Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата Страница 34

Второй вопрос - притязания Румынии на территориальную компенсацию поднимался еще на Лондонской мирной конференции, но бестактное поведение болгарского делегата, Д. Данева, помешало его решению. Румыны теперь выставили требование на "всю территорию, ограниченную линией, проведенной от Силистрии до Балчика, чем поставили Россию в очень затруднительное положение. По конвенции 1902 года она гарантировала неприкосновенность болгарской территории и должна была дружески предостеречь Румынию от покушений на нее силой. Об'явленное Румынией в середине февраля намерение занять Силистрию произвело в Петербурге впечатление разорвавшейся бомбы и вызвало чувство глубокой угнетенности в официальных кругах и сильное падение ценностей на бирже. Но как бы ни был оскорблен император ничем, по его мнению, не оправдываемым покушением Румынии на территорию, которую Россия завоевала для Болгарии в Освободительной войне, он был теперь настроен так миролюбиво, что, употребляя все свое влияние, чтобы остановить Румынию, он предупредил Болгарию о неизбежности уступок с ее стороны. Отказавшись, она вовлекла бы в войну не только Россию, но и всю Европу, поэтому его величество ей определенно указал, что она может рассчитывать на его поддержку, только уступив Силистрию Румынии.

Этот вопрос был предметом довольно оживленного разговора между г. Сазоновым и германским послом, причем последний, указав, что активное вмешательство России может повлечь за собой серьезные последствия, предложил, чтобы в случае столкновения между Болгарией и Румынией державы оставались в стороне подобно тому, как это было во время Балканской войны. Но Россия была слишком заинтересована в этом вопросе, чтобы принять такое предложение. Черное море - не Адриатическое, и поэтому, как г. Сазонов предупредил графа Пурталеса, могут возникнуть обстоятельства, при которых действия России будут продиктованы ее интересами. Тем не менее он воспользовался случаем предложить, чтобы Болгария и Румыния предоставили решение вопроса державам. Было решено созвать по этому поводу конференцию послов в Петербурге.

Первое заседание этой конференции происходило 31 марта под председательством г. Сазонова, и прения происходили таким образом, что на стороне Румынии были послы держав Тройственного Союза, на стороне Болгарии г. Сазонов, г. Делькассе и я. Первые поддерживали требование Румынии на Силистрию и на область, ограниченную линией, идущей от этого города до Балчика, оправдывая его стратегическим значением их для защиты Добруджи. Особенно они настаивали на том обстоятельстве, что Румыния держалась в стороне во все время войны, полагаясь на заверения держав о неизменности территориального status quo, а теперь, когда Балканские государства значительно расширили свои территории, Румыния также вправе требовать себе компенсации. Они доказывали также, что, если бы в 1878 году Болгария получила те области, которые ей теперь предназначены, Румыния получила бы тогда Силистрию.

С другой стороны, представители Тройственного Согласия утверждали, что румыно-болгарская граница установлена в окончательном виде в Берлинском договоре. Так как по своему географическому положению Румыния не может принимать участия в разделе турецких земель, она может получить территориальную компенсацию только насчет Болгарии; но в международном праве нет указания, что государство вправе требовать уступки территории от соседнего только потому, что оно расширилось в противоположном направлении; единственный довод, на который может опереться Румыния, это - право сильного; и, вполне одобряя корректное поведение Румынии, они признают за ней только право просить уступку некоторых стратегических пунктов, чтобы обеспечить свою границу со стороны Болгарии.

После длительного и оживленного обсуждения, конференция решила, что Силистрия вместе с областью, радиусом в 3 километра, должна быть отдана Румынии; что те из болгарских подданных, которые в продолжение полугода выразят желание выехать из этой территории, должны получить возмещение убытков; и что Болгария не должна возводить никаких укреплений вдоль границы в полосе между Дунаем и Черным морем. Единственно интересной в этом решении, вскоре превратившемся в мертвую букву, была сердечная поддержка Болгарии со стороны г. Сазонова, представлявшая резкий контраст с его отношением к ней несколько месяцев спустя.

Глава XI.

1913-1914

Образ русской политики за время первой Балканской войны. - Недостаток солидарности у Тройственного Согласия по сравнению с Тройственным Союзом. Выступление Сазонова за англо-русский союз. - Мне предлагают посольство в Вене. - Вторая Балканская война. - Бухарестский договор. - Назначение генерала Лимана-фон-Сандерса командиром первого армейского корпуса в Константинополе

В продолжение длительного кризиса, вызванного Балканской войной, роль России была очень трудной, и ее политика, конечно, менялась в зависимости от развития этого кризиса. Весной 1912 года ей удалось удовлетворить противоречивые требования Сербии и Болгарии в Македонии и организовать на Балканах конфедерацию с целью преградить Австрии выход к Эгейскому морю. Она воображала, что эта конфедерация будет послушным орудием в ее руках, но та ослушалась ее нарочитого приказа и объявила войну Турции. Она ожидала, что ей будет поручена защита интересов балканских славян, чтобы вмешательство других держав не лишило их плодов их победы. На пути к этой задаче ей пришлось столкнуться с Австрией, и в дипломатической дуэли, последовавшей затем, ее секундантами были Великобритания и Франция, а секундантами Австрии - Германия и Италия. И главным образом благодаря сэру Эдуарду Грею, все время выступавшему посредником, оба противника не решили своего спора с оружием в руках, и угроза Европейской войны, не раз уже висевшая в воздухе, была на время рассеяна. Благодаря ему Россия без слишком большого ущерба для своего престижа могла отступить с позиций, занятых ею в вопросах о сербском порте и о Скутари; и опять-таки благодаря его вмешательству Австрия уступила Дибру и Дьякову - два пункта, в которых Россия решила быть непреклонной. Хотя Россия не раз терпела поражения, делая часто уступки второстепенного характера, ее утешала мысль о тех выгодах, которые принесет окончательное устройство в рамках, указанных Лондонским трактатом. Действительно, Турция должна была быть изгнана из Европы, а ее европейские владения, за исключением Албании, должны были быть разделены между клиентами России; тем самым Балканская конфедерация становилась новым международным фактором, с которым должны были считаться и Германия и Австрия. Славянство поэтому имело все основания радоваться, хотя этой радости, как показали дальнейшие события, суждено было быть непродолжительной.