Лидия Герман - Немка Страница 26

Наступили сумерки, и меня охватили тревожные мысли. Когда мы приедем в Кулунду? Наверно, уже ночью. И где я найду Дуню? Все как-то неопределенно. В общем, поездка в неизвестность. Всячески старалась себя успокоить, подбодрить. Еще не до конца упорядочив свои мысли, заметила я, что грузовик свернул с дороги направо и остановился. Я выбралась из своего уютного укрытия и увидела солидный деревенский дом, наверно, новый, каких я до этого здесь не видела. На крыльце стояла молодая, хорошо одетая женщина. Водитель вышел из кабины и сказал, что мы здесь переночуем. И добавил, что утром рано мы уже будем в Кулунде. И он исчез с женщиной в доме. А мне мало-помалу стало понятно, что значит охранять зерно. И что эту ночь мне придется провести на улице. И снова тревожные мысли. А что, если они станут воровать зерно? Как мне реагировать? Что же делать? Совсем недолго я так раздумывала, и на крыльце появилась женщина. Она улыбалась и пригласила меня в дом, чтобы поужинать и переспать. Я тут же отказалась. Уже не улыбаясь, она сказала только: «Как хочешь». И закрыла дверь изнутри. Итак, мне надо опять устроиться в пшенице и спать при восходящей луне под открытым небом. Двор, на котором стояла машина, не был огорожен, и вокруг не было видно ни одного дома. Но издали доносился собачий лай, отсюда я заключила, что дом стоит на окраине села. По нужде я спустилась вниз и быстро опять взобралась на машину и зарылась в зерно, достала один помидор, пол-лепешки, молоко и поужинала. Убежденная, что все сделала правильно, я старалась не допускать устрашающих мыслей. «Только не быть трусихой», убеждала я себя в эту ясную звёздную ночь. Устремив взгляд в небо, я полностью предалась власти его чарующей красоты. Это огромное небо, сплошь усыпанное мерцающими звёздами, одни из которых сверкали более, другие менее ярко. И все они вместе с луной заливали землю сказочным светом. Пришло мне на ум найти созвездие Большой Медведицы, единственное, которое я знала. Я быстро его нашла и попыталась мысленно нарисовать вокруг медведя, но ничего не получилось. Снова переводила взгляд от одной звезды к другой и пришла к заключению, что каждая звезда имеет свою тайну и свое значение. Так как я была намерена не спать всю ночь, я принялась считать звёзды. Когда насчитала 200, услышала шорох и шепот. От страха закрыла глаза, повернулась на левый бок в сторону дома и прислушалась. Шофёр и хозяйка дома стояли на крыльце с ведром и с мешком. Значит, они в самом деле хотят воровать зерно. Что мне делать? Кричать? Или просто сказать, чтоб они не подходили к машине. Но смелости не хватило. Что-то надо было делать, они уже спускались по ступеням. И я начала кашлять и чуть повернулась. Снова послышался шепот, и они исчезли в доме. А у меня в голове вопрос: а как бы поступили Роза или Маня?

Звёзды считать мне уже не хотелось. Тихо я лежала с открытыми глазами одна на машине в пустом дворе, одна во всем мире. Но домом моим в эту ночь был весь небосвод, такой неописуемо красивый сегодня. Долго еще я любовалась этой прелестью, и мне казалось, что каждая отдельная звезда подмигивала мне. С мыслью о том, что в эту ночь всё звездное небо принадлежит мне одной, я уснула.

Водитель разбудил меня. Немного устыдившись, я подняла голову, оглядела поверхность загруженного в кузов зерна и увидела сзади вмятину. Значит, они воспользовались возможностью, когда я спала…

Машина остановилась перед воротами элеватора. Я спустилась вниз, и шофер подал мне накладную, которую почему-то я должна передать кому-то через окошко возле ворот. В накладной указаны данные о поставщике груза, номерной знак автомобиля, вид зерна, влажность и чистота зерна, вес брутто и дата. Чтобы установить вес брутто, открыли ворота, за которыми находились соответствующие весы. Взвешивалась машина с грузом и водителем. Вес нетто определялся позже после выгрузки. Пришла лаборантка и взяла зерно на пробу, чтобы установить соответствие действительного состояния зерна с данными накладной. И я должна была все подписать (мне было 14 лет).

Через мегафон нам указали на амбар № 8. Если мне память не изменяет, было всего 12 амбаров, примыкавших друг к другу в одном ряду. Грузовик наш задним ходом подъехал к № 8. Водитель опустил задний борт кузова, и часть пшеницы посыпалась на пристроенный ко всему ряду амбаров настил, высотой равный уровню дна кузова и проёма ворот амбара. Амбар был уже почти полный, что облегчило разгрузку. Дуня и Яшка были уже здесь, и мы приступили к работе. С Дуней мы сгребали широкими деревянными лопатами зерно из кузова, а Яшка перелопачивал его в амбар. Это был душевнобольной парень в возрасте около 20 лет, крепкого сложения, прилежный и безотказный в работе. Все тяжелые работы он безропотно выполнял при одном условии — быть сытым. В бригаде он всегда получал двойную порцию. Говорил он с весьма плохой артикуляцией, и понять его было невозможно. Только если ему предположительно повторяли сказанное им, он отвечал «да» или «ни». Когда ему объясняли что-то, он обычно смеялся, но задание выполнял безошибочно.

После разгрузки Дуня повела меня к хозяйке нашей «квартиры». По дороге она рассказала, что она только две ночи там ночевала, и в питании ей второй день отказано, так как колхоз не оплачивал. Яшка приходил сюда только на обед, а сегодня ему якобы тоже отказано. Хозяйка же любезно предоставила возможность самому приготовить себе покушать, но только из того, что сам принесёшь. Дуня не объяснила, что можно самой принести.

Еще утром на машине по дороге к элеватору я съела остаток лепешки и молока. Остались только три зеленых помидора. Во дворе элеватора у водоколонки мы с Дуней набрали воды в свои бутылки и в одном из амбаров устроились удобно на пшенице. Небольшими горсточками набирали пшеницу, переправляли в рот, подолгу молча жевали и запивали водой. С Дуней при этом обменивались добрыми улыбками. Это был первый мой обед из сырой пшеницы. Не так уже и плохо, даже вкусно. Яшки нигде не было видно, но когда по мегафону объявили: «Колхоз Свердлова — амбар № 5» и мы пришли туда, Яшка был уже там. Он неспокойно ходил по пустому амбару туда-сюда, бормоча что-то перед собой и довольно резко жестикулируя при этом руками, явно выражая этим свое возмущение необходимостью работать на голодный желудок. С Дуней вдвоём мы выгребали зерно из грузовика. Шофер, недолго наблюдая за нами, взял лопату и помог нам быстро выгрузить зерно на платформу. Теперь нам предстояло перегрузить его в дальний угол пустого амбара. Мы выбрали «мешочный метод». В каждом амбаре имелись объемистые, из плотной крепкой ткани мешки и металлические совки, называемые «плица» или «пудовка» — вместимостью 16 кг., имевшие две подвижные ручки (на шарнирах). Одна из нас держала мешок, другая наполняла его до половины зерном, затем каждая тянула свой мешок по деревянному полу до угла и высыпала…