Фаина Раневская - Все афоризмы Страница 42

– Знаете, говорят, А в зоопарке упала в вольер с крокодилами… Какой ужас, правда? Жалко…

– Крокодилов жалко, – соглашается Раневская, – а вот сторож сам виноват.

Все правильно, жизнь полосатая, как зебра. Только у меня одни черные полоски. Вот мечтаю найти у кого белые, чтобы поделиться по-братски.

Если в зеркале все наоборот, то в действительности я стройная и красивая…

Она вовсе не идеальная, просто хорошо умеет скрывать свои недостатки.

Время течет неравномерно – лучшие годы сначала впереди, потом вдруг оказываются позади… Получается, что эти самые годы мелькают, как деревья за окном курьерского поезда.

Бинокль в театре полезная вещь – ничтожеств легко превращать в гигантов, а гигантов низводить до своего размера.

Убедившись, что в кошельке снова пусто:

– Отсутствие денег – это сигнал свыше: надо или прекратить жрать, или начать зарабатывать.

Каждый день жизнь с чистого листа. Потому тетради общие…

Если что-то в доме запропастилось, единственный выход найти – плюнуть на поиски и купить новое. Как только принесешь домой покупку, пропажа окажется лежащей на видном месте.

Если мгновения так тянутся, то почему же жизнь пролетает?

Это раньше в театр ходили за возвышенным состраданием, нынче все норовят просто развлечься.

Есть люди, которым опасно подставлять плечо, они его принимают за ступеньку, чтобы влезть на шею или вообще на голову.

– О… в моей жизни трагическая и безответная любовь постоянна…

В предвкушении раскрытия сердечных тайн актрисы замолкают и вытягивают шеи, чтобы лучше слышать. Самая храбрая осторожно интересуется?

– И кто же объект этой неразделенной любви, Фаина Георгиевна?

Раневская делано вздыхает:

– Деньги!

Человек, может, и создание природы, но явно черновое…

Я в театре, как перец, – присутствие всегда заметно, но большие дозы противопоказаны.

Если правда способна испортить отношения с человеком, то их с этим человеком лучше не иметь вовсе. Но иногда правду лучше сказать молча… У меня не всегда получается…

Сначала в ЗАГСе клянутся в вечной любви, а потом при разводе мелочно делят имущество…

Слишком хорошо знать людей опасно – остается мало поводов уважать их.

Бездарной игрой не провалить гениальную пьесу, но никакой гениальной игрой не исправить никудышнее произведение драматурга.

Завадский часто не понимает, что видение роли с его режиссерского места из зала и изнутри самой роли разное. Хотя зрители тоже смотрят из зала…

Режиссеры созданы, чтобы мешать актерам талантливо проживать роли согласно собственному представлению.

Жизнь – это огромная прекрасная картина. Беда в том, что большую картину можно разглядывать только издали, если подойти близко, видны лишь грязные мазки и пятна.

Читая некролог о ком-то:

– Надо же, при жизни был такой сволочью, а умерев, сразу перевоспитался!

Иногда, чтобы выглядеть глупцом, требуется много ума…

– Как живете, Фаина Георгиевна?

– Среднеарифметически.

– Как это?

– То хорошо, то плохо… вот и получается средне…

Самая обидная старость – это когда силы еще есть, а тебе они ни к чему…

Не бывает второстепенных ролей, но бывают такие, в которых заведомо нечего играть. За подобные роли стыдно, особенно если они в кино, ведь снято на долгие годы…

Человечество не способно уже сказать ничего нового, остается перевирать сказанное до нас.

Умение говорить с трибуны пустые, но правильные слова сродни таланту. Иногда за достойно сыгранную роль столько аплодисментов не получишь, сколько Верка Марецкая получает за свои лозунги.

– Миссис Сэвидж старуха. Вот уж не думала, что роль старухи Верка Марецкая и Любовь Петровна станут у меня отбивать…

Спектакль «Эта странная миссис Сэвидж» был поставлен в расчете на Фаину Георгиевну, и она блистательно играла эту роль. Но сначала оказалось, что у Любови Орловой нет заглавной роли для предстоящих гастролей за границей, и Завадский убедил Раневскую «уступить» миссис Сэвидж Орловой на пару месяцев.

Потом выяснилось, что Вера Марецкая смертельно больна, и теперь Завадский уговорил Орлову отдать роль Марецкой.

К Раневской роль уже не вернулась…

– Чтобы что-то победить, нужно довести его до абсурда. Например, две банки сгущенки, съеденные в один присест, отбивают любовь к ней на всю жизнь.

Раневская соглашается:

– Возможно, и так, но некоторые понимают все буквально и норовят довести до абсурда глупость, надеясь справиться и с ней тоже.

Жизнь прожить надо так, чтобы не было мучительно больно отдавать Богу душу.

Со вздохом:

– Другие безвременно умирают, а я безвременно родилась…

Раневская считала, что опоздала родиться, ей бы больше подошел XIX век.

– Как его жизнь скрючила, – качает головой Марецкая, глядя вслед знакомому.

– Да не жизнь, а радикулит, – возражает Раневская.

Лектор долго рассказывал о необходимости самовоспитания.

По окончании скучнейшей лекции у Раневской интересуются, занимается ли она самовоспитанием.

– Что вы! Я к мазохизму с детства не приучена!

До зарплаты три дня. Денег привычно нет.

Домработница:

– Денег уже нет.

Раневская:

– Еще нет. Так звучит приятней.

Женщины обсуждают знакомую:

– Чему она может радоваться? В жизни одни проблемы!

Раневская:

– Каждый имеет право быть счастливым по своему усмотрению.

Актриса капризно надувает губы:

– Не нравится мне эта жизнь…

Раневская интересуется:

– А есть альтернатива?

Я люблю всех, кроме тех, кого не могу терпеть и презираю!

Идет речь о крупной игре в карты. Актер шепотом жалуется:

– Хотел сходить по-крупному…

Раневская театральным шепотом интересуется:

– А получилось жидко?

Талант – это страдание. Наслаждаться можно только бездарностью.

Не стоит гнаться за двумя зайцами, гонитесь сразу за тремя – в полтора раза больше не догоните.

«Что делать?» надо продолжить: «…если делать ничего не хочется…».

Я такая одинокая, что мне своим одиночеством даже похвастать не перед кем.

Лектор:

– Советские люди строят грандиозные планы…

Раневская замечает:

– А больше ничего не умеют?

Только соберусь разбогатеть, как оказывается, что зарплата уже потрачена…

Я к старости смолоду привыкла, в 22 года старуху играла, загримировавшись. Я столько всяких подлых сыграла, что могла бы и к этому привыкнуть…

Когда камень сваливается с души, куда он попадает – за пазуху?

Дети – самая большая обманка. За все время существования человечества из них ничего хорошего так и не выросло.

Половину жизни прожила с закрытыми глазами из-за мерзости окружающей жизни, потому и шишек столько набито.

Когда в гостях никто никого пить не заставляет, напиваются обычно куда сильней.

Тех, кто считает себя умными, гораздо больше, чем вообще людей на Земле.

О признаках старости.

– В молодости удовольствия свои, а болезни чужие, в старости наоборот.

Люди относятся к деньгам по-разному: одни хотят их заработать, другие выиграть, а третьи украсть. Почему-то чаще всего удается третье…

Не знаю, можно ли испугать ежа моей голой жопой, а вот проктолога точно нет.

У дурака есть перспектива поумнеть, а у умного?

До работы руки не дошли… Вообще-то доходить должны ноги…

Решила устроиться по совместительству на табачную фабрику дегустатором. Должен же кто-то проверить утверждение о капле никотина.

«Сердцу не прикажешь»… Как будто печени приказать можно. А кишечнику и того хуже…

О том, что прошлое невозможно изменить, говорят только те, кто не страдает склерозом.

У меня здоровье лучше лошадиного. Капля никотина убивает лошадь. Я выкурила целое ведро, но вот жива…