Аллен Даллес - ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа Страница 39

Советские методы — «легальные» и «нелегальные»

В одной из предыдущих глав я уже говорил о нелегалах, как о разведчиках, сделанных по образу и подобию других людей. В практике советской разведслужбы за границу в качестве нелегалов направляются не только агенты, но и кадровые офицеры. В двадцатые годы, когда Советы руководили разведывательными операциями из своих зарубежных дипломатических учреждений, эти операции, которые в то время не были особенно тонкими и хитроумными, часто проваливались, наткнувшись на контрмеры местной полиции: она, как правило, быстро устанавливала, что шпионские нити ведут в советское посольство. Разведывательный персонал, имевший отношение к провалившейся операции и работавший под «крышей» дипломатической миссии или посольства, немедленно отзывался. Подобные чрезвычайные происшествия часто наносили ущерб советским отношениям с такими крупными государствами, как Франция и Англия. А с ними Советы по экономическим и другим важным причинам хотели бы сохранить хорошие взаимоотношения или, в крайнем случае, видимость таковых. Именно в то время Кремль начал попытки отделять шпионаж от дипломатии, что, по мнению советских правителей, пошло бы на пользу и шпионам и дипломатам. В конце концов возникла идея создать дублирующие шпионские аппараты в каждой стране. В составе посольств по-прежнему будут находиться офицеры разведки, но они ограничатся, за исключением чрезвычайных случаев, лишь проведением «чистых» операций (о них я расскажу подробнее ниже). Такую шпионскую организацию внутри посольств Советы назвали «легальной резиденту-рой». За стенами дипломатического представительства, где-нибудь подальше от него, под вывеской какого-нибудь безобидного предприятия или заведения, скажем, книжной лавочки или фотографии, прячется другой, шпионский центр, предназначенный для ведения «грязных» операций. Это — «нелегальная резидентура». В нее входят офицеры, которые в течение ряда лет самым тщательным образом воплощаются в местных граждан или иностранцев, да так, что в них практически невозможно признать выходцев из Советского Союза. Таким же методом готовятся агенты и другой разведывательный персонал. Нелегал, пока его не задержали вместе с агентом или если агент не выдаст его, может легко исчезнуть из поля зрения контрразведки. И никакой след не поведет к советскому дипломатическому учреждению. Значит, оно не будет скомпрометировано, а его руководители не окажутся в затруднительном положении. Основополагающий принцип созданного двойного механизма: ни тот ни другой шпионский центр не ведут общих дел, за исключением чрезвычайных случаев. И у каждого — отдельный канал связи с Москвой. И тот и другой получает приказы только от московского центра. Легальная резидентура пользуется дипломатической связью. Нелегальную обслуживают собственные радисты. Радиосвязь — наиболее опасная сфера деятельности нелегалов. Во время войны большинство крупных агентурных сетей советской разведки были раскрыты немцами как раз из-за ошибок и упущений в области радиосвязи.

Сотрудник советской разведки, отобранный для нелегальной работы, командируется за рубеж на столько лет, сколько ему понадобится, чтобы в совершенстве овладеть языком той страны, где он будет действовать, а также досконально изучить быт и нравы и образ жизни местного населения этой страны. Однако в течение всего периода пребывания там перед ним не ставят никаких разведывательных задач. Он не делает ничего, что могло бы вызвать подозрение. Когда сотрудник достаточно акклиматизируется, следует команда возвратиться в Советский Союз, где он завершает подготовку и получает документы, необходимые для подкрепления его легенды — биографии. Затем его отправляют в страну для работы. Это может быть государство, где он проходил стажировку, или же совсем другое. И самое главное — теперь в сотруднике никто не распознает, что он советский гражданин или восточноевропеец. Все считают его либо немцем, либо скандинавом, либо южноамериканцем. Ибо его документы, язык, поведение, манеры, привычки — безупречны.

Иногда, чтобы обеспечить нелегалов подлинными документами, удостоверяющими личность, советская разведка использует бумаги лиц или даже целых семей, умерших или погибших, короче говоря, исчезнувших с лица земли. Так, например, когда после Первой мировой войны прибалтийские республики обрели самостоятельность, многие американцы литовского происхождения возвратились в родные пенаты вместе с детьми. Через два десятилетия Советы перешли государственные границы прибалтийских государств. Многие жители были арестованы, сосланы и уничтожены. Их документы, включая свидетельства о рождении детей в США, попали в руки советской полиции. А затем КГБ использовал эти бумаги, чтобы обеспечить своих агентов настоящими американскими паспортами.[81]

В большинстве западных стран несложная процедура получения дубликатов свидетельств о рождении, браке, смерти и тому подобное позволяет разведывательным службам противника довольно просто приобрести имеющие юридическую силу документы для агентов. Такое положение дел нередко использовалось Советами в своих целях. Поэтому любые меры, направленные на усложнение процедуры оформления таких бумаг, несомненно, внесли бы определенный вклад в укрепление безопасности Запада.

Поскольку нелегалы почти всегда прекрасно замаскированы и раскрыть их очень трудно, они представляют собой чрезвычайно серьезную угрозу для безопасности стран, против которых работают. Имеется достаточно доказательств, что Советы готовили разведчиков-нелегалов во все возрастающем числе, начиная с конца Второй мировой войны. В основном их используют в качестве руководителей шпионскими сетями и воздерживаются ставить перед ними задачи по проникновению на хорошо охраняемые объекты, не желая подвергать их опасности разоблачения.

Как бы то ни было, несмотря на тщательную и очень длительную подготовку, многие нелегалы, в том числе весьма опытные, в последние годы были разоблачены контрразведывательными службами Запада и арестованы. В 1957 году полковник Рудольф Абель, он же Эмиль Гольдфус, был арестован в Соединенных Штатах. Его судили и приговорили к тюремному заключению. В 1962 году Абеля обменяли на пилота сбитого над СССР самолета «У-2» Фрэнсиса Пауэрса. В начале 1961 года англичане арестовали в Лондоне Конона Молодого, он же Гордон Лонсдейл, и вместе с ним четырех других советских агентов. Дело это получило название «секретного морского дела». Лонсдейл был приговорен к двадцати пяти годам тюремного заключения и в настоящее время отбывает свой срок[82]. Превращение советского гражданина Молодого в канадца Лонсдейла произошло давно, но Советы использовали его не в Канаде, где его могли быстро раскрыть — любая случайная встреча с земляком из «родного города» была чревата для него большой неприятностью, — а в Англии: там он, как канадец, воспринимался вполне нормально и был застрахован от роковых неожиданностей.