Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6 - Коллектив авторов Страница 39

Создание в 1932 г. Главного управления рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР окончательно подчинило милицию, объединив тем самым органы охраны общественного порядка с органами государственной безопасности, но уже под эгидой ОГПУ. По замыслу законодателей, такая реорганизация должна была, в том числе, «подтянуть» профессионализм работников милиции и способствовать более продуктивной борьбе с уголовной преступностью, тем более, что часть сотрудников ОГПУ перешла на работу в органы милиции. Кроме того, вызывали нарекания активисты ОСОДМИЛа, не отличавшиеся, зачастую законопослушным поведением и высокой дисциплиной.

Однако результаты себя не оправдали: сотрудники органов безопасности, сами пережившие волну кадровых сокращений в 1920-е гг. были существенно перегружены работой по общеуголовным делам, например таким, как злоупотребление властью, бесхозяйственностью, бандитизмом, хищениями, кражами и т. д.[260] Криминогенную ситуацию в стране усугубила проведенная в 1927 г. амнистия, посвященная 10-летию Октябрьской революции. В результате ее реализации было досрочно освобождено из мест заключения 58 654 чел., многие из которых вернулись к прежним криминальным занятиям. Кроме того, в 1928 г. согласно инструкции, поступившей от СНК РСФСР, народным судам, фактически предписывалось за мелкие преступления присуждать к исполнению принудительных работ без содержания под стражей. Таким образом, фактически началась массовая декриминализация преступлений, связанных с кражей или воровством, мошенничеством и незначительными размерами хищения государственного или общественного имущества[261].

При этом задачи по отражению угроз безопасности Советского Союза в условиях надвигающейся войны только возрастали. Отражение социально-экономической и политической обстановки в СССР и всей сложности работы сотрудников ОГПУ показаны в докладных записках управления начала 1930-х гг. Так, только по Киевскому и Днепропетровскому секторам за первое полугодие 1931 г. проводились спецоперации против «кулацких банд» Дорошенко (на ее счету – 12 терактов, ряд вооруженных ограблений, поджогов и убийств частных граждан); Малышко (налет на Ново-Троицкий хутор, где зарублено 20 человек колхозников); Щербаня (ряд терактов и вооруженных ограблений); «уголовно-политической банды» Гайворонского (11 налетов на кооперативы, ряд убийств и поджогов) и т. п.[262] В сводках за 1932 г. в ряде регионов отмечалось усиление «резких выпадов» против советской власти жителями села, что было связано с хлебозаготовительной кампанией. Указывалось на вероятность создания партизанских объединений для выражения организованного протеста действиям советской власти.

Наконец, был отмечен рост нарушений границ СССР и проявлений активности иностранных спецслужб. Например, в записке декабря 1933 г. было указано, что на участке Гродековского погранотряда вдоль территории СССР, пролетел самолет-разведчик с территории Китая. В тот же день со стороны Санчагоу (Китай) над территорией СССР пролетел бомбовоз. По донесениям Благовещенского погранотряда через поселок Мачан «последовала неизвестная конная часть в 152 всадника и 5 подвод», а в районе Сахалина японцами подготавливается вербовка белоэмигрантов на службу в жандармерии на четырех новых постах[263].

Ситуацию усугубляло и расширение числа служб подведомственных ОГПУ, не имеющих прямое отношение к обеспечению государственной безопасности, как например, контроль пожарной безопасности, управление лагерями и спецпоселениями и многое другое. К тому же усложнялись и функции милиции, что было обусловлено (по мере развития того или иного направления работы) необходимостью выделения соответствующих специализированных отделов и служб. Например, за милицией закреплялась выдача паспортов и виз для иностранцев с соответствующим контролем соблюдения паспортного и визового режима (1932 г.); учреждение отделов по регулированию уличного движения и т. п.

В этой связи, возвращение к практике 1922 г., когда НКВД РСФСР осуществлял централизованное руководство отдельными звеньями государственного механизма, призванными обеспечивать порядок и безопасность, было логичным и необходимым. Союзно‐республиканский Народный комиссариат внутренних дел был образован 10 июля 1934 г., куда вошли Главное управление государственной безопасности (бывшее ОГПУ), Главное управление милиции, Главное управление пограничных и внутренних войск, Главное управление пожарной охраны, Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений, отдел актов гражданского состояния[264].

Таким образом, учреждение НКВД СССР в 1934 г. явилось результатом сложного и противоречивого процесса формирования правоохранительной системы с момента провозглашения власти Советов в октябре 1917 г. Борьба за устойчивость советской государственности в условиях системного кризиса вынудила большевистское руководство за отсутствием собственной четкой позиции по данному вопросу обратиться к дореволюционному опыту.

Трансформация советской идеологии в области государственного строительства прошедшая эволюцию от воззрений В. И. Ленина до И. В. Сталина с учетом складывающихся обстоятельств, способствовала уточнению задач и функций органов безопасности и правопорядка. Однако дефицит кадровых и материальных ресурсов вместе с отсутствием ясного понимания места данных органов в системе государственного управления обусловили непоследовательность в их формировании, реформировании их организации и деятельности. В некоторой степени этому способствовал и личный вклад ряда руководителей ВЧК-ГПУ-ОГПУ и НКВД.

Практика показала, что опыт централизованного руководства НКВД РСФСР после 1922 г. органами безопасности и правопорядка как отдельными ведомствами был самым приспособленным к осуществлению своих функций. Тем более, что проведение индустриализации и коллективизации, а также других мер, направленных на форсированное наращивание экономического потенциала и повышения обороноспособности СССР, требовали от правоохранительных органов максимальной отдачи.

На фоне радикальных общественно-экономических преобразований в СССР, сопряженных внутренней миграцией населения, ростом криминальных банд и групп различной направленности, а также явной угрозой новой мировой войны, создание всесоюзного НКВД в 1934 г. явилось, в этой связи, улучшенной моделью НКВД РСФСР 1922 г. для выполнения функций текущего контроля и регулирования в сфере обеспечения безопасности и правопорядка.

Ф. С. Мусин, С. А. Куртинец

Участие органов и войск ОГПУ Дальневосточного края в борьбе с белобандами в ходе вооруженного конфликта на Китайско-Восточной железной дороге

Весной 1929 г. правительство Китая, подстрекаемое иностранными государствами, в первую очередь Японией, пошло на обострение отношений с СССР. Побудительным мотивом к этому являлось лишение права экстерриториальности Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) и снижение советского влияния в Маньчжурии.

С китайской стороны начались обстрелы советской территории, пограничных нарядов и местного населения. Заметную роль стали играть белобанды, которые при поддержке иностранных разведок прорывались через государственную границу СССР, совершали диверсии, грабили и терроризировали местное население приграничных районов.

С захватом КВЖД у дальневосточных границ активизировалась белая эмиграция. Ее руководители рассматривали действия китайских властей как