Александр Мамалуй - Военный дневник (2014—2015) Страница 45

В гараже был промежуточный склад Ромы Доника. Он создал его потому, что не всегда была возможность проехать туда, куда нужно.

Там лежала одежда, обувь, продовольствие, спальные мешки, газовые горелки, печки-буржуйки… Из подразделений прибывали представители, забирали то, что им было надо, или Рома сам развозил, когда приезжал.

Взрывной волной ворота снесло с петель. Они пронеслись по всему гаражу до самой дальней стены, «причесывая» сложенные в нем вещи. Отскочив от стены, ворота полетели обратно и упали на середине гаража. От гуманитарки мало что осталось…

5 декабря 2014 г., позывной «Юрист»

Сегодня праздник — День волонтера…

Мало кто думал, что придется воевать.

Никто не думал, что воевать придется с людьми одного с тобой языка, воспитания, одной истории…

Но война пришла. Не мы в том виноваты.

Не мы отбирали у самих себя огромный кусок территории и захватывали мирные города…

Армия воюет. Воюет в тяжелейших условиях.

Из огромного количества «пиджаков» (наклепанных военными кафедрами офицеров) на фронт пошли единицы, остальные «откосили».

Многих из «сапогов» (офицеров, окончивших военные училища), война выбила. Некоторые оказались неспособными командовать в условиях, когда цвет бордюров уже не важен…

Дошло до того, что генштаб начал создавать корпус фронтовых офицеров — «окопников», разрешив назначать отличившихся в боях сержантов взводными.

Именно этому офицерскому корпусу — лучшим из кадровых, самым патриотичным из «пиджаков», закаленным в боях окопным, предстоит драться на улицах Донецка, штурмовать виадуки, выбивать врага за границу…

Армия выковывается в огне и крови. Превращается в эффективный боевой инструмент.

Но этого никогда бы не произошло без помощи наших друзей, братьев и сестер, жен и матерей, остающихся в тылу!

Это они после работы бегут вязать маскировочные сети и теплые вещи.

Это они, отрывая от своих семей, отдают деньги волонтерам на помощь бойцам.

Это они колесят на своих машинах по дорогам войны, развозя бинокли, тепловизоры и прицелы.

Это они попадают в засады, вырываются из-под артобстрелов…

Всем вам:

бабушке-пенсионерке, принесшей на сборный пункт банку варенья;

предпринимателю, отчисляющему процент с прибыли на помощь армии;

третьекласснице, написавшей солдату письмо, читая которое, стираешь с глаз слезы — всем от нас поклон до самой земли!

Можно воевать в латаной форме. В стоптанных берцах. На воде и сухпаях.

Нельзя воевать без понимания — за что и за кого ты сражаешься.

И ваша помощь, прежде всего, убеждает нас в том, что идет Народная война.

Что мы — защитники Родины. Что мы заслоняем собой страну. Что мы вам нужны…

6 декабря 2014 г., позывной «Юрист»

Сегодня мы вернулись на фронт.

Не все прицелы удалось пристрелять, некоторые оказались неспособны удержать отдачу. Однако теперь у нас есть несколько винтовок, с которыми можно решать основные задачи в аэропорту. В их числе и моя, № 93600, теперь уже с восьмикратным прицелом.

Сегодня, между прочим, большой праздник! День Вооруженных сил Украины!

После обеда Ротный ставит задачу. Мне, Паше Каленикову, Игорю Коваленко и Валере Собчишину, при поддержке разведвзвода 1-й БТГР предстоит выдвинуться с 15-го блока в окрестности села Водяне. Старший группы — Паша. Задание — засада на кочующий миномет. По данным разведки, вечером микроавтобус с минометом должен появиться на этом участке…

Оделись потеплее. Натянули маскировочные костюмы. Земляк, живущий теперь в США, прислал мне пару недель назад теплую маскировочную куртку, брюки, шапку и зимние ботинки. Все это, кроме ботинок, белое, с рисунком в тонкую веточку. В посадке в десяти шагах не заметно.

Термобелье, свитер, «горка», заокеанские штаны и куртка: в снегу лежать — удовольствие небольшое!

Прикинув, сколько и как быстро, в случае успешной засады, придется бежать до точки выхода, я решил бронежилет не надевать.

Сели в машину, выехали. Еле-еле, кстати, завелись: очень холодно.

На 15-м блоке встретились с тремя разведчиками первого батальона. За главного у них был молодой пацан с многообещающим позывным «Ястреб».

Выдвинулись к месту засады. Разведчики пошли с нами. Выходили на точку двумя группами: Паша, Валера и два разведчика пошли по периметру полей, а я, Игорь и еще один разведос — напрямки, через поля.

Несмотря на то, что наш путь был намного короче, пришли мы почти одновременно: разведчик все время задыхался, отставал и садился отдыхать. Привыкший к совсем другим разведосам из нашей разведроты и взвода 2-й БТГР, я очень удивился такой «подготовке».

Ну, а что возьмешь? Бригаду в полном составе по ротации не заменяют — некем. У личного состава потихоньку едет крыша (по себе чувствую!). Выход один: проводить внутрибригадные ротации.

Вывели в ППД 2-ю, 3-ю и 4-ю батальонно-тактические группы, а заменить кем? Где людей взять?

Вот и наскребли еле-еле этот первый батальон. Взяли трусов-отказников, «всю дорогу» ошивавшихся в ППД, припугнули как следует. Добавили алкашей, которых командиры за штат вывели и в Черкасское с фронта спихнули. Пристегнули к ним тех немногих ребят, кто вышел из-под Иловайска. Разбавили горсточкой фронтовиков, вернувшихся после ранений…

И получилась Первая БТГР.

Такая распрекрасная БТГР получилась, что наш лейтенант Леша Мороз (на что уж человек уравновешенный!) то и дело восклицает:

— Де мій другий бат?!

Ну, ладно, главное, на место мы все-таки вышли.

Ястреб этот всю дорогу ездил Паше и Валере по ушам, какой он охренительный боец, и что в Ираке он служил, и что все посадки здесь, вокруг Водяного, вдоль и поперек исходил и на пузе исползал.

Ну, ладно: нравится человеку «баланду травить» — пусть развлекается, лишь бы дело делал.

Определили точку выхода, где, после выполнения задания, нас будут ждать эти разведчики. В случае чего их задача: по сигналу выдвинуться нам навстречу, прикрыть огнем.

— Пацаны, если рации ловить не будут, дайте длинную очередь трассерами под 45˚ в направлении «пятнадцатого», — прошептал Ястреб, отползая, — мы сразу выйдем навстречу, отсечем погоню!

С этими толковыми, обнадеживающими словами разведчики, пригибаясь, удалились в направлении точки выхода.

…Около 23 часов, основательно замерзшие, мечтающие о горячем бульоне из пакетика, мы подошли к точке выхода.

Разведчиков не было. По рации они не отвечали…

Добрели до 15-го блока. Нашей машины на месте не оказалось.