, это был и мой круг хороших знакомых.

Его ближайший друг Севочка Абдулов жил в одном подъезде со мной, тремя этажами ниже. Он часто звал меня, когда Володя у него пел. Помню, как я отвозил на своем красном “москвиче” припозднившегося в гостях у Севочки Володю куда-то на Юго-Запад. Я выходил из дома с намереньем ехать по делам, а Володя, немного отоспавшись у Севы, еще только отправлялся домой.

У всех, кто бывал в доме у Севочки, были прекрасные, уважительные отношения с его мамой Елизаветой Моисеевной, красивой интеллигентной дамой. Отцом Севы был известный актер Осип Абдулов, который сильно хромал, ему было трудно находиться на сцене, но голос его очень часто звучал в эфире. Всю семью я знал с детства. Мне было известно, что у Абдуловых бывали Мейерхольд, Зощенко, Бабель, Ахматова. В этот дом приходила Марина Влади, когда приезжала в Москву. Володя приглашал нас с Беллой на эти вечера.

Напротив и немного наискосок от нашего дома жил мой школьный товарищ Эдуард Жилко. Там часто протекали наши юношеские застолья. Я приглашал туда Севу Абдулова. Там бывал и Лева Кочарян вместе с Машей Юткевич. Лева был человеком обаятельным и остроумным. Работал он вторым режиссером на “Мосфильме”. Киношники очень хорошо говорили о нем, называя “первым среди всех вторых режиссеров”. В компании он был неотразим, особенно когда хотел понравиться дамам: проделывал немыслимые трюки — прокалывал щеку иголкой с ниткой, затем продевал иголку во вторую щеку и вытаскивал ее уже снаружи. Или ставил на столе бутылку водки наклонно, и она держалась. Все хотели повторить этот трюк, но не могли, пока не распознали, что Лева подкладывает под скатерть спичку и на нее опирает поверх скатерти бутылку. Он умел жевать бритвы, закусывать фужерами и знал массу анекдотических историй, которыми интриговал публику. В то же время у него был особый талант чуткости, он всегда был очень внимателен к людям. Что, видимо, привлекло Володю еще в юности, и они стали добрыми друзьями, хотя у них была значительная разница в возрасте — Лева был старше на восемь лет.

Близким другом Володи Высоцкого был Артур Макаров. Он приходился племянником знаменитой актрисе Тамаре Макаровой. Учился в одно время с Беллой в Литературном институте. И тоже был исключен. Какое-то время его путь для нас потерялся. А потом, я помню, как-то мы шли с Беллой и встретились с ним на бульваре около Пушкинской площади. Незадолго перед этим мы прочли в “Новом мире” рассказ “Близкая даль”, подписанный его именем. Рассказ нам очень понравился. Белла тогда сказала: “Неужели это Артур написал?”. И вот, когда мы его встретили, Белла сразу же спросила:

— Артур, это ты написал рассказ?

— Да, я… — ответил он.

Белла захлопала в ладоши и тут же пригласила Артура к нам в мастерскую. С тех пор он стал бывать у нас, когда приезжал из своего добровольного заточения под Псковом. Видимо, желая сосредоточиться на своих литературных трудах, Артур предпочитал жить в совершенной глуши. У него там был свой дом. Он занимался охотой, ходил на медведя. И писал как одержимый. Туда к нему приезжала его возлюбленная актриса Жанна Прохоренко.

Артур был весьма дружен и с Василием Макаровичем Шукшиным. Снялся в роли бандита в фильме “Калина красная”. С Высоцким они дружили еще со времен Большого Каретного…

Где мои семнадцать лет?На Большом Каретном!Где мой черный пистолет?На Большом Каретном!

Артур прожил короткую жизнь, не до конца выразив себя как писатель.

Другим близким Володе человеком был Вадим Туманов.

Володя познакомил нас осенью 1976 года. Тогда Туманов показался мне немного медлительным, но в нем угадывалась какая-то огромная внутренняя сила. Знакомя нас, Володя сказал, что Туманов — золотоискатель, имеет свою артель. Володя показал пачку фотографий, где они сняты в карьере вместе с другими людьми, которых они вместе узнавали и называли по именам. Володя отзывался о них чрезвычайно уважительно. Все это было ново и волновало: артель, Сибирь, золотоискатели — смелые люди, официально получающие большие деньги. Вадим стал рассказывать, что он покупает в Ялте дом вместе с землей и приглашает нас с Беллой туда пожить.

Наша дружеская связь продолжалась, и мы имели возможность оценить благородство характера Туманова, который в трудные для нас минуты оказывал нам бескорыстную помощь.

Прошли годы, со временем Вадим блестяще себя проявил, написав прекрасную книгу о своей жизни. О том, как служил во флоте, об аресте по доносу за критические высказывания о советской действительности, о годах, проведенных в неволе. А в конце книги написал и о своей артели — зародыше капиталистической системы в стране, находившейся в тупике социалистической экономики. Он достойно прошел через все испытания той травли, которую организовала советская власть в отношении первопроходца новых экономических отношений. Мощный характер талантливого самородка был тонко и вовремя оценен Высоцким.

Из книги Вадима Туманова “Все потерять и вновь начать с мечты” мне хочется процитировать абзац, касающийся Беллы:

С Беллой Ахмадулиной я познакомился у Высоцкого на одном из его дней рождения. Я и прежде читал ее стихи, но в первый раз видел ее царственно вскинутую голову, экзотические черные глаза и слышал очаровательный, покоряющий “этот голос странный”. Белла была одной из немногих, кто действительно хотел, чтобы Володя был напечатан, очень старалась помочь. И Володя ценил это и с нежностью относился к ней. В минуты грусти я и теперь перечитываю автограф Беллы на оттиске ее стихов, когда-то подаренных мне: “Дорогой мой, родной Вадим! Спасибо тебе — за Володю, за меня — всегда буду верить, что твоя сердечная расточительность охранит твое сердце, твою жизнь. Всегда твоя Белла”.

Из друзей Володи хочу упомянуть и Валеру Нисанова. Он жил в одном доме с Володей. По профессии он был фотограф, при этом являясь человеком разносторонних творческих интересов. Меня он поразил тем, что, уехав с семьей (женой Аришей и двумя детьми) в США, там неожиданно занялся изданием русскоязычной газеты. Мы с Беллой останавливались у него на одну ночь в Нью-Джерси. Он выпустил номер газеты, целиком посвященный Белле. Потом издал книгу фотографий, посвященную Высоцкому. Мечтал об издании альбома со стихами Беллы и моими рисунками.

Судьбе было угодно сделать Валеру Нисанова свидетелем последних дней жизни Володи. Эти дни и часы он помнил лучше и достовернее всех.