Николай Егоров - Каменный Пояс, 1980 Страница 2

Не будь сказано в обиду другим городам, но у нас в Оренбурге хлеб особенный. Рано утром по еще безлюдным городским улицам начинает витать хлебный дух. Это машины развозят по магазинам горячие, пышные караваи, только что выставленные из заводских печей.

Я всегда покупаю «Целинный». Его надо видеть. Это огромные круглые буханища в добрый охват величиной. С нежной румяной корочкой, а вкус — трудно передать словами.

Целинный… Очень правильно поступили в области, назвав так хлебные караваи. Это и память о славных делах уже двадцатипятилетней давности, это и дань уважения тем, кто по зову партии, по велению сердца поехал в незабываемом 1954 году пробуждать к жизни бесконечные просторы.

Дар предвидения иногда просто удивителен. Уже много лет спустя по приезде в Оренбургскую область довелось мне взять в совхозной библиотеке томик С. Т. Аксакова. И там я прочел такие стихи:

Чудесный край благословенный,Хранилище земных богатств,Не вечно будешь ты забвенный,Служить для пастырей и паств.И люди прибегут толпами,Твое приволье полюбя,И не узнаешь ты себя.

«Так это же прямо про целину написано», — подумал я. И край «забвенный»… И люди «прибегут толпами», чтобы его осваивать.

Еще находясь в Ставрополье, я прислушивался к вестям, приходившим из далекого Оренбурга. С удивлением и восторгом узнал, что областная партийная конференция в ответ на постановление февральского Пленума ЦК КПСС приняла решение освоить 1 миллион гектаров целинных и залежных земель.

Миллион гектаров! Вот как масштабно начиналась в крае целинная эпопея.

…Особенно запомнился мне русоволосый парнишка. Разговорчивый, веселый — душа нараспашку. Вез он на целину огромный деревянный чемодан, перепоясанный ремнями, и хрипящую гармошку с потертыми мехами.

Парнишка предлагал всем отпробовать его харьковского сальца и рассказывал:

— Меня в райкоме комсомола напрямки спросили: «Зачем я еду на целину?» А я им тоже напрямки: «За биографией». — «Как так, за биографией?» — «А так. Наши мамки да батьки Днепрогэс строили, Комсомольск, теперь наша очередь настала — целина».

Он лихо ударил рукой по чемодану:

— Я ФЗО кончил. Набор инструментов везу. Сгодится.

Смотрел на парнишку и думал: а ведь очень правильно он сказал. Не желание «набить карман», а стремление сделать своими руками собственные биографии позвало молодежь на целину.

5 марта 1954 года… На привокзальную площадь Оренбурга стекались потоки людей. Ожидалось прибытие эшелона молодых москвичей.

И вот к нарядному перрону паровоз в клубах пара подтягивает состав. Все устремляются к вагонам. Трудно передать, насколько трогательна была встреча. Гремел оркестр. К москвичам, выходящим из вагонов, тянулись в приветствии сотни рук.

В этот день было холодно, даже морозно, но митинг состоялся прямо на площади. Говорили коротко и — горячо.

Электромеханик Московского завода комсомолец М. Герасимов заявил:

— У москвичей давняя дружба с оренбуржцами. В 30-х годах посланцы Московского электрозавода помогли в организации одного из первых в области совхозов, названного потом именем предприятия. И вот мы, сыновья и внуки электрозаводцев, снова приехали в Оренбуржье. Даем слово работать честно и самоотверженно, чтобы в степях, где шумели ковыли, заколосилась пшеница.

От имени молодых оренбуржцев выступил кузнец паровозоремонтного завода Леонид Брагилевский. Он сказал:

— Мы с большой радостью принимаем вас, дорогие москвичи, в свою дружную комсомольскую семью. Я, как и сотни моих товарищей, тоже еду поднимать целину. Рука об руку с вами сделаем нашу, а теперь и вашу область еще более богатой.

К чести Леонида Брагилевского, он стал первоцелинником. Был рядовым механизатором, заслужил награды, долгое время возглавлял крупное отделение совхоза. И сейчас Брагилевский на целине — на профсоюзной работе.

Запомнилась встреча с прославленным на всю страну механизатором Прокофием Васильевичем Нектовым. Как и Алексей Маресьев, он, лишившись на фронте ног, нашел в себе силы возвратиться в строй. Нектов стал комбайнером. Родина удостоила его высокого звания Героя Социалистического Труда.

…Оренбургские степи. Вспоминаются они в те апрельские дни. Едва наш тракторный поезд отъехал с десяток-другой километров от станции Шильда, как поняли: путешествие будет сложным.

Мощные С-80 тащили несколько полевых вагончиков. Им приходилось напрягать все свои «лошадиные силы», чтобы вытаскивать обоз из грязи. Целый день тащился наш тракторный поезд. А перед глазами — ровная, как поверхность стола, степь, с кое-где поднимающимися увалами. И впрямь ей ни конца, ни края. Только порой орлы-степняки взмывали вверх с курганов и неподвижно повисали в бездонном небе, рассматривая нас с высоты и как бы недоумевая: «Да что это за смельчаки рискнули пробираться полной неожиданностей апрельской степью?»

Несколько раз рвались сцепы между вагончиками и тракторами — не выдерживали напряжения. Чуть было наш поезд не ушел с «головой» под воду одной разбушевавшейся степной речушки. И только самообладание бригадира Сергея Лычагина помогло нам без серьезных осложнений миновать водную преграду.

Я ехал и думал о предстоящей работе. Представлялась она мне нелегкой. Совхоз надо было создать буквально на голом месте. Иными словами, начинать с нуля. У будущего крупного зернового хозяйства было только лишь название: «Восточный».

В Орске подобрали первый отряд рабочих — 300 человек. К тем, кто просился на целину, подходили со всей строгостью. Помнили указания мартовского Пленума ЦК КПСС о том, что «организованный набор и посылка работников в районы освоения новых земель должны рассматриваться как выполнение важного задания партии и правительства, как большое патриотическое дело».

А люди приходили разные. Иные сразу начинали разговор с того, сколько будут зарабатывать, получат ли в первую очередь квартиру, выспрашивали, нет ли еще каких льгот для целинников. Таким мы сразу говорили: «Нет». Сразу мне понравился Сергей Лычагин. И токарь, и слесарь, и сварщик. Женат к тому же. Спросил его прямо:

— Не жаль завод бросать?

Не покривил душой:

— Жаль, конечно. В Орске у нас с женой и квартира хорошая, и зарабатываем неплохо…

— Так стоит ли — в палатки?

— Решили на семейном совете. Вся страна на целину едет, почему же мы в стороне быть должны?

Я почувствовал, что говорил Сергей искренне, без всякой позы и рисовки. Предложил ему стать бригадиром. Согласился.