Юрий Науменко - Шагай, пехота ! Страница 35

И вот Ромны освобождены. Я тут же написал матери письмо. Кстати, письмо это сохранилось. После войны мне передал его мой племянник Женя, сын сестры. Бумага пожелтела и пожухла, некоторые буквы расплылись. Видно, не одну слезу пролила мать, читая его. Может быть, и нескромно самого себя цитировать, но пусть простит меня читатель, если я приведу несколько строк из этого фронтового послания:

"Добрый день, дорогая мамочка!

Передаю Вам, что я пока жив и здоров, чего и Вам желаю.

Я не знаю, освобождено ли наше село. Но я знаю, что Ромны, Глинск, Талалаевка освобождены, и я этого ждал с нетерпением. Не знаю, удастся ли мне восстановить с Вами связь?

Дорогая мамочка! О себе я Вам много писать не буду. Живу я хорошо. 2 года на фронтах, освобождаю свою страну от гитлеровских бандитов. Жаль, что не пришлось попасть на свою родину.

Я трижды награжден. Напишите, где Николай, Шура, Сережа, Соня, Вера. Я ни с кем связи не имел и не имею.

До свидания. Целую крепко. Ваш сын Юрии.

Мой адрес: Полевая почта No44721"А". 19.IХ.1943 г."

Видно, у меня не было уверенности, что письмо попадет в руки матери, поэтому я сделал такую приписку:

"Товарищи! Кто прочтет это письмо (если нет моей матери), прошу, чтобы написали мне о ее судьбе, о судьбе братьев Николая, Александра, Сергея и о сестрах Софье и Вере.

Обращаюсь к жителям с. Локня. Я сын Ксении Григорьевны Науменко, проживающей на хуторе Бугайчиха".

В те дни состоялся у меня разговор с командиром роты связи гвардии капитаном Сергеем Григорьевичем Зинченко. Речь шла об организации связи между подразделениями во время наступательных. боев. Зинченко доложил мне свои соображения на этот счет, план распределения сил и средств связи. Несмотря на свою молодость (ему шел двадцать первый год), он уже повоевал только в нашем полку больше года, прошел через Сталинград, Курскую дугу и накопил хороший опыт организации связи во всех видах боя. Закончили мы служебные разговоры, попросил капитан разрешения выйти с КП полка, а сам, смотрю, сильно чем-то огорчен.

- Что с тобой, Сергей? - спрашиваю. - Радоваться должен: до родной Полтавщины дошел. - Я знал, что он родился в селе Очертовое Семеновского района. - Сколько осталось до твоего села?

- Э, Юрий Андреевич, - говорит Зинченко. - До Семеновки по прямой на запад меньше ста километров. Может, повезет, и увижу я свои родные места. Но что меня там ждет? Потому и расстраиваюсь.

- Я тоже пока не знаю, что с моими родными стало. Написал вот письмо матери...

Но но пришлось Сергею Григорьевичу побывать в своем родном селе, так как полк наш после Полтавы повернул резко на юго-запад, к Кременчугу.

К исходу 21 сентября, пройдя с боями свыше 100 километров, дивизия достигла восточного берега реки Ворсклы и получила приказ готовиться к ее форсированию. Наш полк вышел к переправе юго-западнее Ворона. Войскам 5-й гвардейской армии предстояло освобождать Полтаву, на подступах к которой фашисты сосредоточили крупные силы, в том числе танковую дивизию СС "Мертвая голова".

О важности и большом значении этой операции можно было судить уже по тому, что на командный пункт армии приезжал командующий Степным фронтом генерал армии И. С. Конев.

В своей книге "Четыре года войны" бывший командарм 5-й гвардейской генерал армии А. С. Жадов вспоминает, как генерал армии И. С. Конев сказал ему:

- Местность в полосе предстоящего наступления действительно никудышная. А ведь ваш участок форсирования реки совпадает с местом переправы армии Петра Первого перед битвой со шведами под Полтавой. Ну, если тогда русские прошли, то и мы пройдем!{7}

Командующий фронтом побывал и на командном пункте 97-й гвардейской стрелковой дивизии, которой было приказано форсировать Ворсклу в районе Михайловки, овладеть населенными пунктами Долина, Макарды и выйти к участку железной дороги Полтава - Лубны в районе Решетиловки. Дивизии предстояло наступать двумя эшелонами. В первом эшелоне действовали два полка - наш, 289-й, и 294-й, во втором - 292-й гвардейский стрелковый полк.

Условия для форсирования Ворсклы были крайне неблагоприятными. Мост через реку оказался взорванным, специальными переправочными средствами мы не располагали. На правом берегу окопалась 223-я пехотная дивизия гитлеровцев. Мы знали, что она была потрепана в предыдущих боях, но держать оборону на заранее подготовленном рубеже она могла неплохо.

В ночь на 22 сентября первыми форсировали реку автоматчики 289-го и 294-го гвардейских полков. Достигнув правого берега, они захватили плацдарм и быстро окопались. Немцы ожесточенно сопротивлялись, стрельба с обеих сторон не прекращалась ни на минуту. Наши воины-автоматчики с боем продвигались вперед, чтобы расширить плацдарм и обеспечить переправу батальонам первого эшелона. Решительным ударом гвардейцы выбили противника из первой и второй траншей.

К утру 22 сентября на правый берег Ворсклы переправились основные силы дивизии и с ходу захватили населенный пункт Рудка, вынудив фашистские части к отступлению. А к полудню наши гвардейцы освободили Макаренки, Слинков Яр, Стасовцы, Хуравлевку, Павловку, перерезали дорогу Диканька - Полтава.

В саму Диканьку мы не заходили, но развалины этого знаменитого украинского села, воспетого Гоголем, видели. И вновь, как в детстве, захотелось почитать "Вечера на хуторе близ Диканьки... - повести, изданные пасечником Рудым Паньком", окунуться в мир тех родных мне как украинцу образов Солопия Черевика и Параски чернооких Ганны и Левко, Оксаны и кузнеца Вакулы, Солохи и Пасюка...

Невольно припомнилось мне, как дед-сосед однажды летом, засеяв баштан, перешел жить в курень, взял и нас, мальчишек, с собою, отгонять воробьев и сорок. Вот было раздолье! Набегавшись за птицами, принимались за еду. Аппетит был, естественно, хоть куда. Бывало, съешь за день столько арбузов и дынь, а к ним в придачу репы, цибули, гороха и другой зелени, что живот надувался, как барабан...

* * *

Нелегко доставалось полку продвижение вперед. 3-му стрелковому батальону было приказано овладеть высотой 175,8 в районе населенного пункта Переруб. После полудня 22 сентября боевые порядки батальона контратаковала при поддержке восьми танков пехота противника. И, возможно, туго пришлось бы нашим стрелкам, не приди им на помощь бойцы 1-го стрелкового батальона. Совместными усилиями контратака была отбита и высота взята. В этом бою был ранен заместитель командира 1-го стрелкового батальона по политической части гвардии старший лейтенант В. В. Кузин.

К исходу дня подразделения полка, преследуя врага, вышли на юго-западную окраину села Середовки. Здесь впервые за несколько суток почти непрерывных боев воинам был разрешен кратковременный отдых. И сразу задымились трубы походных кухонь, которые все это время едва поспевали за наступающими подразделениями.