Любовь Сирота - Припятский синдром Страница 37

— Светлана Николаевна, — наклонившись к ней, почти шепчет тот, — умоляю вас, поговорите с ними еще раз!.. Предложите им наши услуги на самых выгодных условиях... Вы же знаете — они не желают иметь дело с официальными структурами. Не доверяют нам… Только на чернобыльской почве пока и можно наладить контакт... Прошу вас, голубушка!..

— Угу!.. Я поговорю, конечно, — роняет референт и обращается к вошедшим: — В чем дело, Валентина Петровна?..

Та подходит к ней и, тоже наклонившись, что-то шепчет, показывая на Ирину. Юная референт досадно вздыхает, пристально глядя на Ирину.

Валентина с чиновником направляются к гостям, а референт подходит к посетительнице.

— Ирина Михайловна?.. К сожалению, вы видите, мы заняты... Зайдите, пожалуйста, в комнату напротив, там наша комиссия «Дети Чернобыля»… Они разберутся... Всего доброго! — распахнула она дверь перед Ириной.

В соседней комнате бесстрастная толстушка объясняет Ирине:

— Вы разве не знаете, что мы посылаем за границу только тяжело больных детей?..

Ирина протянула ей документы. Пробежав их взглядом, та озадаченно покачала головой:

— Но не таких тяжелых, простите… Здесь пишут, что ему нужна срочная операция… У нас нет таких средств... К тому же они отказываются принимать очень тяжелых... Вдруг с ребенком что-то в дороге случится... или еще что… Нет, мы не можем вам помочь!..

— И вы не можете!.. А кто может?!. — голос Ирины дрогнул. — Куда, к кому мне еще обращаться?!. Или просто смотреть на страдания и ждать конца?!. — не выдержав, Ирина расплакалась.

— Господи! — раздраженно вздыхает толстушка. — Настя, этой тоже, видать, «неотложку» вызывать придется...

Настя наливает в стакан воду из графина, привычно капает туда корвалол. Предлагает Ирине. Но Ирина отстраняет стакан, ее трясет.

— Благодарю за консультацию, — еле выдыхает она и неровным шагом покидает кабинет.

— Ах ты, Боже мой!.. Несчастная мать, — закрыв за посетительницей дверь, вздыхает Настя.

Но уже через мгновение лицо ее посветлело, и она предлагает коллеге: — Кофе хочешь?.. Датчане угостили, — достает из своего стола импортную баночку.

— Что ж, давай!.. У меня кое-что к кофе найдется...

А Ирину у парадного подъезда обкома встречает Александр. Отводит ее к скамье, усаживает, заставляет взять под язык валидол.

— Ну, что? — спрашивает он, щупая ее пульс.

— Все!.. Хватит... Больше идти некуда, — нервно смеется сквозь слезы Ирина.

— Прекрати истерику!.. Что значит — хватит?.. Мы же договорились... Сейчас же пойдешь на телевидение… Может, там что-то есть уже... Кстати… Прости, ты не могла бы отдать мне тот вчерашний презент американцев?.. Понимаешь, мне пообещали очень хороший препарат для Дениса…

— Бери, конечно, — достает она из сумочки сто долларов.

— Сэнк ю, май дарлинг! — прячет деньги в карман Александр. — Ну, мне пора!.. Прости!.. А ты должна посидеть здесь еще минут десять… Это я тебе как врач говорю!.. И запомни, коль они показали Дениса в марафоне, значит, обязаны ему помочь… Только смелее!.. Прощай, — целует он ее в щечку и почти бегом устремляется к троллейбусной остановке.

Тоскливо глядя ему вслед, Ирина вновь вспоминает…

... Она в переднике заглядывает в комнату Дениса, где тот играет на полу в шахматы с Сергеем. Рядом с ними растянулся лохматый Джек и, положив вытянутую мордочку на передние лапы, наблюдает за игрой. На софе дремлет сытый Васька. Денис время от времени покашливает.

А в ее комнате тихо играет музыка, в открытую дверь видно танцующих Лизу и Виктора, родителей Сергея.

Звонок. Ирина открывает дверь. На пороге цветут улыбками ей навстречу Верочка — «божий одуванчик» и некогда статная Галина. Обе очень изменились, и потому Ирина лишь по улыбкам узнает их.

— Ой, девочки!.. Боже мой!.. Проходите, хорошие мои!..

— Ирка!.. Господи!.. Ведь тебя не узнать совсем, — запричитала маленькая Верочка, вручая Ирине букет роскошных роз.

Они обнялись и так, растроганные, шмыгая носами, стоят втроем несколько мгновений.

— А нас, конечно, не ждали, — вдруг басит из-за их спин Софья, чмокая опешившую подругу.

— Видишь, кого я тебе привела?!. Цени!.. — пропускает Софья вперед Светлану и Александра Васильевича с огромными букетами цветов. Светлана, обнимая Ирину, тараторит:

— Узнала про твой день рождения, и решила улизнуть из больницы... Заодно и доктора прихватила, чтоб не заложил!.. — смеясь, покосилась она на Александра Васильевича, который взял руку Ирины и бережно поднес ее к губам. Ирина смутилась.

Радостный Джек весело обнюхивает новых гостей.

— Да... Это, действительно, уникальный подарочек!.. Проходите в комнату… Там соседи принесли слайды припятские... А ты уже домой, Сережа?..

— Ага… До свидания, — буркнув Ирине и гостям, он пропускает вперед верного дружка, — Джек, домой!.. Пока, Денька!.. — уже в дверях крикнул он Денису.

— Пока! — хрипло откликнулся Денис из своей комнаты и снова закашлял.

— Денька! — вскрикнула Верочка и поспешила к нему. — Ты что, болеешь?!.. Не может быть!.. Ты ведь у нас всегда богатырем был… Денька!.. Узнаешь нас с тетей Галей, а, сорванец?.. — треплет она за щеки улыбающегося Дениса.

— Конечно, узнаю... Вы — наша Золушка... А тетя Галя — певица...

— Ах, ты, мой хороший! — целует его Верочка.

Галя, тоже поцеловав Дениса, достает из сумки пакет яблок и большой грейпфрут, кладет гостинец на стул у кровати:

— Съешь все и сразу поправишься!..

— Девчата, проходите сюда, будем чай пить и судачить... Вы мне все-все обо всех расскажете, да?!. — Ирина ведет подруг в свою комнату.

— О ком знаем, расскажем, — вздыхает Галина. — Только радостных новостей не жди...

— Зато мы слайды привезли показать… Еще из нашей мирной жизни, — лепечет Верочка.

Стемнело. В комнате полумрак. Денис, полулежа, устроился в обнимку с котом на мамином диване. Ирина, Лиза, Вера и Светлана сидят рядом с ним у журнального столика, уставленного вареньем, конфетами, чашками с остатком чая, чайником и прочей посудой, сдвинутой в сторону, а на краю стола лежат раскрытый альбом и толстая папка с различными пригласительными и другими маленькими свидетельствами их безвозвратно ушедшего прошлого. Тихо играет музыка. Александр и Софья танцуют. На стене меняются слайды прекрасной, еще живой Припяти и живописного Полесья, которые показывает Виктор.

— Внимание! Исторический кадр, — восклицает Верочка.

— Со стены весело смотрят — она в дубленке и шапке из рыжей лисицы и Ирина в зимнем пальто, с пышными распущенными волосами. Они в две руки качают коляску с Вериной малюткой на заснеженной площади перед припятским дворцом культуры.