Угодило зёрнышко промеж двух жерновов - Александр Исаевич Солженицын Страница 46

Так как же достался «Август» «Бодли Хэду»? Уместно объяснить тут. (А узнал я, дознался об этом, только осенью 1974, больше полугода проживя в Цюрихе.) Оказалось: весной 1970 Хееб предложил «Бодли Хэду» переговоры об их незаконной публикации «Ракового корпуса». И, не состязаясь в достоинстве, сам же и поехал в Лондон. А издательство «Бодли Хэд» загородилось лордом Бетеллом, что «все права» на «Раковый корпус» и на «Оленя» – у него. И Хееб повёл переговоры с Бетеллом… Как раз к этому времени подоспело к Хеебу моё письмо из Советского Союза, что Личко никаких полномочий на английское издание не имел, это обман. И была же раньше моя газетная публикация, что ни за кем не признаю прав на «Корпус». Хееб попал в большое затруднение. Формально он имел права объявить издание «Бодли Хэда» пиратским – но оно не только уже осуществилось, а и главный тираж схлынул, прочли, и перевод неплохой. А мне – уже два года прошло – никаких кар за «Корпус» не последовало. Да и по мирности характера никак не хотел Хееб затевать скандала. Переговоры ещё продлились до осени, а тут мне дали Нобелевскую премию, и ожидалось, что я вот-вот приеду на Запад (и разберусь?). Но, проявляя авторитетность, Хееб за месяц до ожидаемого моего приезда окончательно подписал договор, где его признавали безусловным моим представителем, а он признавал действия Бетелла и «Бодли Хэда» абсолютно законными (даже ещё благодарил их устно от моего имени) и утверждал за ними вечные права на два моих произведения – уже начиная запутывать и мои будущие издательские дела. При таких дружеских отношениях передал он «Бодли Хэду» и «Август». (По понятиям западных издательств появление у «Бодли Хэда» теперь ещё и «Августа» – косвенно подтверждало, что и отдача им «Ракового корпуса» была авторизована…)

Тем временем Хееб, уже с мировой знаменитостью – о нём писали в больших газетах, фотографировали, – сменил свою скромную конторку на попышней, и в январе 1972 к нему туда нагрянули изыскливая Ольга Карлайл и пробивной адвокат Курто, – они уже издали разгадали нашего Хееба. Они приехали признать его, и даже тоже готовы переводить ему гонорары автора, если он предварительно утвердит их смету расходов и заработков и оставит у них ещё финансовый резерв – на случай разных неустоек, чтобы расплачивался автор. Если же Хееб сметы не подпишет, то они его не признают и не переведут ему ни доллара. Представленная смета была дутой, смехотворной. При любви семьи Карлайлов к русской литературе – литературный зять Генри Карлайл объявлял себя «агентом», с 15 % мировых комиссионных, – за передачу плёнки романа в издательство? Затем Ольга брала за «участие в переводе “Круга”» (переведенного безплатно Томасом Уитни), за «соперевод и редактирование “Архипелага”», за «редакторское наблюдение»… Затем – поездки, даже в Нью-Йорк со своей коннектикутской дачи, какие-то стенографистки, телефон, телеграф, почта, такси, полёты в Европу, отели, ресторанные обеды. И незаменимый же адвокат Курто! Перед таким напором и такой убедительной документальностью мой Хееб нашёл предлагаемую сделку ободрительной (как объяснил мне в Цюрихе осенью 1974: 148 тыс. долларов – расходы и заработки Карлайл, из гонорара автора; 50 тыс., из него же, – штрафной резерв для гарантии издательству; 155 тыс. – автору) – и всё подписал. Не знаю, хоть прочёл он при этом их колониальный к автору договор с «Харпером» или даже не читал. Карлайл и Курто уехали в ликовании, и с этого-то момента Карлайлы так ласково переменились к Хеебу, признавая, что адвокат у нас, конечно, должен быть.

Так же задним числом утвердил он договор «Харпера», которым тот продал мировые права на экранизацию «Круга». Тот поспешный, поверхностный фильм Александра Форда (1973) оказался крайне неудачным, а на долгие годы вперёд заклинил достойную экранизацию.

Одни сплошные кругом наживы, расчёты, – и вообразить нельзя, что всё это копошенье – вокруг огненной там, в СССР, мятели. Пока мы там бьёмся – а нам отсюда грызут спину.

А Хееб попал как кур в ощип. Он был и оставался честным местным адвокатом, занятым до сих пор одними бытовыми делами, – и вдруг мировые литературные? Не попытался он властно исправить многолетний дурной ход с моими изданиями, но прежде искал, бедняга, чтоб издатели хоть бы признали его (тем самым потекут и первые средства, на что ему оборачиваться). А при таком направлении лучший путь для него оказался, по сути, путь капитуляций: признавать законными совершённые до него беззакония. (А если не признавать – то опять же судиться?.. И на какие средства? Что тут выдумаешь?) И – ни об одном таком шаге он не спросил меня и не посоветовался вовремя.

______________

Осенью 1972 Ольга Карлайл заверяет Бетту (у них была прямая встреча, неприязненная), что английский перевод «Архипелага» (за 4 года!) «вчерне готов». (На самом деле Уитни был уже два года как остановлен, в начале 3-го тома, а Карлайлы так и не домучили «обработки» 1-го.) Бетта встречно сообщает ей, что от меня есть распоряжение начать переводы на другие языки (но при этом уже не просит у неё русского текста). А за Карлайлами остаётся, как и было, лишь американское издание «Архипелага», однако договор с «Харпером» от моего имени будет заключать Хееб.

Карлайл сразу и с негодованием отказалась от такого распределения ролей: тогда они разрывают, перестанут сотрудничать с нами! Как? мировой контроль упущен? «Архипелаг» не будет принадлежать им всецело и всемирно, как раньше «Круг»?! Добыча была в руках и уплыла? И какой удар самолюбию! – В ту осень опять приезжали в Москву старики Андреевы, передавали резкое недовольство дочери, – да ещё ж от нас стояла угроза проверки качества английского перевода «Архипелага» (ожегшись на «Круге»), – а «Харпер», напротив, налакомясь на «Круге», требовал себе и по «Архипелагу» льготных, если не подавляющих, финансовых условий. (И всё ж это пишется на бумажках, «под потолками», потом бумажки сжигать, а в окно выглядывать, нет ли топтунов, всегда такая сдавленность, и в ней надо принимать решения.) Для сохранения добрых отношений я и тут уступил Карлайлам кроме Соединённых Штатов и все англоязычные страны, старики увезли такую уступку, – нет!! Карлайлы были возмущены: ничто меньше мировых прав не устраивало их.

А если так – зачем им дальше вся эта история, не лучше ли действительно разорвать? (После того как Хееб утвердил им предыдущие «расходы», у