Эркюлин Барбен - Воспоминания гермафродита Страница 15

Внизу она приготовила для нас завтрак, к которому я даже не притронулся.

Сара бродила туда-сюда, украдкой торопливо утирая слезы, пытаясь подбодрить меня слабой улыбкой. Ее мать, втайне от меня, приготовила мне в дорогу запасы еды, которых хватило бы на целую семью.

Я не протестовал!

У меня сильно сжималось сердце, когда я смотрел на эти гостеприимные стены, которые собирался покинуть впервые!

Мне хотелось положить конец этой сцене, которая тяготила меня. Я подошел к мадам П. «Ну хорошо, дорогая дочка, — сказала мне милейшая женщина, — не забывайте нас и поскорее возвращайтесь». Я лишь поцеловал ее, не сказав ни слова.

Мне предстояло проделать долгий путь по полям, перед тем, как выехать на большую дорогу, где я собирался сесть в экипаж. Сара провожала меня, мы были вне себя от горя.

Я с силой прижимал к груди ее руку, которую она переплела с моей!!! По меньшей мере, в двадцатый раз мы пообещали писать друг другу каждую неделю.

Экипаж прибыл: я уехал, оставляя далеко позади небольшой пригорок, за которым скрылась моя подруга!!! Мне казалось, что я навсегда покидаю родную землю!!! Вечером я уже был в Б. Впервые я ощутил нечто похожее на тоску, вновь увидев этот дом, где меня ожидали мать и мой благодетель, два любящих меня сердца! По привычке я обнял мсье де Сен-М., который был поражен переменой в моем лице. Во всем моем существе появилась какая-то повышенная чувствительность. Я заметил это еще до него, и причины были известны лишь мне…

В Б. меня ожидало множество развлечений…

Мне нужно было встретиться с разными людьми.

Но все это теперь казалось мне таким ничтожным.

Я постоянно думала лишь об одном.

В моем весьма недалеком будущем передо мной открывались новые горизонты!!!

Перед тем, как уехать из Л., я получил письмо от сестры Мари дез Анж. Моя бывшая учительница приглашала меня в Д. на ежегодную встречу бывших учениц педагогического института. Я пообещал обязательно присутствовать. На это у меня были серьезные причины. Где найти нужные слова, чтобы точно описать мои ощущения, когда я перешагнул порог этого благословенного убежища, где я провел столько дней! Я вернулся туда после восемнадцати месяцев отсутствия! Но сколько событий произошло за это короткое время!.. Казалось, что теперь вход в эту обитель невинности и целомудрия закрыт для меня!

Первое что я увидел, было лицо моей доброй наставницы. Оно ничуть не переменилось. На нем по-прежнему читались та же кротость, то же выражение смирения и целомудрия. Прозвучало мое имя. Она тут же подбежала с дивной улыбкой, свидетельствовавшей о ее радости, протягивая ко мне руки. Я прижался к ним губами!!!

Благородная женщина поблагодарила меня в простых и прочувствованных словах за то, что я откликнулся на ее приглашение.

Более сорока учительниц, которые раньше были ее ученицами, приехали из разных мест, чтобы восстановить свои силы в течение нескольких дней в молитвенном одиночестве. Поскольку начались каникулы, дом целиком отдали в наше распоряжение. Многие были мне незнакомы, другие, напротив, были моими ровесницами и в прошлом соученицами.

Я был бесконечно рад с ними встретиться.

Какой-то священник, миссионер, освящал отдых своими молитвами, которые происходили в часовне монастыря, святом убежище, которое, без сомнения, я видел в последний раз!!!..

В моей бурной, столь беспокойной жизни мне был так нужен этот молитвенный покой!

В этот момент, когда я собирался провести непреодолимую черту между своим прошлым и будущим, мне было необходимо сосредоточиться перед лицом Господа!!!

В мои планы входило открыться и все откровенно рассказать этому незнакомому исповеднику и ждать его решения! Можете вообразить его удивление, оторопь, вызванные моей странной исповедью!!!..

Я закончил! Он продолжал хранить молчание и размышлять. Мои невзгоды, мои страдания пробудили в нем самое живое сочувствие.

И я, образно говоря, вручил ему свою судьбу, сделав его своим судьей! «Дитя мое, — сказал он мне, — положение очень серьезно, и мне нужно подумать, вот почему сейчас я пока не готов посоветовать вам, как вести себя дальше. Приходите через два дня, тогда я смогу высказать вам свое мнение».

Мое волнение было велико. Я чувствовал, что вся моя жизнь зависит от его слов! Я спал плохо либо же совсем не спал. Наступил назначенный день. И вот какой совет дал мне аббат: «Я не буду говорить вам, — сказал он мне, — то, что вы и сами знаете, а именно то, что вы можете отныне обозначаться в обществе как мужчина, как вам и положено. Конечно, вы можете это сделать, но каким образом? Возможно, лишь ценой больших скандалов. В то же время вы не можете оставаться в прежнем положении, поскольку оно чрезвычайно опасно. Следовательно, мой совет вам таков: уйдите от мира и обратитесь к религии; но остерегайтесь признаваться кому-либо в том, в чем признались мне: тогда вас никто не примет в женский монастырь. Это единственный выход, который я вам могу предложить, доверьтесь мне и согласитесь».

Я ушел, ничего не обещая, потому что я не был готов к подобному решению.

Мне предлагали избежать скандала и поставить себя еще в более опасное положение, которое неизбежно могло закончиться крахом. С другой стороны, я не чувствовал ни малейшего расположения к монашеской жизни. Впрочем, я был охвачен слишком сильным чувством и был готов на все, только бы сохранить его. В подобном положении я решил ждать развития событий.

На следующий день я покинул Д. Расставаясь со своей дорогой учительницей, я был уверен, что больше не должен с ней видеться, по крайней мере, в тех же условиях! Значит, между нами все было кончено! Вскоре пропасть должна была разделить нас! Эта мысль сильно меня печалила.

Я все еще вижу устремленный на меня ангельский взгляд, в то время как ее руки сжимали мои!!!

Боже мой! Если бы она знала, что творилось в моей душе!!

Ее невинные губы коснулись моего лба, я же припал поцелуем к ее щеке!!! Все было кончено! Я навсегда порвал со своим милым прошлым!!!

Прибыв в Б., я старательно избегал любых задушевных бесед, как со своей матерью, так и с мсье де Сен-М., который по-прежнему проявлял ко мне трогательную заботу.

После завтрака я читал ему газету, приводил в порядок его деловые бумаги.

Мы непринужденно беседовали с ним, чувствуя взаимное уважение, и целиком доверяя друг другу.

Затем я переносил на бумагу свои мысли, посещавшие меня каждый день, свои впечатления, огорчения; все это предназначалось Саре, которая, в свою очередь, раз в неделю присылала мне длинное письмо, которое я жадно читал в ночной тишине. Каждое ее послание заставляло меня сократить время, проведенное в разлуке с ней! Была уже середина октября. Я пообещал мадам П. вернуться в это время, и я собирался исполнить свое обещание. Сколько времени я буду еще жить в ее доме? Я этого не знал. В любую минуту могло случиться непоправимое. Я уже заранее смирился с этим. Чем ближе был крах, тем больше сил я в себе чувствовал! Но что будет с Сарой!