Увидеть весь мир в крупице песка… - Юрий Андреевич Бацуев Страница 20

–Коля, Коля…– вывел из оцепенения зовущий на помощь голос Тэна.– Помоги высвободить ногу…

Но сделать это оказалось нелегко. Надо было как-то стронуть с места машину.

–Включи стартер и попробуй рывками,– посоветовал Тэн. Он был уже в полном сознании,

хотя и недвижим.

В конце концов нога была высвобождена.

– Теперь останавливай любую машину, – дал указания Тэн, – и проси оказать помощь.

Однако вид спокойно стоявшего у дороги уазика (кто мог подумать, что он перевернётся и снова станет на колёса) не вызывал у проезжих особой тревоги. Никто не предполагал также, что под машиной лежит пострадавший человек.

Прошло немало времени, прежде чем удалось остановить частный «Москвич», следовавший к озеру Балхаш. Двое парней попытались приподнять Тэна, но острая боль лишила его сознания. «Без врача не обойтись», – решили они. Остановили грузовик, державший путь в Бала-Топар (посёлок, находящийся в 70-ти километрах от места происшествия) и попросили сообщить о случившемся в медпункт. Однако прибывшие вскоре из посёлка капитан милиции и медсестра существенной помощи оказать не смогли.

Положение становилось критическим. Пострадавший по-прежнему лежал под машиной, истекая кровью. Везти по тряской дороге его в ближайшую больницу, которая находится в трёхстах километрах, было весьма рискованно. Оставалось одно – ждать из экпедиции вертолёт (капитан милиции сообщил в Алма-Ату о несчастии). Люди, сознавая свою беспомощность, не находили себе места.

…Садвакасов ехал в Бала-Топар по вызову совсем к другому больному. От Акши, где он заведовал хирургическим отделением в районной больнице, до посёлка – 350 километров. Путь не близкий, безлюдный и пустынный. Было семь часов вечера, когда он заметил впереди на дороге скопление машин и людей…

При виде приближающейся «Скорой» все, кто находился у попавшей в аварию машины, облегчённо вздохнули. Уныние, царившее среди людей, с появлением доктора исчезло…

Молодой, высокий, подвижный и уверенный (таким он показался Моисею Семёновичу) Садвакасов предстал перед Тэном совершенно неожиданно, хотя, изнурённый страданиями, тот только и жил ожиданием врача. К счастью, это оказался тот человек, который знал, что в данной ситуации надо делать. Осмотрев больного, Садвакасов решил срочно транспортировать его к себе в больницу. У проезжих ленинградских геологов, также пришедших на помощь своим коллегам, нашлась раскладушка. Осторожно положили на неё Тэна и поместили в их машину. Из-за потери крови он сильно ослабел, ему срочно надо было поднять артериальное давление. Тут же в кузове газика к каркасным дугам Садвакасов приспособил одноразовую систему, предназначенную для внутривенного вливания. Медсестре и одному из ленинградцев он поручил во время движения в пути придерживать флаконы с кровезаменяющей жидкостью и строго следить за тем, чтобы процесс внутривенного вливания проходил беспрерывно. Только когда машина с пострадавшим тронулась в путь, Садвакасов поспешил к неотложке, которую, может быть, с не меньшим нетерпением ожидал тот, другой больной в Балык-Топаре. Хирург спешил. Он должен был сделать ещё многое.

…Везти изнемогающего Тэна было трудно, из-за плохой дороги. Малейшее увеличение скорости причиняло ему невыносимые муки. Процесс внутривенного вливания, как и требовал врач, шёл беспрерывно.

Где-то посреди пути, возвращаясь от больного по вызову, Садвакасов нагнал машину. Спросил, жив ли пострадавший, и, получив утвердительный ответ, пошёл на обгон. Надо было как можно скорее связаться по телефону с Алма-Атой – вызвать анастезиолога, и до прибытия больного подготовить операционную.

…На дворе уже стояла глухая ночь, а пострадавший всё ещё не был доставлен в больницу. Садвакасов нервничал. Наконец, решившись, он вскочил в «Скорую» и велел шофёру гнать навстречу как можно быстрее. В двадцати километрах от посёлка ночную тьму высветили встречные фары.

– Почему так медленно?– беспокойно спросил врач.

– Не велят быстрее,– виновато оправдывался шофёр.

– Тогда позволь мне!

И не успел шофёр подумать, уступить ли ему руль, как оказался в кабине на месте пассажира. Умение отлично водить машину пригодилось хирургу.

Через полчаса Тэн уже находился в операционной. Диагностические методы подтвердили предположение Садвакасова: у пострадавшего внутреннее кровотечение. А это значило, что операцию надо начинать незамедлительно. Пригласив сестру, хирург принялся за работу.

Диагноз больного: «Закрытая травма живота с многочисленными разрывами кишечника. Обширное внутрибрюшное кровотечение. Ушиб почек. Множественный перелом костей таза. Тяжёлый травматический шок».

… Только к утру Садвакасов, сняв после операции хирургические перчатки, уже сам, а не ассистирующая сестра, смог смахнуть испарину со лба. Но для того, чтобы вздохнуть свободно, надо было ещё раздобыть кровь и сделать больному переливание. Первой мыслью было кого-нибудь направить в Алма-Ату. Но вдруг вспомнил: сегодня суббота, могут не дать. «Поеду сам!» – твёрдо решил Садвакасов, направляясь к «Скорой».

…Десять дней находился Тэн между жизнью и смертью. Сознание не принадлежало ему: мучили кошмары. И невозможно было понять, где явь, а где провалы. Родные, озабоченные лица так же неожиданно уплывали, как и появлялись. Постоянно что-то напрягало и давило, тревожило и угрожало. Жизнь и смерть противоборствовали. И неизвестно ещё, «чья бы взяла», если бы на страже жизни не стояли внимательные глаза Садвакасова. Они с предельной зоркостью следили за малейшими изменениями в организме Тэна, чтобы, едва почувствовав чуть заметное приближение живительного начала, тут же помочь ему разрастись и наполнить теплом человеческое тело…

Рассказ М.С. Тэна: «Жакен Садвакасович Садвакасов удивительный человек. Я не знаю, чего бы я для него не сделал. Считаю себя обязанным ему жизнью. За два месяца, проведённые у него в больнице, я собственными глазами наблюдал, как легко исцеляются у него больные люди. Однажды я говорю ему:

– Жакен Садвакасович, а ведь вы волшебник, и честное слово, владеете каким-то своим секретом исцеления больных.

– Увы,– я пользуюсь прописными истинами: со скальпелем в руке продвигаюсь вглубь поражённого очага строго послойно, с минимальной травмой мягких тканей и с чётким представлением анатомии повреждённой области».

Постскриптум. Что же касается «капитана Тэнкиша» (так районный хирург с любовью называл Моисея Семёновича Тэна), то он уже стал забывать о перенесённых потрясениях и, как все выздоравливающие люди, начинает жить мирскими заботами…

– Как ты думаешь,– недавно исповедовался он мне,– может, отложить диссертацию и приложить максимум усилий для написания давно созревшей в душе монографии, оставить след после себя.

…Я лично не был знаком с Жакеном Садвакасовичем Садвакасовым. Но тешил себя тайной надеждой: не просто встретиться с одарённым хирургом, и вместе с друзьями-геологами порадоваться знакомству