Шарль Голль - Военные мемуары - Призыв 1940-1942 Страница 40

Нужно сказать, что Англия переживала тогда тревожное время. С часу на час ожидалось наступление немцев, и англичане в такой обстановке проявляли изумительную стойкость. Поистине замечательное зрелище являл собою каждый англичанин, который вел себя так, как будто был убежден, что спасение родины зависело от его личного поведения. Это чувство всеобщей ответственности было особенно волнующим потому, что в действительности все зависело только от авиации.

В самом деле, если бы врагу удалось завоевать господство в воздухе, с Англией было бы покончено! Военно-морской флот, подвергнутый бомбардировке с воздуха, не сумел бы помешать немецким военным транспортам переплыть Северное море. Армия численностью около десяти дивизий, понесших значительные потери в битве за Францию и лишенных вооружения, не была бы в состоянии помешать высадке вражеского десанта. А затем соединения германской армии без труда оккупировали бы всю территорию Британии, несмотря на очаги местного сопротивления, организованные войсками внутренней обороны. Разумеется, король и правительство заблаговременно выехали бы в Канаду. Осведомленные люди шепотом называли имена политических деятелей, епископов, писателей, дельцов, которые в случае вторжения постарались бы договориться с немцами, чтобы осуществить под их эгидой управление страной.

Но это были замыслы лишь ограниченного круга людей. Англичане в своей массе готовились к борьбе не на жизнь, а насмерть. Каждый мужчина и каждая женщина участвовали в оборонительных мероприятиях. С большой самоотверженностью и дисциплинированностью переносили англичане все тяготы военного времени: сооружение убежищ, распределение оружия, инструментов и материалов, работу на заводах и на полях, трудовую повинность, обязанности военного времени, карточную систему. В этой стране не хватало лишь средств для ведения войны, ибо она также долгое время пренебрегала вопросами своей обороны. Но создавалось впечатление, что англичане намереваются восполнить все недостающее ценой собственной самоотверженности. Впрочем, в чувстве юмора недостатка не было. Так, например, одна карикатура в газете изображала грозную германскую армию, достигшую берегов Великобритании, но остановившуюся на дороге со своими танками, пушками, полками, генералами перед деревянным шлагбаумом. Надпись указывала, что для того, чтобы проникнуть за шлагбаум, нужно было уплатить один пенни. Не получив от немцев всех полагающихся пенни, английский сторож, собирающий пошлину, учтивый, но непреклонный старичок, отказывался поднять шлагбаум, несмотря на возмущение, охватившее чудовищную колонну завоевателей.

Между тем находившиеся в боевой готовности на аэродромах английские военно-воздушные силы были готовы к действиям.

Народ находился в состоянии почти невыносимого напряжения, и поэтому многие, стремясь избавиться от этого, открыто желали, чтобы враг предпринял нападение. Первым выражал свое нетерпение Черчилль. Я и теперь вижу, как в один из августовских дней в Чекерсе он кричит, потрясая в воздухе поднятыми кулаками: "Неужели они не придут?" - "Вам так не терпится, - возразил я ему, - чтобы немцы разрушили ваши города?" - "Поймите, - ответил он мне, что бомбардировки Оксфорда, Ковентри, Кентербери вызовут в США такую волну возмущения, что Америка вступит в войну!"

Я выразил на этот счет некоторые сомнения, напомнив, что два месяца тому назад крушение Франции не заставило Америку отказаться от своего нейтралитета. "Это потому, что Франция потерпела крах! - воскликнул премьер-министр. - Рано или поздно американцы вступят в войну, но лишь при условии, если мы здесь будем держаться. Вот почему истребительная авиация занимает все мои мысли". Затем он добавил: "Вы видите, что я был прав, не дав вам авиации в конце битвы за Францию. Если бы она была теперь уничтожена, все было бы для вас потеряно, так же как и для нас". - "Но, заметил я в спою очередь, - если бы ваши истребители были введены в действие, это, возможно, вдохнуло бы жизнь в наш союз и позволило бы французам продолжать войну в Средиземном море. Англичане в этом случае подверглись бы меньшей угрозе, а американцы были бы более настроены вступить в войну в Европе и в Африке".

Мы с Черчиллем пришли в конце концов к банальному, но окончательному выводу из событий, которые потрясли Запад, что в конечном счете Англия это остров, Франция - мыс континента, а Америка - другая часть света.

Глава четвертая.

Африка

К августу "Свободная Франция" располагала кое-какими средствами, имела зачатки организации и пользовалась некоторой популярностью. Я должен был немедленно все это использовать.

Если в отношении некоторых вопросов я испытывал нерешительность, то в том, что касается необходимых немедленных действий, у меня не было никаких сомнений. Гитлеру удалось выиграть в Европе первый этап битвы. Второй этап должен был происходить в мировом масштабе. Могло случиться так, что будущее сражение развернется на земле европейского континента. В ожидании этого мы, французы, должны были продолжать борьбу в Африке. Я намеревался продолжать войну, к чему я тщетно призывал за несколько недель до этого правительство Франции и военное командование. Я предполагал следовать по этому пути, как только ко мне примкнут их представители, не примирившиеся с капитуляцией.

В самом деле, Франция могла на обширных пространствах Африки возродить свою армию и свой суверенитет в ожидании того периода, когда участие в войне новых союзников, наряду со старыми, изменит соотношение сил. В этом случае Африка, расположенная вблизи Апеннинского, Балканского и Пиренейского полуостровов, служила бы отличным исходным рубежом, находящимся в руках французов, для возвращения в Европу. Кроме того, если бы в будущем благодаря усилиям всей Французской империи Франция была освобождена, связи между метрополией и ее заморскими владениями укрепились бы. В противном случае если бы война закончилась, а империя ничего не предприняла бы для спасения своей метрополии, дело Франции в Африке было бы, несомненно, проиграно.

Впрочем, можно было ожидать, что немцы перенесут войну на Средиземное море либо для того, чтобы создать заслон для Европы, либо для того, чтобы завоевать там колонии, либо для того, чтобы помочь своим союзникам итальянцам и, возможно, испанцам расширить их владения. В Африке уже шли бои. Страны оси стремились захватить Суэц. Если бы мы продолжали вести себя в Африке пассивно, враги рано или поздно захватили бы некоторые наши владения и даже союзники вынуждены были бы в ходе боевых операций занять те наши территории, которые понадобились бы им в стратегическом отношении.