Юирий Сидоренко - От потрясенного Кремля до... Страница 23

Вновь избранный Председатель Верховного Совета, как мне представляется, должен, опираясь на краткосрочный кредит доверия у населения, реализовать свой мандат для того, чтобы провести такие радикальные изменения в пользу населения России, которые в короткие сроки приведут к значительному улучшению ее материального и духовного уровня. Председатель Верховного Совета должен органично сочетать интересы России с интересами Союза. В своей практической деятельности он должен умело и гибко использовать весь спектр политических течений в стране, имея в виду, что разномыслие в обществе на самом деле является источником его духовного и материального богатства при том условии, что различные конструктивные течения получат возможность, открыто соревнуясь, принести пользу всему обществу.

С другой стороны, Председателю Верховного Совета и депутатскому корпусу следует учитывать, что селекция политических симпатий и антипатий на государственном уровне чревата взрывом. Мы должны дать новому Председателю Верховного Совета и правительству тот минимальный срок, который они запросят для решения стоящих сегодня тяжелых и острых проблем.

Мы — депутатский корпус — будем, вернее должны, контролировать действия правительства, имея в виду конституционные нормы России. Мы сформируем, по-видимому, процедуру гласного отчета Председателя и правительства о своей деятельности и потребуем отставки правительства в случае провала программы.

Глубокоуважаемые депутаты съезда! Наша первоочередная задача сегодня заключается не в том, чтобы здесь, в этом зале, резко повысить урожайность полей. За все время нашей работы мы не изготовили для населения предметов первой необходимости, но работа, которую мы действительно обязаны сделать, это снизить уровень политической напряженности. Это наш долг, это наша ответственность, для этого мы находимся здесь.

Но статистические выкладки политической игры не исключают возможности патовой ситуации, как в шахматах, когда силы противников уравновесятся и выборы Председателя Верховного Совета будут блокированы. В этих условиях единственным выходом из положения окажется всенародный референдум, который, несомненно, определит своего избранника, и тогда нынешний депутатский корпус продемонстрирует народам России свою полную несостоятельность. Задумайтесь над этим. Благодарю за внимание.»

Это выступление не состоялось потому, что произошло чудо, уже описанное мною выше («тайная вечеря»), и связанные с ним события. По этому поводу я дважды сказал: «Слава Богу!». Во-первых, и это самое главное, состоялось избрание Ельцина, и во-вторых, уже не было необходимости выступать, и это обстоятельство сохранило столь необходимый мне нейтральный статус председателя Счетной комиссии.

Избрание Председателя Верховного Совета России предопределило дальнейшую, и на первый взгляд, спокойную фазу работы съезда, связанную с формированием Верховного Совета. Гладкое и спокойное течение выборов на этом этапе предполагалось потому, что эти выборы проходили по территориальным или национально-территориальным округам. Таким образом, каждая территория или национальный округ получали возможность в соответствии со своей квотой выдвинуть определенное число кандидатов в Верховный Совет. В этих условиях страсти как бы перемещались на локальный уровень, дробились по территориям, каждая из которых в результате предполагаемого консенсуса выдвигала своих кандидатов. На самом же деле консенсуса в большинстве случаев не было, ибо во главе группы территориальных депутатов, естественно, стояли так называемые первые лица, в зависимости от которых находились остальные депутаты, расположенные ниже по рангу. По существу сложилась едва ли не идеальная аппаратная ситуация, когда партийные или советские руководители, уверенно чувствуя себя в своем собственном узком кругу, фактически получили возможность руководить выдвижением кандидатов. Разумеется, эта схема носила не абсолютный, а скорее приближенный характер, ибо в некоторых депутациях, например, по городам Москве, Ленинграду и другим, преобладание демократов было очевидным. В некоторых, не столь многочисленных, депутациях расстановка сил позволяла все же избежать прямого диктата со стороны первых лиц и сформировать список депутатов на основании взаимных соглашений. И все же основная тенденция отражала руководящую аппаратную мысль.

Это сразу же стало понятным Председателю, когда он получил предварительные списки кандидатов в Верховный Совет республики. Желая каким-то образом разбавить густую номенклатуру, Борис Николаевич начал поиск таких законодательных решений, которые позволили бы дополнить эти списки свежим притоком претендентов.

На фоне этих поисков прозвучали предложения из зала, связанные с выдвижением дополнительных кандидатов, но уже не по территориальным или национально-территориальным округам, а непосредственно от тех или иных групп, которые к этому времени не только сложились на съезде, но уже были зарегистрированы. Однако выдвижение от групп не было предусмотрено регламентом, что, впрочем, можно было легко обойти за счет предусмотренной процедуры самовыдвижения.

Этот процесс самовыдвижения вдруг принял лавинообразный характер, причем размеры и скорость движения этой лавины фактически превзошли не только ожидания, но и технические возможности, связанные с попыткой как-то упорядочить этот процесс.

Впрочем, еще прежде чем возникли технические трудности, произошла целая серия политических взрывов на уровне депутаций и групп. Появление новых кандидатов в согласованных ранее списках фактически перечеркнуло все договоренности, достигнутые до сего момента на региональных уровнях. И, естественно, это обстоятельство вызвало большую политическую нестабильность внутри территориальных депутаций. А в целом каждый депутат, столкнувшись с огромным количеством претендентов, по существу полностью потерял ориентировку. В этих обстоятельствах мне представилось, что сбитые с толку и дезориентированные депутаты в конце концов заблокируют процесс выборов в Верховный Совет. Но процедуру нельзя было прервать, она должна была продолжаться, и тогда технические трудности, которые обрушились на Счетную комиссию, поистине показались необозримыми и непреодолимыми.

Формирование бюллетений — простое дело — превратилось в довольно сложное мероприятие, поскольку бюллетень был представлен уже не единичным листком, как раньше, а целой книжкой с многочисленными фамилиями, которые нужно было формально разместить по депутациям, обозначить квоту (хоть для какой-то ориентировки) и еще позаботиться о том, чтобы листы не распадались, чтобы каждый бюллетень абсолютно точно повторял вид всего тиража. И если, например, при формировании многолистажного бюллетеня его листы сшивались скрепками, то эти скрепки должны были быть расположены совершенно одинаково во всех абсолютно бюллетенях, ибо в противном случае возникало обоснованное подозрение, что бюллетень как бы заранее помечен, и это же относилось ко всем остальным техническим подробностям, связанным с формированием бюллетеней. Ни к одному издателю, даже на уровне самых роскошных и престижных произведений, подобных требований никто не предъявлял никогда, а ведь у нас для всего этого было очень мало времени.