Борис Тесляров - От Карповки до Норвежского моря Страница 26

Сегодня у нас был спокойный рабочий день. Заработал канал связи 25 прибора с пультом. Комплекс выключили в 22.30. Антеннщики закончили 52-ю линейку.

Вот ведь как случилось, наш тринадцатый день оказался ещё и понедельником. Надо быстрее его пережить. Оттепель кончилась и утро началось с чистого неба и 10-ти градусного мороза. Ещё ночью начали движение по каналу и очень медленно идем в фарватере комендантского катера. На воде тонкая корочка льда. Теперь так будем идти до выхода из канала в Белое море. Впереди у нас пять шлюзов (15–19), прогулка по Белому морю и планируемый приход в Северодвинск 26 октября. Утром разговаривал с Зеляхом. Практически намеченная программа выполнена, принципиально тракт прослушивания функционирует, остались мелочи. В оставшееся время Зелях планирует продолжить начатые работы по введению в строй трактов АСЦ. Ситуация у Веселкова сложнее, за оставшиеся дни надо сделать ещё 14 линеек. Это примерно соответствует среднему темпу работы (4–5 линеек в день), но остались самые неудобные линейки — в кормовой части антенны. Там значительно меньше свободного пространства. У Новожилова хватает своих пультовых забот и забот с его подопечными приборами. Чего стоит лишь один прибор 25! Но всё, что касается намеченной программы работ выполнено — индицируется, управляется и контролируется. «Теслярову прибыть на ЦПУ». Диспетчерское совещание у Башарина. Опять разбор претензий личного состава к заводу. Полная каюта командиров различных БЧ и лаовских строителей. Зачем я, непонятно. Через 30 минут прошу разрешения уйти. Башарин спрашивает, что ему докладывать по «Скату». Говорю о практически выполненной программе и полном её завершении к приходу в Северодвинск. Прошу не отключать подогрев обтекателя и получаю заверения на всё оставшееся время. От Башарина прямым ходом в обтекатель с приятным сообщением. Юра Веселков уверяет меня, что до прихода в Северодвинск всё будет сделано. До обеда был в обтекателе и помогал антеннщикам. Ещё до обеда, перед 16 шлюзом, убежал вперед комендантский катер. А обед сегодня был горячим! «Теслярову прибыть на ЦПУ». Получил информацию от Башарина, что после 19 шлюза будет стоянка в Белом море в районе г. Беломорска и планируется поход в резиденцию коменданта ББК, откуда можно будет дать телеграмму и даже позвонить в институт. Иду к оперу и получаю разрешение. Он тоже пойдет и поэтому не нужно заранее с ним согласовывать текст телеграммы. На ужине всем хватило горячего обеда! Вечером я опять в рубке и занимаюсь с АКП. Выключились в 23.00. Сегодня не было ни одного принудительного отключения. Наш 13–й день хоть и был понедельник, но оказался не таким уж и плохим днем. Интересно, что было бы, если бы и число было 13-е.

Сегодня рано утром прошли через 18 шлюз, впереди 19-й и выход в Белое море. Работу начали в 8.00, но уже через 40 минут выключились. Опять профилактика дизель-генераторов. Подышали свежим воздухом на палубе дока. На дневном свету все выглядят осунувшимися и усталыми. Становится холоднее. Мороз не усиливается, но появился постоянно дующий леденящий ветер. Чувствуется, что подходим к Белому морю. Около 10 часов получили разрешение на включение. Вероятно, сегодня наш последний полный рабочий день. Подошли к 19 шлюзу и быстро его прошли. Канал кончился и вот мы в Белом море. Говорят, что к обеду придет морской буксир и будет тянуть нас до самого Северодвинска. В 10.30 к корме дока подошел катер и я в компании Русакова, Башарина, командира дока и опера пошли в комендатуру. Как и полагается, комендатура ББК расположена на берегу Белого моря. Довольно большое строение на сваях со своим пирсом, далеко вдающимся в море. Комендант встретил нас как старых друзей, хотя ранее с ним знаком был только Башарин. Начали со звонков в Ленинград. Первым звонил Башарин. Затем и меня через множество позывных соединили с Паперно. Я рассказал ему о наших делах и услышал от него, что в Северодвинске все готово к нашему приходу и нас будут встречать Михаил Семенович Пармет, Саша Карлов и Ира Торхова, что вопрос об оплате питания и северных суточных принципиально решен и нужна лишь телеграмма, подтверждающая выполнение работ. Пока отцы-командиры совещались в кабинете коменданта, я подготовил телеграмму за двумя подписями — моей и Башарина. Совещание закончилось, Башарин подписал телеграмму, цензор завизировал. Потом комендант предложил нам пообедать. Никто не стал отказываться. Пили только компот. За это время к доку подошел морской буксир и привязал к себе наш док двумя толстыми тросами. И вот, когда обед уже подходил к концу, произошло никому непонятное событие. Док, видневшийся из окон комендатуры, начал медленно удаляться. Командир дока и руководители перехода на берегу, а док уходит в море! Спешно мы погрузились на катер и начали догонять док. По пути комендант связывался по радио с доком и буксиром и так громко ругал капитана буксира, что казалось он слышит его и без радио. Мы быстро догнали док, который тянулся на самом малом ходу, и была ещё одна запоминающаяся операция по взятию на абордаж кормы дока с носа катера. Оказалось, что док никуда уходить и не собирался. Просто диспетчер Беломорского порта попросил буксир оттянуть док немного в сторону. Мы мешали входу в порт большому сухогрузу. Теперь все были на доке и, не останавливаясь, мы пошли в Северодвинск. Я обходил все наши «боевые посты» и сообщал приятную весть из института. По пути в обтекатель обнаружил, что Змей Горыныч стал двухголовым — закончили работу гуммировщики и Боря Башарин расщедрился. Чтобы теперь пролезть через лючок, нужно было один шланг вытаскивать. Внутри обтекателя заметно потеплело. Часа через три нашего пути по морю мы почти застопорили ход и встретились с другим буксиром, который подошел к нам и на док ловко забрался человек. Как выяснилось, в море на борту дока должен находится так называемый караванный капитан, который и пришел к нам из Северодвинска. В это время я и Сережа Малацион, что-то обсуждая, стояли на борту дока и при подходе к нам буксира мы заметили двух человек, махавших нам руками. Это были Миша Пармет и Ира Торхова, которые напросились на буксир, чтобы нас встретить ещё в море. Мы были очень обрадованы этой встрече, а вот они, уже почти сутки ожидая нас в этом месте, были очень голодны. Получилась какая-то накладка с датой и временем встречи и на буксире осталась еда только для команды. Сережа Малацион побежал на камбуз и принес кастрюлю каши с мясом, буханку хлеба и пачку сахара, которые мы опустили на буксир и тем самым предотвратили повторение нашими товарищами подвига Зиганшина. Отдав нам караванного капитана, буксир отвалил от нашего борта и, прогудев, убежал в Северодвинск, а мы, неторопливо прибавляя ход, продолжили наш путь. Ужин опять был горячим и даже многим показался вкусным. Работали сегодня с перерывами в электропитании. Комплекс выключили в 23.00. Из обтекателя вылезли около полуночи. Осталось на завтра две линейки.